Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
– К себе повезешь?
Полина кивнула:
– Не оставлять же.
– Водки бы ему сейчас, поспит, к утру полегче станет.
– Да уж знаю, – Полина усмехнулась, подумав, что надо бы предупредить Роберта. Ладно, как-нибудь.
Дома она вытянула из морозилки тяжеленную литровую бутылку, которую держала «на всякий случай». Щелкнула кнопкой чайника, открыла холодильник – бр-р-р, только не мясо! – достала сыр, зелень и какую-то рыбу. Рон послушно сидел на диване и на нее не смотрел, пялился остановившимся взглядом в свои коленки. Ну хоть не рыдал больше.
Голубоватая от холода водка не лилась, а тянулась в стакан, мгновенно покрывшийся серебристой изморозью. Полина сунула стакан Рону:
– Пей. До дна.
Вытаращив глаза – не то от резкого вкуса, не то от усердия – он старательно глотал ледяную водку. Полина искоса взглянула на тяжело двигающийся кадык и отвела глаза. Бедный мальчик!
Бодро и успокаивающе зашумел чайник. Рон поставил пустой стакан на стол и опять замер.
Она тут же подсунула ему кружку с огненным, золотисто-красным, очень сладким чаем, в котором улыбалась толстая лимонная долька. Полина подержала в руках ледяную бутылку, подумала, налила полстакана и себе, искоса, чтобы не смущать, наблюдая за своим гостем. Хотя какой уж там гость! Это, может, в какой-нибудь строительной конторе – коллеги и сотрудники. А в клинике – родные люди.
Рон прихлебывал чай осторожно, крошечными глотками. Плечи его постепенно обмякли, пальцы перестали напоминать мертвую куриную лапу и обнимали горячую кружку уверенно и надежно. Глаза подернулись туманом, парень откинулся на спинку дивана, задышал ровно и медленно, с каждым вдохом сползая вбок.
Через две минуты он уже спал. Полина осторожно вытащила из сомкнутых ладоней пустую кружку, подсунула под голову подушку, накрыла легким пледом, влила в себя водку, зажевала куском сыра, побросала остатки трапезы в холодильник и поплелась в спальню.
Разбудила ее долгая, заливистая трель дверного звонка. Натягивая на ходу халатик и яростно протирая кулаком слипающиеся глаза, Полина пошлепала к двери.
На пороге стоял сияющий Роберт:
– Привет, любимая! Вот и я! Хоть ты и раньше уехала, но, как договаривались, я вот, прибыл в полное распоря… – он вдруг осекся, глядя ей за спину. – Наверное, надо было сначала позвонить. Я от усталости плохо соображаю. Извини… Ну я попозже зайду.
Ничего спросонья не понимающая Полина обернулась, проследив взгляд Роберта – в распахнутую дверь кухни был виден диван, на котором сладко спал Рон. Она посмотрела на растерянного, смущенного Роберта – и расхохоталась, усевшись прямо на пол и утирая сразу выступившие слезы.
– Ой, не могу! Ты ненормальный, честное слово! Это же наш стажер, Рон, у него… – Она перестала смеяться так же резко, как и начала, и, тяжело поднявшись, привалилась к косяку. – У него первая самостоятельная операция вчера была. Мальчик, ровесник его младшего брата, умер на столе от кровопотери – привезли слишком поздно. Никто бы ничего не смог сделать. Ну, а Рон… сам понимаешь, что такое первая смерть. Он решил, что виноват, что в медицине ему не место, что жизнь кончена. Не бросать же его было. Привезла, водки заставила выпить, спать положила. А ты что подумал?
Плохо завязанный халатик распахнулся. Роберт обхватил ее плечи, прижал к себе:
– Полин, я идиот, да? Мне все время кажется, что я такой старый, страшный. А ты такая красивая, юная.
– Да уж, прямо девочка-ромашка! – улыбнулась Полина. – У меня дочери одиннадцать лет, ты не забыл? А ты точно балбес. Старый и страшный балбес, – повторила она, поднялась на цыпочки и поцеловала его куда-то около глаза. – Самый старый, самый страшный… а главное – самый любимый. Понял уже?
Он подхватил ее на руки и понес в спальню…
Минут через сорок, когда Полина сладко размышляла, не подремать ли еще, в дверь заскреблись.
– Ма, ты спишь?
Полина, вскочив, вытащила из-под кровати скомканную простыню, расправила, накрыла Роберта, натянула халатик – все в одно мгновение – и выскочила за дверь. Но шустрая глазастая Тамар успела разглядеть гостя и возбужденно зашептала:
– Ой, мам, а сколько дядей у нас ночевало? Там на диване еще один спит… Я зашла на кухню, а он даже не проснулся!
– Это стажер из моего отделения, у нас вчера был очень трудный день. И вечер тоже.
– Опять? – совсем по-взрослому вздохнула девочка. – Мы вечером в новостях видели. А там кто? – она показала на дверь спальни.
– Это… – Полина смутилась. – Это мой друг. Он всю ночь оперировал, ему нужно отдохнуть.
– А почему он у нас отдыхает? Почему не у себя дома? Он теперь тут будет жить?
Полина вздохнула. Но что делать – рано или поздно все равно придется сказать.
– Да, девочка моя, он будет жить с нами.
– Ой, а я знаю, кто это! Дядя Роберт, да? Он к нам уже заходил. И так на тебя смотрел, так смотрел…
– Привет! – Роберт, уже полностью одетый, стоял в дверях спальни. – Я знаю, тебя зовут Тамар, верно? А твоя мама – самая красивая женщина на свете. Поэтому я на нее «так смотрел», – он вдруг подмигнул. – Я бы вообще смотрел на нее круглые сутки. Не отрываясь. Но нужно еще и работать, никуда не денешься. А перед этим неплохо было бы позавтракать.
– Тетя Оля вчера оладьев нажарила, я их разогревать поставила. И кофе сейчас сварится, – весело сообщила Тамар. – А Ритка валяется, говорит, что голова болит. У нее всегда голова болит, когда английский в расписании. А вы любите оладьи? Можно с медом, можно с вареньем.
– Кто же не любит оладьи? – весело ответил Роберт. – Тем более с медом и с вареньем.
Заспанный Рон курил на кухонном балконе. Полина потрепала его по взлохмаченной голове.
– Хватит травить организм. Сейчас завтракать будем. Больше не собираешься медицину бросать?
Он помотал головой:
– Я дурак, да?
– Да нет, что ты. Просто к смерти трудно привыкнуть. Мне и самой иногда хочется все бросить – кажется, что совсем ни на что не гожусь.
– Вы?! – изумленно выдохнул Рон. – Да вы такой хирург…
– И ты таким же будешь, даже, может, и лучше.
– Спасибо вам. Иначе… Я вчера точно каких-нибудь глупостей наделал бы.
– Ничего, все нормально.
Полина, вздохнув, отправилась в детскую.
Рита, накрывшись с головой, делала вид, что спит.
– Вставай, солнышко!
– Ну-у-у. Мне все равно надеть нечего, майка и шорты грязные уже.
Сказать, что болит голова, она все-таки не рискнула – начнут мерить температуру, лечить. Чего хорошего?
Полина покопалась в шкафу. Тамар была на голову выше Риты, и вещи ее оказались безнадежно велики. Ага, вот что-то позапрошлогоднее…
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
