— Привет, какие планы на вечер? — проворковала Вика, соблазнительно мне улыбаясь.
— Не знаю, не думал еще, — блин! Когда срочно надо, ничего путного на ум не приходит. А отмазка нужна была прям очень! Еще один вечер в компании Вики и я сам себе оформлю одиночную палату в психушке, лишь бы никогда не слышать ее «высокоинтеллектуального» трепа.
— У меня сегодня предки свалили за город на неделю и я решила организовать вечеринку. Будет весело, — призывно закусив нижнюю губу, тихо сказала девушка, глядя мне в глаза, — тебе понравится.
В этом очень сомневался… Не то, что бы я был ханжа и чурался нормальных студенческих развлечений, просто конкретно компания этой девицы раздражала неимоверно. Даже в койку не уложишь — тут же будет поставлен на уши весь универ и продумана совместная жизнь на тридцать лет вперед, причем выбраны имена детям и внукам.
Для секса обычно находил свободных девчонок в клубах, чтобы, получив обоюдное удовольствие, разбежаться, не интересуясь именами друг друга. Тяги к серьезным отношениям я пока не испытывал, по жизни проблем и без этого хватало.
Молчание затягивалось, а я судорожно придумывал, что соврать. В этот момент получил тычок в левое плечо и радостный голос Ярика разрушил тишину:
— Чего печальные такие, будто злая учительница двойку нарисовала? — это было не очень достойно, но я дико обрадовался другу, сделав шаг в его сторону.
— Яр, вот пытаюсь пригласить вас на вечеринку, а Чип, видимо, боится, что я его украду и спрячу, — засмеялась Вика, попытавшись вновь вцепиться в меня. Я сделал еще шаг в сторону.
— О! Вечеринка! Отличная идея! — Яр был как всегда в своем репертуаре. Он жил на полную катушку, не пропуская ни одного мало-мальски значимого события вокруг. В нашей компании все приключения на задницу начинались именно с его фразы: — О! Отличная идея!
Даже если она была нифига не отличная… После одной из его выходок у меня остался десятисантиметровый шрам на лопатке — пару лет назад нам (читай — Ярику), почти трезвым (всего то после двух бутылок текилы), пришла в голову идея, что детство у нас прошло неправильно. И он потащил нас прыгать с гаражей в сугробы, благо дело было лютой зимой.
Мы считали, что сугроб достаточно глубокий и мягкий. Арматурина, торчавшая на полметра из земли, считала, что она хорошо спряталась. Слава богам, что я рухнул на нее боком, а не головой. Короче, уничтоженная новая дубленка и два часа в травмпункте стали своеобразным уроком.
Правда, в очередной раз, не усвоенным. Потому что с тех пор я обзавелся татушкой на попе в виде бабочки (здравый смысл в этот момент, видимо, застрелился), золотой картой клуба сексуальных меньшинств (даже не спрашивайте как) и крупной надписью на капоте любимой хонды «Похуй — пляшем» (рассматривая утром эту картину, я всерьез раздумывал, не прокатит ли она за смягчающее обстоятельство при убийстве одного неугомонного, фонтанирующего дебильными идеями, кретина).
— Ну, тогда я жду вас у себя к восьми, — улыбнувшись, сказала девушка. — Адрес я смской скину!
Я глядел в спину удалявшейся Вике и думал о том, где она достала номер моего мобильного. Звук телефона через пару минут подтвердил, что меня действительно кто-то сдал. Повернулся к другу:
— Вот нахрена ты согласился?
— А что? Повеселимся, расслабимся, девок помнем маленько. А то ты со своими поисками скоро забудешь, как нормальная жизнь выглядит, — отмахнулся от меня друг, — тем более Лось уже согласен. Вика ему полчаса назад еще все сказала.
— Что, всех девочек универа затащил уже в койку, теперь на свеженьких первокурсниц потянуло? — хмыкнул я уже веселее. Друг был неисправим ни разу.
— Нет, ты глянь, я ему о высокодуховном, а он мне про секс! — заржал Яр. — Скромнее надо быть, друг!
— Лады, я тогда до дому, пересечемся у адреса Вики, — бросил товарищу и, махнув рукой на прощание, пошел домой.
Захлопнув входную дверь и сняв ботинки, сразу направился к отцу в кабинет.
— Привет, пап! — отец сидел перед компьютером и просматривал какой-то отчет. — Как она?
— Сегодня вполне неплохо, мы даже вышли погулять на полчаса в парк. Сейчас прилегла отдохнуть, — отец вздохнул и потер переносицу.
Беда нагрянула в семью, как всегда, неожиданно. Вроде бы все только стало налаживаться — закончилась война, оборотни получили долгожданный глоток свободы, жизнь понемногу возвращалась в привычное русло. Мы тогда сразу переехали в этот город, обосновались, отец открыл собственный бизнес, начав с небольшого автосервиса. Сейчас наша сеть насчитывала порядка десяти точек, все были достаточно раскрученные и регулярно приносили хорошую прибыль. У нас появилась просторная квартира, загородный дом, мы каждый год ездили отдыхать на море. Но счастье оказалось недолгим.
Мне было пятнадцать, когда маме озвучили приговор — онкология. Долгие походы по врачам, химиотерапия, облучение, экспериментальные препараты, травяные сборы… За это время мы перепробовали все, кроме походов к экстрасенсам и целителям. Тут наша семья была единодушна — не верили. Восемь лет борьбы за маму близились к печальному концу — ремиссии становились все короче, а ухудшения — продолжительнее, а теперь мама медленно сгорала. И мы медленно умирали вместе с ней.
Около года назад отец озвучил нашу последнюю надежду — попытаться найти ленара. Я слышал про этих оборотней, даже видел на картинках. Но, беда в том, что видели их последний раз не меньше двадцати лет назад, когда поселение полностью было уничтожено в результате войны с инквизицией. Отец поднял кучу хроник, искал свидетелей и очевидцев событий тех лет, прошерстил пару десятков детских домов в окрестностях тех мест, но пока ни на шаг не стал ближе к намеченной цели.
Я активно участвовал в поисках, и все нынешнее лето потратил только на них, исколесив четверть страны точно. Мы выяснили, что без вести пропали из их клана десять человек. Про четырех мы узнали, что их убили охотники в различных концах страны. Еще троих нашли в пыточных камерах инквизиции, когда логово охотников «зачистили», но спасти уже не смогли.
Осталось трое. Двое детей — брат с сестрой главы клана, исчезли бесследно — мы подробно отследили их путь до момента получения парнем наследства семьи, а потом…выяснилось, что дважды они меняли фамилию, пять раз резко меняли место жительства, а все наследство было переведено в валюту и путем многочисленных переводов не поддавалось отслеживанию. Около восьми лет назад они потерялись совершенно и где их искать, мы не имели ни малейшего понятия. Еще про одного мужчину не удалось узнать и этого. Ни живым, ни мертвым, он нигде не объявлялся.
Я вздохнул и потер лицо руками, отгоняя мрачные мысли.
— Что читаешь? Сыщики что-то нарыли? — спросил, без особой надежды в голосе.
— Возможно, — протянул отец, — но ничего конкретного. Нашли предположительно их место жительства пятилетней давности, но это неточно.
Ясно, понятно. Значит опять забег по городам и весям с расспросами всех, кто может разговаривать в принципе. Но отец меня удивил:
