Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
к этой бочке меда придется добавить ложку дегтя: среди многочисленных добродетелей Всеволода Юрьевича не было одной, очень важной — отцовского внимания к детям. И дети его выросли жестокими гордецами, включая и нашего героя, Ярослава Всеволодовича. Именно поэтому после кончины Всеволода Юрьевича его колоссальная держава распалась на полунезависимые княжества, а земли Северной Руси, долго не знавшие междоусобных войн, оказались залиты кровью…
Не напрасно ему дали прозвище Большое Гнездо: он дал жизнь более чем десятку детей, из них одних лишь сыновей — восемь! К моменту, когда немолодой князь почувствовал наступление последнего срока, в живых оставались шестеро сыновей. А долг перед родом требовал обеспечить отпрысков честью и богатством. Следовательно — дать им княжения. Старший сын, Константин, не хотел деления Владимиро-Суздальской земли на части, требовал себе всей державы. Но родитель, осердясь, решил иначе. И вот получил от отца Константин города Ростов и Ярославль, а Юрий — Суздаль, Владимир (столицу княжества) и формальное первенство среди потомков Всеволода, хотя и уступал годами Константину. Так разъяренный отец в 1212 году, на смертном одре, наказал строптивого сына. Константин проявлял государственную прозорливость, но шел против семейных устоев, против воли отца и при жизни родителя не желал смягчаться…
Следующему сыну, Ярославу, достался Переяславль-Залесский[11]. Значительный город, богатый, растущий[12]. Иначе говоря, Ярославу Всеволодовичу достался почетный удел, пусть и не первостепенный по значению своему.
Велика была Владимиро-Суздальская земля, множество богатых городов существовало в ней. Казалось бы, каждому из Всеволодовичей хватит богатства и чести, каждый получит свой удел, где сможет жить мирно и счастливо!
Но вышло не так. Великая гордыня, взращенная еще при жизни отца, пышным цветом расцвела в душах его отпрысков. А гордыня — мать прочим грехам. От нее и жестокость, и ложь, и корысть, и тщеславие…
Вот так и с Ярославом Всеволодовичем: пожил в холоде душевном, побыл второстепенной фигурой в играх отца, возжелал собственных игр. И набрался гордыни, возомнив о себе как о большом игроке Большой игры.
Вскоре после кончины Всеволода Юрьевича сыновья его передрались. Несколько раз они поднимали оружие друг против друга — родные братья! До поры воля отца и воля самой земли, то есть сильнейших ее городов, удерживала на престоле Юрия Всеволодовича. Константин закрепился в Ростове, а забрать себе Владимир и присвоить первенство он не мог. Но не мог и успокоиться.
Гордыня не давала ему смириться с поражением. Как же так? Ведь он старше Юрия! Он должен восседать на великокняжеском престоле во Владимире! Нельзя терпеть такую обиду!
Случай помог ему. И не только случай, но и суровый нрав другого младшего брата — Ярослава Всеволодовича.
Начало большой войны
Большая война пришла на Владимиро-Суздальскую землю издалека. Приближаясь, она с каждым шагом подогревала свирепость в сердцах. Каждый шаг ее — новая кровь, новые смерти…
В ту пору (с 1215 года) Ярослав Всеволодович правил в Новгороде Великом. Как и отец, он был по характеру самовластцем, пожелал расправиться со своими недоброжелателями в среде новгородского боярства, а новгородцы, хранившие свою вольность как зеницу ока, этого не любили. Они скоро отказали Ярославу в княжении, то есть попросту прогнали его. Ожесточившись, Ярослав арестовал новгородских купцов и закрыл своими ратями дороги, по которым на Новгородчину с юга подвозили хлеб, вызвав тем самым большой голод. Поступал он безо всякого милосердия… Много умерло строптивых новгородцев.
Игрок. Гордец. Дерзец.
Правитель, равнодушный к тому, сколь дорого стоит жизнь русского человека. Исторический персонаж, не вызывающий пока ни малейшего сочувствия.
Отец к нему был прохладен, так и сам он сделался холоден к другим людям. Ими можно играть-поигрывать.
Тогда новгородское вече призвало известного полководца, князя с натурой кондотьера, Мстислава Удатного. Ему дали княжение в Новгороде, но потребовали избавить город и от обиды, нанесенной Ярославом, и от угрозы с его стороны. Мстислав создал коалицию, куда вошли князь Псковский и князь Смоленский с дружинами. Февраль 1216 года прошел в боевых приготовлениях союзников. Март застал их в дороге.
Зарождалась та самая большая война…
Притом пока ею не были затронуты старшие из Всеволодовичей — Константин и Юрий. Как только черная тень войны падет и на их земли, боевые действия приобретут чудовищный масштаб. Половина Руси окажется втянутой в них.
Двинувшись в поход, Мстислав попутно разорял русские земли. Обиженные новгородцы свирепствовали без пощады. Запылала Дубна, огонь поглотил иные малые городки, вот уже разграблено всё Верхнее Поволжье. Добиваясь справедливости, новгородцы с союзниками не щадили ни правого, ни виноватого.
А теперь остановимся на миг и зададимся вопросом: кто и с кем воюет? Опять русские с русскими. Опять православные с православными. Более того, тесть с зятем! Ибо дочь Мстислава, Феодосия, ранее вышла замуж за Ярослава…
Позорно и страшно!
То ли еще будет. Это лишь начало…
Рать Мстислава Удатного явилась во Владимиро-Суздальскую землю, подступилась к Переяславлю-Залесскому, владению князя Ярослава. Но самого Ярослава там не было. Он пришел к первенствующему князю среди правителей региона, Юрию Всеволодовичу, и попросил управы на разбушевавшихся новгородцев. Тот не отказал.
Всю силу громадного Владимиро-Суздальского княжества захотел Юрий поставить в строй. Помимо дружинников, собирал он ополченцев из городов и сел, вызвал отряды из союзных Мурома и Городца. Но ростовцы на его призыв не явились. Их правитель, князь Константин, определил для себя: вот удобный случай отомстить за прежнюю обиду и забрать себе престол Юрия. Поэтому полки Константина Ростовского пришли под стяг Мстислава Удатного.
Брат старший вооружился против братьев младших, изготовился кровь их пролить, словно Каин, погубивший Авеля. «Страшно чудо и дивно, братье! — восклицает летописец. — Пошел брат на брата, рабы на господина, а господин на рабов!»
От войны повеяло ароматом катастрофы…
Без милосердия, без уступок, без пощады
У реки Липицы, близ города Юрьева-Польского, встали друг против друга две великие армии, каких давно не видывала Северо-Восточная Русь. Не половцы явились за добычей, не шведы и не литвины. Полки Владимира, Суздаля, Переяславля-Залесского, Юрьева, Мурома и Городца вышли против полков Новгорода, Смоленска, Пскова и Ростова. С точки зрения современности — дико, нелепо: областные центры одной державы ведут между собою войну! Только нет еще в XIII веке никакой единой державы, а есть россыпь вечевых республик и княжеств, разобщенных враждою своих правителей. И пусть эти правители — родичи между собой, вражда от того ничуть не уменьшается. Сам дух междоусобной борьбы был столь характерным для того времени, что его, в сущности, не считали чем-то порочным, неправильным. Этот грех являлся общим для целого слоя древнерусского общества, а именно княжеско-дружинной части социума.
Но братоубийственное кровопролитие все еще можно остановить. Две коалиции стоят на холмах,
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
