Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 137
смирившийся, но кулаки кажутся крепкими. Всегда ли хватало юному разбойнику силы, ловкости и удачи? Он, к сожалению, знает ответ. Против воли высматривает на горизонте змеиный хвост Мары, ждущей крови, — Мару легко увидеть, когда ее боишься. Если меч регинца окажется проворней и первый поединок станет для мальчика последним — это еще не худшее. Вот, если он проиграет и останется жив, и назовут его дэрэ… А неразлучный друг Теор обезоруживающе искренно скажет: “Хотя бы мне ты все равно будешь братом. Я после каждого рейда буду рассказывать тебе обо всем, что мы видели”. Скажет так, чтобы слышали все. И Ана тоже. И станут о нем шептаться, как о бедняжке Акоре. Как об Ульнмаре, лучшем корабельном мастере, который, уже сорок лет не смеет поднять глаза на воинов Общины. Как о том пареньке три года назад, что повесился после неудачного Посвящения. Наэв сжимает рукой всегда теплый камень Инве, а в мыслях слышит насмешку приятеля: “Да он же нагревается просто от твоего тела!”. Теор не верит в амулеты. А Наэву уже поздно признаваться, что милость Инве — выдуманная. Он сам сделал отверстие в обычном камне и рассказывает о своем “чуде” каждому, кто готов слушать. Жалкая попытка хоть немного поверить в себя.
Теор хлопает его по плечу, успокаивает:
— Ты с этим парнем справишься, брат. Он трясется от страха еще больше тебя!
Наверное, говорит искренне. Теор всегда такой — бесхитростный, беспечный, привык, что все его любят. Хотя бы пару раз за день Наэву хочется придушить лучшего друга, и одновременно — он даже часа не представляет без него рядом, без его задора и упрямства. Жаль, что регинский паренек ничем на Теора не похож, вот был бы желанный поединок. Но будь регинец хоть вполовину таким, следовало бы сдаться сразу. В свои четырнадцать этот мальчик мастерством превосходит иных взрослых, играючи ему дается то, на что другие тратят месяцы. Когда наставники ставили их с Наэвом друг против друга, Теор без особых усилий втаптывал братца в песок.
Позади звонкий смех Аны, та поддразнивает:
— А вдруг не ты сегодня победишь?
Мальчишка хохочет, ведь такого не может быть. Дельфине известно, что это не бравада: он действительно полон радостного предвкушения, ему совсем не страшно. О Теоре ей известно все и всегда, понимает его лучше, чем он сам себя. Из них четверых только он пренебрег жертвой богам, посмеялся над остальными: “Из петухов лучше сварить похлебку!”
— Обещаю, — шепчет Теор Ане, — первое же сокровище, которое я сорву с регинки, будет твое.
— А я не возьму, — кокетничает она. — Подари украшение своей матери, она всем ради тебя рисковала.
Наэв сжимает кулаки. Почему он не додумался обещать подарок? На Острове Леса девочкам не позволяют носить драгоценности. Каждая завидует старшим сестрам и предвкушает свои кольца, обручи и расшитые пояса не меньше, чем первый набег. Смотрит ли Ана? Наэв входит в круг…
Назад он вышел победителем. Не настигли его ужасы, которые он так ясно себе представил. Довольно ловко справившись с противником, юноша произнес клятву и занял место среди тэру, и Теор первым кинулся его обнимать — конечно же, он желал брату только победы. Сквозь мимолетное торжество Наэв подумал: о первом поединке Теора, лучшего из лучших, будут говорить годами. Ну, а кто вспомнит, как умело он, Наэв, выбил у противника клинок? Скорей вспомнят, что сначала регинцу удалось его свалить. Да и был регинец, наверное, слугой каким-нибудь, не воином.
А потом оба мальчика затаили дыхание: следующая — Ана, дочь Унды и Корвилда.
В древности таких младенцев бросали в Море. Это было в Плохие времена, о которых не любят вспоминать, это было до Общины. Ане повезло жить много позже, когда любому ребенку, даже калеке, Острова дают шанс.
Она родилась хромой, из-за ноги и получила странное имя. В честь Святой Аны — одной из почитаемых в Регинии богинь, чье святилище стоит в Лусинии. (Образованные церковники произносили "Анна" и богиней не называли). В день, когда сотня вопящих тэру сшибла ворота, смела защитников и ворвалась в святилище (монастырь, как говорят регинцы), рыжая Унда шла с ними и не подозревала, что носит ребенка. Никто не знает, чем визгливые регинские жрецы рассердили обычно не злобную лучницу, но она выпустила стрелу в саму хозяйку святилища. Говорят, попала изображению Святой Анны в ногу. Женщина до сих пор уверена: ее пятая дочка родилась с изъяном из-за проклятия обозленной богини. Хоть и уверяют Старухи, что чужеземному колдовству не под силу пересечь Море, Унда принесла святой жертвы и назвала дитя в ее честь, чтобы покровительница Регинии больше не вредила. После многих сомнений, наставники стали обучать хромую девочку так же, как всех. К четырнадцати годам она ничем не хуже ровесников — только нога, единственная помеха. Успехи Аны никого не обманут, особенно, ее саму. Лучница, каких поискать еще, в поединке лицом к лицу она не выстоит, даже убежать не сможет. Маргара предрекла, что ее убьют в первом же набеге.
Хмурая, как небо в шторм, Маргара подала ей щит и толкнула в круг:
— Иди, раз так хочешь. Пусть регинец прибавит тебе ума!
Девочка улыбнулась, словно ее благословили на победу.
Ана прелестна на загляденье — даже ее противник должен залюбоваться, если не слеп. Нежно-карие глаза, загорелая кожа южанки в противовес волосам цвета спелой пшеницы, девичья грация пополам с мальчишеской решимостью. Народ Островов веками мешался с еще более южными меркатцами, островитянам были в диковинку волосы, светлее черных. Ана и казалась диковинкой в каждом жесте своем, жаркой мечта, солнечным сокровища, которое хочется удержать в руках. Ее красота была дурманящей и отчаянной, черты тонкого лица неправильны, если присмотреться. Но не присматривались счастливчики, поймавшие ее улыбку. Красота зари над Морем, думала Дельфина, ослепляющая. Девушку не портила даже хромая нога, лишь делала трогательно беззащитной. Трогательно смелой. Тело Аны, переплавляясь из детского в женское, стало округлым и манящим, и мальчишеский наряд сладко подчеркивал формы. Ее младшие сестры — очаровательные куклы, которых хочется приласкать, старшие — рыжеволосые красавицы, чьим мужьям позавидуешь. Ана обещала всех превзойти. Три года, как Белые Ленты отделили ее от мужчин. Для Наэва и Теора, недавних товарищей по играм, она — словно вишня за чужим забором.
Дельфина изучает пленника, который по жребию выпал подруге. Да понимает ли регинец, что сейчас решит судьбу девушки? Должен же он понимать, как сильно она рискует! Юноша не рассмеялся, не сказал какую-нибудь мерзость. Дельфина вглядывается, стараясь угадать его мысли,
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 137
