использовали именно эти техники, сейчас их методы гораздо утонченнее. На коже вырезали желаемый рисунок, втирали в него уголь или чернила. Забинтуй и не тревожь порезы.
Вот как сделать свою тату-машинку.
Сначала собираешь целый шкаф всяких вещей. Список нашелся в Интернете, и наверняка он не единственный, но мне помог. Понадобятся электрическая зубная щетка, батарейки, линейка, зажигалка, кусачки и гитарная струна.
Еще отбеливатель в миске. Отбеливатель, или водорода пероксид. Это одно и то же. Разные названия. Химическая формула Н2О2. Всего на цифру отличается от простой воды. Такая маленькая разница, но результат! Пить отбеливатель смертельно. Да, я знаю. Но не странно ли, что маленькая разница на бумаге может стать такой большой, такой опасной, когда с бумаги переносится в реальность?
Взять папу, например. На бумаге между ним и любым другим отцом нет разницы. Носки, сандалии, джинсы и футболки. Свитера. Но чего-то не хватает. Или что-то лишнее. Что-то небольшое, но было с ним с рождения и затронуло меня и маму. Теперь и мы стали какими-то неправильными. Окрасились в серые цвета — испорченные, деформированные. Отбеливатель тут не поможет.
Дальше нужны мыло и антисептик. Перчатки. Большие и стерильные ватные тампоны. Суперклей. Ватные палочки и маркер. И чернила, очевидно. У меня только дешевые, а по-хорошему нужны крутые, медицинские. Но я на людях не работаю, а свиной коже все равно. Может, если бы это была целая свинья, я бы переживала. Пахала бы, чтоб денег накопить.
Индийские чернила, по крайней мере черные, сначала делали из сажи, как я читала где-то. Вот бы я могла сделать чернила из пепла из нашего камина. Мама любит зажигать огонь, но решетку никогда не моет. Все убираю я сама. Так много пепла остается от огня. Огонь считается силой разрушительной, при этом пламя оставляет за собой что-то новое. Б каком-то смысле оно тоже создает. Иногда мне хочется поджечь части себя и превратить их в чистый, яркий пепел, чтоб выглядели они совсем иначе. Когда что-то сгорает, оно теряет форму. Нельзя сказать, чем оно было до пожара. Это секрет, который тяжело расшифровать. Мне кажется, я родилась из сажи, из чего-то грязного. Мне кажется, что если б я попала на чужую кожу, то человек бы заразился чем-то мерзким, распух бы и покрылся сыпью, которую хочется чесать. От которой остался бы ужасный шрам.
Еще понадобится разовая тара.
Когда весь список соберешь, будешь собой довольна. И зря, ведь настоящая работа только начинается.
Зубную щетку нужно разломать особым способом, отрезать от струны кусок и вставить в щетку. Если хочешь поострее — режь струну диагонально. От тупой иглы будет больнее. Есть личности (мама, например), которые считают, что татуировки делают одни лишь мазохисты, но на самом деле большинству клиентов не хочется страдать от боли, пока на них рисуют. Чем острей игла, тем меньше боли. Твоя тату-машинка почти готова.
Иглу необходимо дезинфицировать в огне, в синей его части. Подержать там три-пять секунд. Выглядит красиво. В огне есть что-то гипнотическое, что манит взгляд, прекрасное и причиняющее боль. Ядовитый змей.
Нужно придумать дизайн тату со змеями. Кожа у них очень красивая. У матери отца есть сумка из змеиной кожи. Как-то раз она сказала: «Отдам тебе, когда ты вырастешь». Боюсь, сейчас она не собирается это обещание сдержать. Мне бы хотелось потрогать настоящую змею, живую. Было бы круто.
Налей отбеливатель в небольшую миску. (Я пепельницу брала, но сперва ее помыла.) Оставь иглу там минут на пять для дезинфекции. Если что-то будет проникать под кожу, оно должно быть чище чистого. Это очень важно. Вымой руки тщательно, с щеткой для ногтей. Между пальцами потри, запястья тоже. По-собачьи руки потряси, чтоб высушить, или используй новенькое полотенце. Затем протри ладони антисептиком. И только после этого можно перчатки надевать.
Вытащи иглу из миски и положи ее на ватный тампон для сушки. Потом приклей на кончик зубной щетки. Пока клей сохнет, держи иголку прямо.
Когда закончишь, татуировку нужно аккуратно нанести на кожу нетоксичным неперманентным маркером. Нужные чернила помести в отдельные стерильные контейнеры. Достань тату-машинку. Запускай.
Игла должна пульсировать вверх-вниз. Макни ее в чернила. Проведи по нанесенному рисунку. Не спеши и прикасайся мягко. Кожу прокалывает игла, не ты. Когда закончишь, маркер смоется, оставив что-то долговечное.
Это приносит странное удовлетворение. Наверно, еще приятнее, когда рисуешь на человеке. Или хотя бы на свинье. Было бы забавно — татушка на свинье. Что бы я нарисовала, будь возможность? «Хлев, милый хлев» в сердечке или «Ячмень». Интересно, когда слово «свинья» стало ругательным? Я бы поставила на шимпанзе в качестве ругательства — они больше похожи на уродливых людей. Мерзкие эти шимпанзе. Жестокие. Я видела документальный фильм.
Раздражение на коже портит весь рисунок. Правильная красота может ужасать.
Мама рассказала мне историю, которую услышала от бабушки. Та клялась, что все это произошло на самом деле. Значит, так.
В большом красивом доме на краю поселка, где выросла моя прабабушка, жил-был обеспеченный трактирщик с женой-красавицей, похожей на пичужку. Были они счастливы, как счастливы все люди, которые не нуждаются ни в чем, но очень не любили вещи уродливые и неприятные. Однажды ночью случился страшный шторм, такой, который помнят долго, кричащий и пригибающий деревья.
Посреди грозы они услышали стук в дверь. Трактирщик и его жена в то время были дома, так как богобоязненный трактирщик по воскресеньям не работал. Жена его была беременна, и он хотел за хрупкой девушкою приглядеть. Будь они беднее, жена бы умерла еще ребенком — так говорили люди. Но благодаря богатству она выжила.
Трактирщик обнаружил на пороге ремесленницу с кричащим маленьким ребенком. Она просилась в дом, укрыться от дождя, и хозяин почти ее впустил, но подошла его жена. Сморщив нос, беременная отвернулась, и трактирщик понял, что незваная гостья ей неприятна. И, несмотря на желание свое, трактирщик приказал ей убираться. Ремесленница молила их помочь, показывала на своего ребенка — уродливое существо, воняющее испражнениями и торфом. Жена трактирщика стояла в нерешительности. Шторм был ужасен, а ребенок очень мал. Но трактирщик был непреклонен, и, когда женщина отказалась уходить, он разозлился, обозвал ее свиньей, ребенка — поросенком. Прогнал их. После той ночи они не видели ни ремесленницу, ни малыша.
Но когда родился их собственный ребенок, весь скользкий, липкий из утробы, их ждал сюрприз.
Когда его обтерли, увидели, что не с лицом родился он, а с мордою свиньи. Не просто с пятачком, но и
