наизусть, что договориться в арабских странах невозможно и алкоголь там можно употреблять только на территории отеля. Такая резервация… Женщина не имеет там права выйти на улицу в короткой юбке, с голыми руками и непокрытой головой. В некоторых арабских странах есть полиция нравов, им совершенно все равно, какой у тебя паспорт в сумочке. Вот это требования социальные, от самых широких, государственных, до перехода улицы.
В этом переходном состоянии между социальной и частной жизнью, то есть в кругу друзей, требования снижены, не так жесткие. Вам многое прощают, и даже если ваше поведение совсем не соответствует ожиданиям этого круга, никто не покарает, не позовут больше, раздружатся, больше ничего.
Хорошо, с друзьями понятно. Но семья – это уж наверное точно территория частной жизни? К великому сожалению, чаще всего нет, чем да. Законы социальной жизни прекрасно действуют и в семье. А иначе и быть не может, потому что мы уже выяснили: семья – часть социального мира, часто его слепок, там тоже пересекаются и борются интересы, там тоже делят власть и территорию, там соревнуются. Поиски главы семьи – это что, не социальная потребность в четкой иерархии, чтобы было с кого требовать и на кого возложить ответственность? Горькие жалобы братьев и сестер и иногда до седых волос выяснение, кого больше любили, кто лучший сын, подсчеты, кто больше конфет матери на старости лет привез, кому больше игрушек и добрых слов в детстве сказали – это что, не поиски места в пирамиде? Семейные баталии чаще всего – локальные битвы на малых территориях.
Я не говорю, что это неправильно, я просто хочу обратить внимание на то, что многие вещи, кажущиеся людям само собой разумеющимися, совсем не такие, как они есть.
Вот мы и подошли к первому результату наших размышлений, который открылся благодаря использованию метода качественных структур, благодаря тому, что мы попробовали с его помощью структурировать хаос нашей жизни.
Одна из самых болезненных проблем для людей – постоянное желание выяснять отношения. Бессмысленная и разрушительная для любой семьи и для любых отношений деятельность коренится именно в том, что мы постоянно переносим законы одной территории жизни на другую, путаемся в них, взываем к чувствам там, где следует оговорить правила, настаиваем на требованиях, уповаем на ожидания там, где место только для чувств, искренности и переживаний.
Камень преткновения многих семей – экономическая зависимость. Кто больше зарабатывает, кто у кого просит деньги, – это что? Это тоже уже более мягкий, но тот же социальный договор: ты мне вот это – я тебе деньги. Если уж ты не работаешь, то в доме должны быть блеск, шик… Требования, которые предъявит мужчина ради того, чтобы обеспечивать тебя материально, – это что, не социальный договор? Я уже не говорю о входящем все более в моду брачном контракте. Это что, часть частной жизни? Это совершенно социальная жизнь. Требования, предъявляемые друг к другу: «Ты должен быть такой, такой, такой… Так ты можешь себя вести, так ты не можешь себя вести», – это все социальная жизнь. «Я ожидаю от тебя», «Я предъявляю тебе»…
Я же сама, психолог Ева Весельницкая, сталкиваясь с проблемами семейной жизни, зная прекрасно, что большая часть ее социализирована и без конвенции быть не может, говорю людям о том, что договариваться надо на берегу, то есть до создания семьи нужно сообщить: «Я буду предъявлять тебе такие требования, такие у меня к тебе ожидания, чтобы соответствовать идеалу моей жены, ты должна быть такая», «Я буду предъявлять тебе такие требования, такие ожидания, чтобы соответствовать идеалу мужа, ты должен быть такой», «Мать моих детей должна быть такой женщиной», «Такая женщина не может быть матерью моих детей», «Мать моего ребенка должна быть такая, такая, такая, так она может себя вести, так не может себя вести», «У моего ребенка должен быть такой отец. Какой ты отец?! Ты не такой отец, ты не соответствуешь требованиям…» Все это – социализированная жизнь, не могущая еще называться частной.
Все это и называется личной, жизнью личности, и вот в этом все и дело.
Частном
Ни одна из потребностей, которые обслуживают социальная и так называемая личная жизнь, не мотивирует нас для частной жизни. Ни жажда власти, ни мечта о славе или признании, ни стремление к деньгам, ни потребность соревноваться и выигрывать, – ни одна.
Частная жизнь обслуживает только одну потребность – потребность в эмоциональном контакте, мечту о безусловном приятии. Вот что такое мечта фантазийная о частной жизни, которая мелькает для большинства людей в период острой влюбленности. Потому что единственное условие частной жизни – это искренность.
Смотрите, в социальной жизни есть целый список условий, а у частной жизни – всего одно. Казалось бы, так просто – и… почти невыполнимо. На автомате такое чудо случается в период острой влюбленности, когда отношения людей друг к другу еще ничем – ни бытом, ни знанием, ни ожиданиями – не отягощены. Возникает резонансный момент чистого восприятия человека, и нет никаких масок, потому что искренность масок не предполагает.
«Искренность» – очень хрупкое, очень вроде бы высоко ценимое и абсолютно невостребованное состояние. Потому что оно не может быть ничем обусловлено. Оно не гарантировано, нельзя быть более искренним или менее искренним, – получится ложь. Это качество отношений, качество бытия.
Искренность – абсолютное, без масок, без условий, без претензий, без требований, без ожиданий, предъявление себя и приятие другого человека.
Вот на чем строится частная жизнь – территория абсолютной свободы для реализации себя, для выражения себя и для предъявления себя как есть.
Казалось бы, замечательно, все об этом мечтают. Почему же это так страшно? Почему так труднодостижимо? А потому, что это единственная территория в жизни человека, которая предъявляет к нему требование неавтоматического существования. В автоматическом режиме можно быть откровенным или наивным, но уж никак не искренним. Потому что искренний человек не может не знать, что он делает. Он всегда знает цену того, чем он может заплатить за свою искренность, свою полную, ничем не защищенную открытость.
Поэтому в процессе социализации, который есть процесс воспитания, нас вооружают и учат защищаться. И правильно делают, иначе мы не выживем. Но когда нас вооружают, нас приучают быть при оружии, то есть при масках, при умении считать, что можно говорить, что нельзя, где можно говорить, где нельзя, нас учат соответствовать ситуации, соревноваться, играть, выигрывать, скрывая радость от победы, и проигрывать, не показывая горечь поражения. Много чему нас учат
