Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
В старом маленьком городке.
При упоминании родного отца Пайпер вздрогнула. Ловец камчатского краба по имени Генри, который умер молодым, затянутый в ледяные глубины Берингова моря. Ее взгляд скользнул к окну, к миру за его пределами, она пыталась вспомнить, что было до этой шикарной жизни, к которой она так привыкла. Пейзажи и цвета первых четырех лет были неуловимы, но она помнила очертания головы своего отца. Помнила его хриплый смех, запах соленой воды на коже.
Помнила смех матери, отзывающийся добрым эхом, теплым и сладким.
Не было никакого способа уложить в голове то, другое, время и место – настолько они отличались от ее нынешней жизни, – а она пыталась много раз. Если бы Морин не переехала в Лос-Анджелес как скорбящая вдова, вооруженная лишь красивой внешностью и мастерством швеи, она никогда бы не получила работу костюмера в первом фильме Дэниела. Он бы не влюбился в нее, и их роскошный образ жизни остался бы не более чем мечтой, а Морин существовала бы в какой-то другой, невообразимой реальности.
– Вестпорт, – повторила Ханна, словно пробуя слово на вкус. – Мама никогда не говорила нам об этом названии.
– Верно. Насколько я могу представить, то, что произошло, было для нее очень болезненным. – Он фыркнул, снова постучав по краю папки. – Впрочем, сейчас с ней все в порядке. Более чем в порядке. – Он заговорил спокойнее. – Люди из Вестпорта… они отправляются в Берингово море во время сезона ловли камчатского краба в поисках ежегодного заработка. Но это не всегда надежно. Иногда они ловят очень мало, и им приходится делить незначительную сумму между большой командой. Поэтому твой отец также владел небольшим баром.
Губы Пайпер растянулись в улыбке. Это было самое бо́льшее, что кто-либо когда-либо рассказывал ей о родном отце, и подробности… они были похожи на монеты, падающие в пустую банку внутри ее, медленно заполняющие емкость. Она хотела большего. Она хотела знать все об этом человеке, которого помнила только по громкому смеху.
Ханна кашлянула и прижалась бедром к бедру Пайпер.
– Зачем ты сейчас нам все это рассказываешь? – Она прикусила губу. – Что в папке?
– Документы на бар. Он оставил здание вам, девочки, в своем завещании. – Он положил папку на стол и открыл ее. – Давным-давно я назначил смотрителя, чтобы гарантировать, что бар не придет в негодность, но, честно говоря, с тех пор совсем о нем позабыл.
– Боже мой… – сказала Ханна себе под нос, очевидно, предугадав какой-то исход этого разговора, который Пайпер еще не понимала. – Ты-ы-ы…
Ханна оборвала фразу, и Дэниел вздохнул.
– Мой инвестор требует покаяния за то, что ты натворила, Пайпер. Он такой же человек, как и я, всего добивался собственным трудом, и очень хочет, чтобы я наказал свою избалованную богатенькую дочь. – Пайпер вздрогнула, но он этого не заметил, потому что просматривал содержимое папки. – Обычно я говорю любому, кто чего-то от меня требует, чтобы он отвалил, но я не могу игнорировать свой внутренний голос, который подсказывает, что тебе пора научиться самой о себе заботиться.
– Что ты подразумеваешь под, – Пайпер снова сделала кавычки, – «заботиться»?
– Я имею в виду, что ты выходишь из зоны комфорта. Я имею в виду, что ты едешь в Вестпорт.
У Ханны отвисла челюсть.
Пайпер рванулась вперед.
– Подожди. Как? Надолго? Что я должна там делать? – Она перевела полный паники взгляд на Ханну. – Мама в курсе?
– Да, – сказала Морин с порога кабинета. – Мама в курсе.
Пайпер захныкала:
– Три месяца, Пайпс. Ты сможешь продержаться это время. И я надеюсь, ты пойдешь на это без колебаний, учитывая, что таким образом я сохраню бюджет фильма.
Дэниел обошел стол и бросил папку Пайпер на колени. Она уставилась на нее, как на убегающего таракана.
– Над баром есть небольшая квартира. Я позвонил заранее, чтобы убедиться, что там прибрано. Я открою тебе дебетовый счет на первые расходы, но потом… – О, он выглядел слишком довольным. – Потом ты сама по себе.
Мысленно перечисляя все гала и показы мод, которые должны были состояться в течение целых трех следующих месяцев, Пайпер вскочила на ноги и умоляюще уставилась на мать.
– Мам, ты действительно позволишь ему отослать меня? – Ее пошатывало. – Что мне там делать? Типа, зарабатывать на жизнь ловлей рыбы? Я даже тосты готовить не умею.
– Уверена, с этим ты разберешься, – мягко сказала Морин, выражение ее лица было сочувственным, но твердым. – Это пойдет тебе на пользу. Вот увидишь. Возможно, ты даже узнаешь кое-что о себе.
– Нет. – Пайпер покачала головой. Разве прошлая ночь не показала, что она не годится ни на что, кроме как тусоваться на вечеринках и круто выглядеть? У нее не было навыков выживания за этими воротами. Пока все вокруг знакомо, она может с этим справиться. Там, снаружи, ее неумелость, ее бесполезность стали бы очевидны. – Я… я не поеду.
– Тогда я не буду оплачивать твои судебные издержки, – неохотно сказал Дэниел.
– Я дрожу, – прошептала Пайпер, подняв мелко дрожащую руку. – Посмотри на меня.
Ханна обняла сестру.
– Я поеду с ней.
Дэниел с удивлением посмотрел на нее:
– А как же твоя работа? Я связался с Сергеем, чтобы ты получила место в продюсерской компании.
При упоминании Сергея, давнего увлечения Ханны, Пайпер почувствовала, как сестру на долю секунды хватила нерешительность. В течение последнего года младшая Беллинджер тосковала по задумчивому голливудскому выскочке, чей дебютный фильм «Ничье дитя» получил «Золотую пальмовую ветвь» в Каннах. Судя по куче баллад, постоянно доносящихся из комнаты Ханны, она была по уши влюблена.
От такой солидарности у Пайпер сжалось горло, но она ни за что бы не позволила, чтобы ее любимую сестру изгнали в Вестпорт за ее грехи. Сама Пайпер еще не смирилась с отъездом.
– Дэниел передумает, – прошептала она Ханне уголком рта. – Все будет хорошо.
– Не передумаю, – оскорбленно прогремел Дэниел. – Ты уезжаешь в конце июля.
Пайпер сделала мысленный подсчет.
– Это, типа, всего через несколько недель!
– Я бы посоветовал тебе использовать это время, чтобы уладить свои дела, но у тебя их нет.
Морин подала голос:
– Думаю, достаточно, Дэниел. – С выражением осуждения на лице она вывела ошеломленных сестер из комнаты. – Пойдемте. Давайте немного все осмыслим.
Три женщины Беллинджер вместе поднялись по лестнице на третий этаж, где на противоположных сторонах устланного ковром холла располагались спальни Ханны и Пайпер. Они вошли в комнату Пайпер, усадили ее на край кровати, а затем отступили назад, чтобы понаблюдать за ней, словно студенты-медики, которых попросили поставить диагноз.
Упершись ладонями в колени, Ханна всмотрелась в лицо сестры.
– Пайпер, ты как?
– Ты действительно не можешь заставить его передумать, мам? – прохрипела Пайпер.
Морин покачала
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
