Рус поднял руку.
— Теперь вторую подними вот так и согни в локте. Вот, чтобы предплечье было горизонтально перед подбородком… вот так… А теперь одну ногу вперед.
— Чака-чака… — со вздохом произнес Рус, понимая, что упырь не отстанет со своим танцем.
— Хэй! — крикнул Роуль и резко махнул руками.
— Хэй! — повторил за ним ученик. — Вы говорили, что для танца надо очень много трупов…
— Не беги вперед паровоза, — пригрозил ему учитель и произнес: — Еще раз! Теперь выпусти когти! Я знаю, ты умеешь! Ну! Чака-чака…
Рус снова встал в позу и только набрал воздуха в грудь, как мир вокруг мигнул.
Раздался чавкающий звук и хрип.
Рус стоял посреди толпы паладинов, которые все вместе пялились на него. Когти на его руках перебили шею двум воинам и сейчас парень находился посреди толпы фанатиков с руками, по локоть забрызганными кровью.
Он был одет в броню паладинов, улыбался до ушей и показывал ученику кулаки с оттопыренными большими пальцами.
— Твою мать, — произнес Рус и сглотнул ком, когда понял, что на него пялится весь цвет армии фанатиков, собравшихся на вечернюю проповедь.
Глава 3
— Твою мать, — произнес Рус и сглотнул ком, когда понял, что на него пялится весь цвет армии фанатиков, собравшихся на вечернюю проповедь.
Мысли поскакали вскач.
Глаза мазнули по паладинам, которые потянулись к своему оружию, затем быстро перенеслись на пастыря, стоявшего на телеге, потом вернулись на улыбающегося Роуля, в глазах которого плескалось предвкушение.
— Черта тебе лысого! — выкрикнул Рус и тут же повторил прием.
Его объяло пламенем, полыхнул столб посреди толпы, а через секунду Рус просто исчез.
— Причем тут Хойсо? — непонимающе произнес Роуль, но тут его накрыло вспышкой света от проповедника.
Роуль опустил взгляд на руки и почувствовал, что через щели в доспехе потоком сочится тьма. Затем он поднял взгляд и понял, что мечи паладинов направлены на него.
— Здра-а-а-а-а-асть! — произнес он, оголив зубы.
Он на секунду замер и попытался почувствовать тень, но тут же понял, что пастырь полностью отрезал его от стихии.
— Склонись перед мощью света! — громогласно произнес пастырь.
Вокруг Роуля уже подняли щиты паладины. Он находился в капсуле, образованной магией паладинов, и выхода у него не было.
— Что бы не случилось! Как бы не повернулась судьба! — объявил упырь и поднял руку. — Как бы сложен ни был путь!
Вторая рука согнулась и подняла предплечье на уровень подбородка.
— В любой непонятной ситуации! — добавил Роуль, выпуская когти. — Танцуй!
— Гото-о-о-о-о-овсь! — заорали командиры, активируя боевые конструкты света.
— Чака-чака… ХЭЙ!
* * *
Бой был похож на мешанину черных и белоснежных росчерков.
Паладины поднимали щиты снова и снова, но Роуль рвал их, как бумагу и снова врезался в строй закованных в сталь воинов. Стоило упырю нанести смертельный удар и перебить горло паладину, как его тут же закрывали тройными щитами коллеги. Тут же появлялись клирики и выкладывались полностью, чтобы спасти раненного. В итоге среди паладинов погибло всего несколько человек, которым удар пришелся в лицо. В этом случае когти упыря перерезали череп, не оставляя возможности клирикам его спасти.
— Я думал будет что-то более… эффектное, — с недоумением произнес Рус.
— Он просто балуется. Ждет, когда светлые активируют свой артефакт, — пояснил Хойсо.
Оба собеседника стояли на небольшом холме и наблюдали за происходящим в небольшой деревушке. От самой деревни уже ничего не осталось, а армия светлых обступила метавшегося из стороны в сторону упыря.
— Вы так говорите, словно он на прогулку вышел?
— Ну-у-у-у-у-у, — протянул Хойсо. — Если честно, я не особо верю, что его вообще можно убить. У него в свое время был пунктик на этой почве, и он неоднократно по этому поводу комплексовал.
— Роуль? Комплексовал? — удивленно уточнил парень.
— Ну, если ты думал, что он человеком был нормальным, то ты… очень оптимистичный человек. Я слышал, что он с молодости был немного странным. — пожал плечами Хойсо. — Когда мы с ним встретились, то у него уже было несколько сотен личных кровных врагов. Его смерти желали многие, поэтому не скупились на убийц.
— Но он же всех победил?
— Он всех убедил, что умер, — фыркнул черт. — Раз пять точно. Единственное, что у него получается лучше всего на свете — имитировать смерть.
Рус хмыкнул и внезапно спросил:
— А у вас? Что лучше всего получается?
— Раньше я считал, что моя сильная сторона — это упорство и точность. Мне нравилось изучать магию, выводить новые формулы и коэффициенты. — Хойсо почесал между рогов и вздохнул. — Жаль, что это оказалось никому не нужным.
— Вы записывали свои труды?
— Да, и до сих пор веду записи, — кивнул черт. — Почти две тысячи томов магических изысканий и выведения формул и коэффициентов. Ну и пара сотен не относящихся к науке. Фольклор и прочие старые сказания.
— А где вы храните свои труды?
— Во тьме, — пожал плечами Хойсо. — В обычном пространстве хранить знания крайне трудно. Книги гниют и ветшают, их надо постоянно переписывать, а во тьме такой проблемы нет.
Роуль разошелся и, издав истошный вопль, ударил во все стороны тьмой. Она тут же слиплась и приобрела вид сотни змей, которые начали расползаться по сторонам. Эти змеи выбрали в качестве цели клириков, которые занимались лечением. Это привело к общему хаосу, который нарушил строй. Паладины начали гибнуть, клирики пытались разобраться со змеями, которые с поразительной быстротой находили их и пытались если не сожрать, то хотя бы укусить и запустить в тело белых магов тьму.
— М-м-м-м, — протянул черт, наблюдая за боем друга. — Он таки решил их поторопить.
— А если они его все же убьют? — спросил Рус, задумчиво глядя на бой.
— Ну нет, — покачал головой черт. — Для того, чтобы по настоящему убить темную сущность — стихии света мало. Тут нужна божественная воля. Кстати о божественной воле…
Черт взглянул на Руса.
