и пройти?
Ну, в целом логично: сбросил вес (а это само по себе значение не постоянное — похудеть может каждый), тогда вполне может и одышка пропасть.
А вот от курева, похоже, не избавиться. Это тело от него слишком зависит. Плохо, очень плохо…
Так…а чего «трус» прям отдельно выделено? Такая большая проблема?
Я вспомнил, как возбужденно начало стучать мое сердце, когда я ждал приближения зомби. Ага, понятно! Я, значит, в теле не просто труса, а скорее паникера.
Ну, не сказал бы, что слишком большой минус, тем более, слышал, что курево позволяет быстро успокоиться и расслабиться. Вот как раз и проверим. А то сам я (имею в виду, в своем настоящем теле) не курил.
Так…а это у нас чего?
Среди кучи странных значков, которые как бы я ни хотел, не превращались в понятные слова или, скорее, значения, имелся один, смысл которого до меня таки дошел: «Остаточные воспоминания».
Очень интересно. Ну-ка?
В голове тут же замелькали образы, сцены, картины…из них я понял, что несколько лет мой «носитель» работал продавцом в магазине автозапчастей, однако как раз накануне начавшейся всемирной жопы его уволили. Бедолага решил отправиться за город, в родительский дом, давным-давно опустевший, так как своим жильем до сих пор так и не обзавелся. А платить за съемное жилье после увольнения стало нечем.
Около месяца он просидел там, не высовывал носа наружу, беспробудно пьянствуя. Ну а затем уже попал в самый замес. Выбравшись за очередной бутылкой, побрел до ближайшего магазина, и там натолкнулся на первого «живого» мертвеца. Далее запаниковал и бросился бежать прочь из деревни.
Удалось ему это или нет — я так и не узнал. Никаких воспоминаний не было. Ну, или мне их не показали.
Не знаю, хорошо это или плохо, что я узнал, кем был носитель, но кое-что полезное прояснилось. К примеру, что где-то неподалеку есть деревушка. Как далеко она отсюда — черт его знает.
Если судить по тому, что пока мое тело не особенно хочет есть, деревушка где-то неподалеку, ведь если бы толстяк долго брел по дороге — уже бы давно жрать захотел, да и в мыле был бы весь. А вроде когда я попал в тело, оно еще было сухим, это я его потом загнал. Да и жрать, опять же, не хочется…
Так что, вернуться назад или идти вперед? Нет, в деревне мне, наверное, делать нечего — может, там и есть какое-никакое оружие, однако если там покойнички бродят…
Решено: пойду вперед. Если ничего не встречу, скажем, в течение часа, тогда вернусь. А то если со жратвой проблем нет, то с водой как раз таки наоборот — пить хочу неимоверно. Я даже ощутил, как пересохло в горле. Ладно, продолжим пока что наш путь вперед.
Приняв решение, я двинулся дальше по пыльной дороге…
Прошел я от силы километр, после чего меня бросило в пот, толстяк начал хрипеть, и держаться прежнего темпа попросту не мог.
Ну, отлично, блин…пришлось остановиться и отдышаться. Плохо, очень плохо. С таким телом сильно не побегаешь. И главное — когда дойду до какого-нибудь города или поселка, нужно глядеть в оба, а с зомбаками лучше не связываться: я от них попросту убежать не смогу.
Пока отдыхал, обратил внимание, что в небе кружит птица ‒ хороший знак. Хоть живность какая-то есть.
Отдышавшись немного, я продолжил путь, однако вскоре остановился, учуяв вонь. Эту характерную, мерзкую вонь, которую никогда и ни с чем не спутаешь — сладковатый запах гниения, который даже и сравнить не с чем. Но если хоть раз его чуял, уже никогда не забудешь.
Где-то рядом труп. Хреново! Впрочем, хреново только в том случае, если этот труп живой, пардон за каламбур.
Я остановился и прислушался — шелест травы, ветер, и больше ничего. Затем прижмурился, оглядывая окрестности, залитые ярким солнцем. Стоял ясный летний день, на голубом небе ни единого облачка, и я во всех подробностях мог осмотреть все вокруг.
Никого и ничего. Но откуда ж эта вонь?
Я завертел головой, силясь обнаружить источник отвратительного запаха прежде, чем он обнаружит меня.
Глава 2 Вооружен, толст и опасен
Источник запаха был обнаружен: метрах в десяти от дороги лежало тело. И нет, это был не зомби, а вполне себе обычный труп, разве что с частично развороченной головой.
Вот только очень было похоже на то, что он сам себе башку и снес — вон, двустволка лежит рядом, спортивная сумка стоит, будто бы предварительно ее снял с плеча и бросил на землю.
Труп принадлежал мужчине, причем уже немолодому. Определить возраст точно было сложно, тем более что одет он был в обычные спортивные штаны, дешевенькие кроссовки и футболку, а такую одежду нынче носит и стар, и млад.
Вот только возраст выдавало само тело — худощавый, даже жилистый, с мозолистыми, некогда сильными руками. Такие руки бывают лишь у тех, кто привык самолично ковыряться в нутре своей «шестерки», перебирая карбюратор, или же у тех, кто несколько лет к ряду отпахал за токарным станком.
У меня самого отец на заводе пахал, так что знаю, о чем говорю. И он сам, и его друзья имели именно такие руки, пальцы, вечно измазанные в мазуте, прямо-таки уже въевшейся в кожу настолько, что и мыло не помогает. И главное — на руках были татуировки, которые точно в здравом уме не набил бы себе тот, кто родился в девяностых или позже.
Сначала я обратил внимание на довольно кустарно набитое женское имя на кисти и такую же, не особенно-то качественно сделанную женскую фигуру рядом, а чуть позже заметил на плече еще одну татуировку: «ДМБ-89».
Что из этого следует? А следует то, что из армейки этот человек вернулся в 89 году. То есть на тот момент ему уже лет 19-20 было, как минимум. Следовательно, сейчас ему уже должно быть больше пятидесяти, так что мое первое впечатление было правильным.
И все же, что тут произошло? Да по всему выходит, что мужик выбил сам себе мозги.
Почему?
На это тоже есть ответ: левая рука ближе к кисти обмотана бинтом. Наверняка цапнули бедолагу, и он просто не стал дожидаться, пока обратится.
Ну что ж, стоит отдать ему должное: смелый был мужик, поступил достойно, не захотел становиться ходячим. Не уверен, что сам бы я смог сделать так же. Уж скорее бы забился в какой-нибудь угол, жрал бы
