– Совершенно надуманный. Я же не имею к ней никакого отношения.
– Имеешь, Франческа, – брат посмотрел на нее, – и самое прямое, – он улыбнулся. – Ты владеешь половиной контрольного пакета акций, забыла?
– Хорошо. Но работаешь с ними ты. Он вспыхнул:
– Тебя не устраивают решения, которые я принимаю в отношении фирмы?
– Нет, конечно, устраивают. Просто я…
– Я всегда старался сделать как лучше. Хотелось бы думать, что тебе это известно как никому другому.
– Я знаю, Чарлз. Я только имела в виду… Уголки его рта скорбно опустились.
– После смерти родителей надо было протащить фирму в двадцатый век.
– Это я тоже знаю, – быстро сказала она. Злость на его лице сменилась таким несчастным выражением, что у нее заболело сердце. – Ты много трудился, Чарлз. И у тебя все здорово получилось.
Он сухо кивнул.
– Видит Бог, я старался, хотя порой мне было нелегко.
– Конечно, – кивнула она. – Конечно, нелегко. Ты так много взвалил на себя.
Он пожал плечами и отвернулся.
– У меня не было выбора.
Франческа прикусила губу. Что правда, то правда, подумала она, глядя на приподнятые плечи брата. Жизнь потребовала от Чарлза многого. Августус Спенсер женился на матери Франчески, когда девочке было около восьми лет, а Чарлзу семнадцать. Через девять лет, когда самолет родителей потерпел крушение в горах Колорадо, на плечи Чарлза неожиданно легло бремя ответственности за судьбу инвестиционной компании, основанной отцом, а также забота о сводной сестре.
Он нес свой груз без единой жалобы, ничего не требуя взамен. И только в последнее время, после того как она закончила курс изящных искусств в университете, ей время от времени приходилось выполнять обязанности хозяйки или сопровождать брата во время неофициальных встреч.
Франческа почувствовала укоры совести. Уж можно было постараться ради человека, который последние шесть лет был тебе отцом, братом и кормильцем!
Она что, умерла бы, если бы поужинала вчера с маркизом?
Франческа вздохнула. Чарлз все так же стоял у окна, спиной к ней. Она негромко позвала его:
Чарлз?
– Что?
Она подошла к нему и дотронулась до его руки.
– Я не хотела вчера подводить тебя. Наступило молчание, потом он тоже вздохнул:
– А я не собирался давить на тебя.
– Мне просто было неприятно, что маркиз лип ко мне.
Чарлз повернулся к ней.
– Ты ему понравилась, дорогая. Разве это плохо?
– Наверное, нет. Просто он так смотрел на меня. Он улыбнулся.
– Глупая девочка. Говорю тебе, он очарован тобой, вот и все. У него внучка твоего возраста.
Франческа коротко рассмеялась:
– Сомневаюсь, что он смотрел на меня как дедушка.
– Уверен, ты неправильно его поняла. Он действительно милый старик.
Она вздохнула:
– В таком случае я дважды сожалею, что разочаровала тебя.
– Если это действительно так…
– Ты же знаешь, что да.
Чарлз обнял Франческу за плечи.
– Тогда мы можем принести свои извинения сегодня вечером. Маркиз пригласил нас в казино. Он сказал, что хотел бы видеть тебя рядом с собой как очаровательный знак удачи.
Франческа почувствовала спазм в желудке.
– Это обязательно?
Что-то блеснуло в его глазах – раздражение, подумала она, а может быть, злость, – но так быстро исчезло, что девушка решила: ей померещилось.
– Нет, – невозмутимо ответил Чарлз, – конечно, нет. Я извинюсь по телефону.
– Ты точно уверен, что проблем не будет?
– Не беспокойся об этом, дорогая. – Он улыбнулся, и она поняла, чем насторожило ее выражение его глаз: в них читалось разочарование. – Я не хочу доставлять тебе никаких неудобств. Старик, наверное, не будет скучать без нас. Мне кажется, он наприглашал туда половину своих вчерашних гостей.
– Ты хочешь сказать, что мы будем не единственными его гостями?
Чарлз, потянувшись за телефоном, кивнул ей:
– Да, скорее всего.
– Ну, тогда – она с шумом выдохнула, – давай пойдем. – Он повернул к ней удивленное лицо, и она улыбнулась. – Мы примем приглашение маркиза, как ты хотел, – ее улыбка стала шире. – Не знаю, принесу ли я удачу маркизу, но в казино, должно быть, здорово.
– Спасибо, дорогая, – брат поцеловал ее в лоб. – Я сейчас быстро сделаю пару звонков, и мы поедем.
И только после того, как он вышел из комнаты, Франческа вдруг подумала, что если в казино приглашена половина вчерашних гостей маркиза, то и незнакомец, встреченный ею в саду, вполне может оказаться там.
От перспективы такой встречи нервная дрожь пробежала по всему телу Франчески, и на душе у нее стало тревожно. Никакого желания встретиться с незнакомцем вновь у нее не было.
Франческа выпрямилась. Но тем не менее она не собирается отсиживаться в этой комнате в страхе перед новой встречей с ним. Из-за него она повела себя как идиотка, но сделанного не вернешь.
Поэтому чем скорее она выбросит это дурацкое происшествие из головы, тем лучше.
День прошел быстро. Чарлз был отличной компанией: он умел быть неподражаемым и внимательным кавалером, когда хотел. Сначала он повел ее в Океанографический институт, где они с восторгом наблюдали огромных осьминогов и с удивлением взирали на резервуары, полные пестрых тихоокеанских рыб. Затем они посетили Экзотический сад, славившийся своими тропическими растениями и кактусами, которые нисколько не уступали известным Франческе экземплярам с американского Юго-Запада. Молодые люди побывали и в прохладной, расположенной в отвесной скале, пещере, где сохранились следы доисторических обитателей побережья, а потом угощались знаменитым ниццким салатом в симпатичном, довольно шумном кафе недалеко от отеля “Эрмитаж”.
Чарлз настоял на том, чтобы прогуляться по авеню Изящных Искусств, по пути заглядывая в витрины всех бутиков. Он купил себе золотые водонепроницаемые часы от Картье.
– Валютный курс нас устраивает, – сказал он, а когда Франческа, заглянув в магазин фирмы “Диор”, со вздохом оглядела шелковое платье, переливающееся различными оттенками закатного багрянца, он стал уговаривать ее приобрести его. – Это платье как раз для тебя, дорогая.
– Но оно стоит бешеные деньги, Чарлз. К тому же я могу обойтись без него.
– Наденешь его сегодня вечером, – сказал он. – Ради маркиза; мы спишем стоимость за счет фирмы, как деловые расходы.
Он произнес это с шутливой улыбкой на лице, но Франческа с трудом заставила себя улыбнуться ему в ответ. А позже, когда она смотрела в зеркало на свое отражение в ниспадающих волнах розового и малинового шелка, который мягко облегал ее грудь и бедра, то почувствовала внезапный прилив неловкости.
