королевская кровь. Так что будь добра, научись уже достойно себя вести и принимать ответственность за свои поступки!
— Я не сделала ничего ужасного! Всего лишь хотела спасти Ашера от навязанного брака!
— Кто тебя просил его спасать? Ашер понимает необходимость и важность этого союза. Он дал на него согласие!
— Вы с дядей не оставили ему выбора! Вы же знаете, какой Ашер… — хотела сказать «податливый», но, быстро сориентировавшись, изменила слово, — ответственный! Он готов положить личное счастье на алтарь политического мира! — выкрикнула я.
— Именно так и должен поступать настоящий наследник престола и будущий король! И мне жаль, что ты этого не понимаешь! Почему ты считаешь, что Илания лучше, чем принцесса Фирен? Ты хотя бы попыталась с ней подружиться и узнать ее получше, как я просил тебя?! Нет! Ты сразу записала ее во враги. По-твоему, это справедливо?
— Ашер любит Илу, и она любит его!
— Ашер может полюбить и Фирен. И так будет даже лучше. Смирись, Дайяна, с тем, что не все в мире происходит так, как хочешь этого ты. Отчасти это наша вина. Моя. Я слишком многое тебе позволял и на многое закрывал глаза. Но теперь все. Хватит. Ты отправишься учиться в арвийскую академию и приложишь все усилия, чтобы стать одной из лучших. В ином случае, если на тебя поступят жалобы, я верну тебя домой и выдам замуж за первого, кто попросит твоей руки!
— Ран! — испуганно воскликнула мама, недоверчиво взирая на отца.
А я в этот момент не могла произнести ни слова. Вот, значит, как. Либо я еду в арвийскую академию и прилежно учусь, не отсвечивая лишний раз, либо отец выдаст меня замуж! Так, значит?! Ну ладно. Я буду хорошей девочкой, папочка. Но я не забуду твоей угрозы!
— Это все? Я могу идти? — с трудом сдерживая злость в голосе, спросила я у отца.
— Иди к себе в комнату и хорошо подумай о моих словах.
Резко встав из-за стола, при этом с шумом отодвинув стул, я, громко стуча каблучками, покинула столовую.
Взлетев наверх по лестнице в рекордное время, я чуть ли не бегом добралась до своей комнаты и скрылась в ней.
Меня душили слезы.
Когда наши отношения с отцом так изменились? Он всегда баловал меня. Всегда называл своей прекрасной принцессой. Но полгода назад, после моего восемнадцатилетия, он стал требовательным ко мне. Стал постоянно отчитывать и делать замечания. Что изменилось? Что я сделала не так?
Я ведь и раньше не была тихоней. И не раз устраивала неприятности, как отцу, так и другим. Но никогда он меня так жестоко не наказывал.
Никогда не грозился выдать замуж за первого встречного!
Да что же это за день такой?! Сначала Вейн… теперь отец.
Не в силах больше сдерживаться, я упала лицом в подушку и в очередной раз за сегодня разрыдалась.
— Ты перегнул палку, — нервным движением бросив на стол салфетку, проговорила Маргарет, недовольно посмотрев на мужа.
— Только угроза замужества может заставить Дайяну не совершать глупостей и спокойно учиться в арвийской академии, — устало ответил Рантанир.
— Ей вообще там не место! И ты это прекрасно знаешь!
— Мара, прошу, не начинай. Нашей дочери пора повзрослеть.
— Почему сейчас? Ты всю жизнь ее баловал и потакал ее прихотям, а сейчас требуешь, чтобы она стала ответственной и вела себя как полагается члену королевской семьи. Что изменилось, Ран?!
— Поверь, все, что я делаю, только ради благополучия Дайяны, — посмотрев на расстроенную жену, уверенно сказал брат короля.
— Что ты имеешь в виду? Я не понимаю, — немного растерянно спросила Мара у мужа.
— Тебе не нужно понимать. Просто доверься мне. Ты ведь знаешь, как я люблю нашу дочь. Я не стал бы ей вредить.
— Но твоя угроза…
— Всего лишь угроза, — перебив жену, сказал Ран. — Лишь так можно удержать Дайяну от необдуманных действий.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. И в конечном итоге, дочь не возненавидит нас.
— Не нужно нагнетать, Мара. Для ненависти у нее нет причин. Ничего плохого в том, что она отправится учиться по обмену, нет, — заканчивая на этом разговор, мужчина вновь уделил внимание ужину, не проронив больше ни слова.
Глава 4
Обида на отца с каждым оставшимся днем до моего отъезда в Арвийскую империю становилась все сильнее. Я злилась и расстраивалась из-за приближающегося отъезда. Мне не хотелось уезжать из своей страны, как и учиться в другой академии. Я не хотела расставаться с друзьями и братом.
Но все это было неважно для отца. Он впервые был так непоколебим в своем решении. Ни мои слезы, ни мой молчаливый бойкот не пошатнули принятого им решения.
Даже Ашер не смог убедить отца не отправлять меня в арвийскую академию.
Все вышло наоборот. Отец, поговорив с приехавшим к нам принцем, смог донести до него разумность своего решения и объяснить, какую пользу может принести мое обучение в арвийской академии нашему королевству. В итоге, вместо того чтобы мне посочувствовать и искать вместе со мной пути выхода из ситуации, брат стал уговаривать меня принять свое наказание. Разозлившись уже и на Ашера, я посоветовала ему катиться обратно во дворец и ждать своей помолвки с арвийской принцессой.
Мы впервые поссорились с Ашером. И от этого моя злость и обида на отца только возросли.
Хотя, казалось бы, куда уж больше.
Мне хотелось сделать что-то… возмутительное. Разбить что-то дорогое, закатить скандал. Не знаю. Меня просто распирало от обуревавших чувств, и я не находила для них выхода.
Как же все бесит!!!
Зарычав, я отшвырнула расчёску, которой уже минут десять остервенело драла свои волосы.
Раздавшийся тихий стук в дверь отвлек меня от нерадостных мыслей.
— Милая, ты еще не спишь? — заходя в мою комнату, спросила мама, быстро оглядываясь по сторонам.
Увидев меня сидящей возле туалетного столика, она подошла и, проведя рукой по моим волосам, сказала:
— Дайяна, прошу, не злись на отца. Ты ведь знаешь, как он и Ашер тебя любят.
— Я не сомневаюсь в их любви. Но это не значит, что я согласна с их решениями. Я не хочу туда ехать! — прикрыв глаза, тихо ответила я матери.
За это короткое время я дико устала. Слишком много всего за раз навалилось.
— Почему? — подняв брошенную мной расчёску и став расчесывать мои волосы, спросила мама.
— Что «почему»? — вынырнув из нерадостных мыслей, переспросила я.
— Почему ты так не хочешь ехать в арвийскую академию? — аккуратно массируя мне голову, спросила мама.
— Причин много. Мне не нравятся арвийцы. Их законы. Я не хочу расставаться с друзьями, — перечислила я основные, на мой взгляд, причины.
