Джейк обнимал меня за талию и не решался опустить руку ниже. Тогда я переплела свои пальцы с его и опустила его ладонь, давая доступ к своим бёдрам. Я чувствовала, с каким возбуждением он выдохнул мне в губы и начал мять мою нежную кожу, задирая подол платья всё выше и выше.
Но мне хотелось большего — чтобы он сдавил мою попу до боли, давая понять, что я принадлежу ему, что он может сделать со мной всё, что только пожелает. Эти мысли заводили меня гораздо больше его действий, и я таяла в его руках, как разогретая плитка шоколада. Я запустила свою руку между нашими телами и, нащупав его твёрдую плоть напротив своего живота, стала расстёгивать ремень его брюк. Джейк слегка удивлённо отстранился от меня и заглянул в моё лицо:
— Детка, ты хочешь здесь? — он говорил хрипло от возбуждения, пытаясь унять частое дыхание.
— Да. — сказала я, не открывая глаз.
Я не могла посмотреть на него, иначе бы весь образ рассыпался.
— Ты уверена?
— Да. — я продолжала расстёгивать его брюки.
— Я не хочу сделать то, о чём ты будешь сожалеть. — Джейк перестал обнимать меня. — Посмотри на меня. — он взял моё лицо в свои руки.
Мне пришлось открыть глаза. Я с ужасом увидела рядом с собой незнакомого человека. За время, пока мы целовались, и я не смотрела на него, я уже успела забыть, как он выглядит. Наверное, замешательство отразилось на моём лице, потому что Джейк отошёл от меня и стал застёгивать брюки. У них в Америке так принято — нужно добиться осознанного согласия женщины на сексуальный контакт, чтобы потом не оказаться в шкуре Харви Вайнштейна.
— Ты пьяна. — уверенно сказал Джейк. — Лучше давай я провожу тебя домой? Где ты живёшь?
— Просто проводи меня до метро. — сказала я, опуская подол платья. Мне было ужасно стыдно за своё поведение, и я избегала зрительного контакта.
Я только что склоняла почти незнакомого человека к сексу в подворотне! Какой позор! И что было ещё ужаснее — он отказался. Нехилый такой удар по женскому самолюбию. Теперь мне не терпелось поскорее распрощаться с Джейком.
— Ладно, метро так метро. — смущённо кивнул он.
Мы молча шли к станции. Я смотрела под ноги, закутавшись в кожаную куртку. Некоторые проезжающие машины сигналили мне, так как я всё ещё была одета в это ужасное голое платье Лии.
— Знаешь, тебе не стоит заниматься саморазрушением. — Джейк смотрел вперёд. — Если тебя что-то гнетёт, то лучше разберись с этим напрямую. Не нужно пытаться заглушить старую боль новой болью. Прежде чем начинать новые отношения, разберись со старыми.
Какого чёрта? Меня ждёт любительский психоанализ от случайного знакомого из ночного клуба? Конечно, объективно Джейк был хорошим парнем. Не воспользовался моей слабостью, поступил как джентльмен. Но почему-то сейчас мне хотелось придушить его за этот правильный поступок. Может быть, это со мной что-то не так? Может быть, Кирилл так сильно повлиял на меня, что теперь я навсегда останусь неудовлетворённой одиночкой?
— Что, так заметно, что меня что-то гнетёт? — я пыталась звучать безразлично. На самом деле, мы было даже интересно получить фидбэк, мнение со стороны.
— Эй, ты пыталась обмануть того, у кого татуировка имени бывшей девушки во всю спину. — Джейк лукаво подмигнул мне. — Я знаю, о чём говорю. Не пытайся перекрыть боль адреналином от случайной связи — так будет только хуже.
Я взглянула на Джейка по-другому. Сначала он показался мне просто симпатичным простачком. Парнем на одну ночь. Но теперь я видела, что под слоем тёмных татуировок бьётся чистое сердце. Ну почему, почему же я к нему ничего не чувствую?! Это могли бы быть спасительные отношения… Что со мной не так?
— Спасибо тебе, Джейк. — мы дошли до метро.
Я поднялась на носочки и поцеловала его в губы. Так, на всякий случай, чтобы убедиться. Нет, нигде не ёкнуло.
— Дай мне свой номер. — кокетливо улыбнулась я. — Когда я разберусь со своей жизнью, то позвоню тебе.
— У русских девушек так принято? Брать быка за рога? Первая меня поцеловала, теперь вот просишь номер… — Джейк смущённо достал телефон.
— Да, у нас в России если видишь приличного мужчину, то сразу хватаешь его и в избу несёшь. Пока медведь не задрал. — я весело улыбалась в озадаченное лицо Джейка. — Ладно, диктуй номер.
Он ошеломленно поднял брови, и продиктовал свой номер. Потом предложил вызвать мне такси, но я уже повернулась и побежала вниз по ступенькам вниз.
— Эй, там опасно по ночам! — прокричал он мне вдогонку.
- Ничего, я люблю опасность.
— Ты сумасшедшая! — я услышала, как он кричит мне во след и скрылась в темноте подземного перехода.
Теперь я могу честно сказать Лие, что, по крайней меря, я пыталась.
ГЛАВА 3. СТРАННЫЕ МЫСЛИ
КИРА
Несмотря на мою браваду перед Джейкобом, в метро я чувствую себя неуютно. Вообще, в метро Нью Йорка в вечерние часы приличным девушкам делать нечего. А сегодня я ещё и одета очень вызывающе. Я плотнее заворачиваюсь в свою кожаную курточку. Она совсем не греет, тем более, что на улице сейчас всё ещё достаточно жарко. Кожаная куртка была призвана дополнить мой разнузданный образ весёлой рок звезды. Вопреки моим ожиданиям, на станции метро ожидает поезда достаточно много людей.
Что мне нравится в американцах, так это их терпимость. Даже если ты выглядишь как стриптизёрша только что сошедшая с шеста, и решившая в таком виде прокатиться в общественном транспорте — никто тебе и слова не скажет. Твоё тело — твой выбор. Поэтому несмотря на кричащую миниатюрность моего наряда, я чувствовала себя вполне комфортно рядом с людьми в офисной одежде, которые, к тому же ещё и были старше меня лет на двадцать. Не могу представить себя в такой же ситуации в Москве, чтобы окружающие люди также равнодушно смотрели в окно или читали электронную книгу. Сразу на ум приходит классическая русская бабушка, которая неодобрительно осматривает тебя с ног до головы и презрительно цокает языком в твою сторону, сварливо шепча что-то вроде «проститутка». Хотя, что бабушке делать в метро в 12 часов ночи?
От этих глупых мыслей я улыбаюсь. Порой, тоска по родине принимает причудливые формы. Несмотря на то, что английский я знаю в совершенстве и свободно разговариваю практически без акцента, мне доставляет особое удовольствие болтать с Лией именно на русском в общественных местах. Нам обеим кажется, что русский добавляет нашему общению некую интимную камерность. Никто вокруг нас не понимает, поэтому мы можем обсуждать практически что угодно, вплоть до подробностей предыдущей ночи, которую Лия провела с каким-то горячим красавцем. Благодаря своей космополитичности, американцы никогда не бросают на нас недовольные взгляды из-за нашей русской речи.
