Как может она не беспокоиться? Они впустили в дом негодяя, которому папа´ не доверял, иначе не попросил бы ее...
Розалинда вскочила с постели и набросила халат. Поскольку гость уже удалился к себе, она может спуститься вниз и незаметно принести шкатулку к себе. Взяв свечу, она поспешила по коридору к лестнице.
Добежала до середины лестницы, когда заметила, что из-под двери кабинета папа´ пробивается свет. Розалинда остановилась как вкопанная, сердце застучало сильнее. Кто может быть ночью в кабинете отца?
Наверняка это их гость. Может, заблудился? Или что-то ищет? Сейф. Не зря папа´ беспокоился. Как смеет мистер Найтон шарить в личных бумагах отца?! Она поставит негодяя на место!
Сбежав с лестницы, Розалинда отправилась прямиком в кабинет. Тихонько приоткрыла дверь, заглянула внутрь и окаменела. Свеча на письменном столе освещала мужчину, склонившегося над ним. Их гость – блондин, а у этого волосы черны, как у цыгана.
Цыган! Она отпрянула. В последнее время цыгане буквально заполонили Уорикшир, но никогда не появлялись в Суон-Парке. Она услышала, как выдвигается ящик и шуршат бумаги. Ярость захлестнула ее, однако она преодолела желание ворваться внутрь. Все равно она не сможет задержать его. Только вспугнет. Он даст деру, прихватив то, что украл, возможно даже драгоценную шкатулку отца.
Розалинда, подняв свечу, оглядела коридор. Несколько картин, пара изящных стульев и бронзовая статуэтка, слишком маленькая для ощутимого удара. На противоположной стене висели щит и меч. Девушка быстро поставила подсвечник на столик и сняла оружие со стены. Меч оказался тяжелее, чем она ожидала, но прочный дубовый щит с кожаными ремнями придал ей уверенности.
Не колеблясь, она побежала обратно через коридор и пнула дверь ногой с такой силой, что та с грохотом ударилась о стену. Размахивая мечом и держа щит, Розалинда ворвалась в комнату с криком: «Стой, ворюга!»
Когда темноволосый незнакомец поднялся из-за стола, она с замиранием сердца поняла, что совершенно неправильно истолковала ситуацию. Это был не цыган. У цыган не бывает белой кожи и глаз неземной жгучей синевы; они не носят дорогие атласные жилеты и великолепно сшитые шелковые бриджи.
К ее величайшему разочарованию, подобие улыбки смягчило резковатые черты мужчины.
– Добрый вечер, мадам, – произнес он с легким поклоном. – Вы, должно быть, леди Розалинда.
Глава 3
Тот, кто пытается рекомендовать его (Шекспира)
несколькими цитатами, преуспеет так же, как педант в Хиерокле, который, выставив свой дом
на продажу, носил в кармане кирпич как образец.
Сэмюел Джонсон, покровитель театра и театральный критик. «Пьесы Уильяма Шекспира»
Грифф бесстыдно пялился на амазонку, тычущую ему в лицо меч. Господи, вот она, третья сестра! Удивительное создание, вооруженное мечом и щитом, которые древнее самого этого дома. Это она! Ее оранжевый халат из китайского шелка мог принадлежать только той женщине, которая изуродовала парадный холл Суон-Парка.
И которая, похоже, была готова изуродовать его.
Он поднял руку, осторожно двигаясь вокруг стола. Нельзя недооценивать меча, особенно если он в руке безумной женщины.
– Вы леди Розалинда, не так ли?
– У вас передо мной преимущество, сэр. – Отбросив назад копну каштановых волос, которые упали почти до талии, она приподняла меч чуть выше. – Вы знаете мое имя, но я не знаю вашего.
Не безумная, но определенно сумасбродная.
– Прошу прощения. Я поверенный Найтона. Дэниел Бреннан к вашим услугам, мадам. Большинство людей зовут меня Грифф. – Он с любопытством посмотрел на нее. – Разве ваши сестры не сказали, что я приехал вместе с вашим кузеном? – Когда ее меч дрогнул и на лице появилось смущение, он едва сдержал улыбку. – Скорее всего не сказали.
Она быстро справилась с собой.
– Они ничего не говорили о поверенном.
– А... – Он кивнул на тяжелое оружие, которое она все еще умудрялась держать на весу. – Это объясняет ваше... э... появление. Я подумал, неужели вы всех гостей приветствуете такой драматической демонстрацией древнего оружия семьи Суонли?
Девушка нисколько не смутилась, меч в ее руке не дрогнул.
– Лишь когда обнаруживаю, что эти гости обыскивают письменный стол моего отца.
– Ах это. – Слава Богу, что он поменялся местами с Дэниелом. Не хотелось бы ему видеть, как Дэниел управлялся бы с этой амазонкой. – Мне понадобилось набросать кое-какие заметки, но я забыл свои письменные принадлежности и бумагу. И решил, что найду их здесь.
Розалинда склонила голову набок и бросила на него подозрительный взгляд:
– И часто вы работаете в столь позднее время?
– Я привык к городскому распорядку. – Он бросил взгляд на часы. – Еще нет и полуночи.
– Не знала, что у поверенных такой распорядок. Думала, они с самого раннего утра уже на работе.
Умная женщина. И очень осторожная. Ни на секунду не дает ему расслабиться.
– Мой хозяин не педант. Я вместе с ним часто бываю на светских мероприятиях, они продолжаются далеко за полночь. А работаю я в те часы, когда пожелаю. Вы бы это знали, если бы присоединились к нам за ужином.
Розалинда поморщилась.
– Не смогла. У папа´ были другие планы.
Упоминание о ее негодяе отце заставило его напрячься.
– И часто отец вас держит при себе, когда приезжают гости?
Девушка нахмурилась:
– Здесь я задаю вопросы, мистер Бреннан. В данном случае вы не правы. – Розалинда выставила вперед меч с такой легкостью, словно это был зонтик.
Ее изящное тело скрывало в себе необычайную силу. Не всякая женщина смогла бы поднять такую штуку. Прислонившись бедром к столу, он сказал:
– Задавайте любые вопросы. Однако теперь, когда мы представились друг другу, вы могли бы опустить оружие. Если, конечно, не боитесь простого поверенного.
– Я никого не боюсь. – В ее тоне не было и намека на бахвальство. Секунду спустя она опустила меч и поставила его вертикально, как трость. Опираясь на рукоятку, оглядела его с ног до головы. – Я думала, вы цыган. А они все воры.
– Нет, всего лишь ирландец, – съязвил Грифф, вспомнив о своей роли. – Правда, неизвестно, что хуже, так по крайней мере многие считают.
– Я ничего не имею против ирландцев, мистер Бреннан. Но гостям в доме отведены специальные комнаты, а в кабинете моего отца им совершенно нечего делать.
Как бы ненароком она нагнулась, чтобы опустить щит, и при свете свечи, стоявшей на столе позади нее, Грифф увидел ее тело, просвечивавшее сквозь тонкие одежды. Пышные груди, округлые бедра и удивительно тонкую талию. Потрясенный, Грифф растерялся. Но та часть его тела, которая была неподвластна ему, отреагировала немедленно.
