И вряд ли это Милана.
* * *
Телефон пиликнул сообщением. Света тут же полезла проверять, коль руки свободны — мало ли, может, отменился кто. И потом долго смотрела экран телефона. Уведомление банка о зачислении денежных средств. От Миланы. Та самая «штука евро».
Совесть и жадность боролись долго. Света открыла мессенджер.
Светлана: Я же сказала, что не надо денег.
Милана: Если не нужны — перечисли обратно.
Светка откинулась и выругалась вполголоса. Сестра Артура — очень умная сучка! Одно дело отказаться от денег просто так. А совсем другое — отдать их, когда ты уже подержал их в руках. Когда они уже засветились на балансе твоего счета. А тебе приходится считать каждый рубль. А тут такие деньги… не деньги — деньжищи! Огромные тыщи. Света хмыкнула. Жадность победила. Но! Эти деньги пойдут на ипотеку и кредиты. В конце концов, даже не Светлане это деньги, они — банку. Такое объяснение как-то примирило Свету со сделкой с совестью. И она решительно встала с дивана. Раз ей заплатили, надо идти отрабатывать. Сначала — в магазин.
* * *
В этот раз ей пришлось звонить. И довольно долго. Впрочем, когда дверь открылась — Света поняла, почему открыли не сразу. Хозяин квартиры недавно был в душе, это было видно по еще влажным волосам. И по тому, что из одежды на нем были только джинсы.
Светка в последний момент успела поймать начавший выскальзывать из рук пакет. И не могла сказать ни слова. Может, ему моделью подрабатывать? С таким-то телом? Хотя у него и так, судя по сестре, денег хватает. Господи, что за дурь лезет в голову при виде совершенного мужского торса, мама дорогая…
— На что смотришь в этот раз? Опять бицепс? Или дельта? Или трапеция? — ровно спросил Артур. Света уже перестала удивляться тому, откуда Артур знает, что это именно она. Но ее почему-то задела его равнодушная уверенность в том, что она на него пялится. Пусть даже это и правда.
— Я жду, когда ты пригласишь меня войти, — буркнула Света. — Пакет тяжелый, руки устали.
— Какой пакет? — он, тем не менее, шагнул назад. А потом протянул руку. — Давай.
Ну Света без зазрения совести и вручила ему пакет. Накачал себе такие руки и грудь — вот и таскай тяжести!
— Чем пахнет? — вдруг начал принюхиваться Артур. Протянул левую руку и нащупал торчащий из пакета длинномер багета. — Батон?
— Ага.
Артур потащил батон, но он никак не хотел вылезать — длинный. Тогда он отломил верхушку, поднес к носу и вдохнул.
— Пахнет обалденно.
— Так он еще теплый, — самодовольно ответила Света. — У нас пекарня с торца дома, ты разве не знал? — помолчала и со вздохом добавила: — Ну дура я, что поделаешь, вечно ляпну что-нибудь не к месту и не вовремя.
— Главное, что ты приходишь к месту и вовремя, — Артур откусил горбушку и с наслаждением захрустел. — Слушай, как вкусно!
— Хорош лопать всухомятку, — Света, наконец, решила, что пора разуться. — Тащи пакет на кухню.
Артур ничего не ответил, продолжая увлеченно хрустеть багетом. Но на кухню пошел.
* * *
— Тебя Милана попросила со мной нянчиться? — Артур сидел за столом, пока Света деловито разбирала покупки.
— Нет, не попросила, — Света открыла огромный холодильник и принялась укладывать продукты по полкам — молочку отдельно, мясо — отдельно, овощи — вниз. — Она меня наняла.
— А я тебя не нанимал.
Света обернулась. Весь из себя такой «Мистер Секси», с наполовину обгрызенной горбушкой багета в руке. И презрительно скривившиеся губы. Света поняла, что не имеет ни малейшего желания цацкаться с этим принцем.
— Найми. Я недорого беру.
— Я не нуждаюсь в помощи!
— Зато я нуждаюсь.
Ни за что не догадаться по его лицу, что он чувствует, о чем думает. Да еще очки эти. Только по голосу можно что-то понять. А он молчит. Потом снова хрустит батоном.
— Поясни.
— Да что тут пояснять, — запиликал бдительный холодильник, возмущенный тем, что его не закрывают. Светка исправилась и со вздохом села за стол напротив Артура. Отломила другую горбушку и тоже захрустела. — Деньги мне нужны. Очень.
— Подпольное казино? Ставки на ипподроме?
— Наркотики, блин! — рявкнула Света. Скажите пожалуйста, и на юмор мы тоже претендуем! — Кредиты на мне.
— Любишь красиво жить? — все так же равнодушно спросил Артур. И все так же звонко дохрустывал багетом.
— Кто же не любит? — фыркнула Светка. А потом запал пропал. — Дура я. Кредиты муж брал, а я по глупости подписывалась поручителем. Он не платит. Плачу я.
— А теперь буду платить я?
У Светки заломило зубы от его равнодушного голоса.
— А иди-ка ты в жопу, Артур свет ясный сокол, — она резко встала. Жила без него — и дальше проживет без этого надменного слепошары и его сестры!
— Погоди, — он вдруг тоже резко встал. — Муж твой как относится к тому, что ты тут будешь… за мной присматривать?
— А кто его спрашивает? — искренне удивилась Света. — Он же уже года полтора как бывший. Не звонит, не пишет, денег не шлет. Телеграммы и приветы тоже.
Артур не отвечал ей. И Светка молчала. Так и стояли молча, друг напротив друга, разделенные белым столом.
— Слушай, а чего мы батон всухомятку едим? — Артур снова сел на место. — Я голодный — жутко. Чем кормить будешь, Светлана Краса, Длинная коса?
— Откуда ты про косу знаешь? — поперхнулась удивлением Света. Волосы были тем, что Светке в себе безоговорочно нравилось. Густые, плотные, гладкие. Голове было, конечно, тяжеловато с такой длиной, но Светка упорно не стригла, не мучила волосы никакими красками и фенами-плойками — она, как никто, знала, как это отражается на состоянии волос. Если тебе достался такой подарок от матушки-природы — а природа Светку не слишком избаловала подарками — надо его беречь. Света и берегла. А на крайний и голодный случай волосы всегда можно срезать и продать.
— А что, я не прав? — ответил вопросом на вопрос Артур.
— Прав, — Света почему-то смутилась, как девочка. А поэтому тут же поспешила бодро добавить — Предупреждаю, кулинар я так себе, посредственный. Но картоху пожарить могу нормально. Будешь жареную картошку?
— Буду!
* * *
Жареная картошка удалась. Света наблюдала за Артуром. Он с отменным аппетитом уминал картошку, а Светлана думала о том, что такими темпами она угробит это великолепное тело. Попыталась представить принца Артура с пузом и щеками — и фыркнула.
— Чему смеешься? — Артур аккуратно промокнул губы салфеткой.
— А не скажу! — если уж она взялась за эту работу, то с привычкой млеть от вида Артура надо расставаться. И учиться спасительно огрызаться.
