— Не веришь? — догадывается. — Ну ничего! Скоро они тебе это объявят, и ты будешь счастлива, принцесса! Ты станешь частью нашей огромной семьи, ведь это спасёт твою… такую жалкую и бедную… семейку, — выкатывает нижнюю губу, копируя меня. — Но ты не переживай… иногда, когда брата не будет дома, я буду заходить к тебе. И дарить тебе нежность… или жестокость. В зависимости от того, что ты заслужишь. Как будешь себя вести.
— А что тебе, принцесса? — пожимает плечами. — Ничего особенного тебе делать не придётся. Только раздвигать свои стройные ножки и всё… Кстати, я оценил их, — подмигивает. — Поверь, ты быстро привыкнешь...
Не выдержав, второй рукой даю ему смачную пощёчину. Настолько звонкую, что оглушает даже меня.
Во мне горит ярость и злость. Хочу его уничтожить! За его слова! За мысли! За прикосновения!
— Это ты зря… — ухмыляется и отпускает меня, толкнув назад. В воду. Прямо в платье.
Глава 4Выплываю, начав жадно глотать воздух. Из-за многочисленных воланов, не сразу удалось понять, куда выныривать. Вода выталкивала вверх, но всё равно не было ничего понятно.
Один из уровней юбки упал на лицо, отбирая возможность хоть что-то увидеть. Пришлось вначале убрать ткань и лишь затем убедиться, что я могу дышать.
Глазами нахожу лестницу из бассейна и плыву к ней. Плаваю я не очень хорошо, но здесь, благо, справляюсь. Аккуратно поднимаюсь по лестнице и покидаю воду. Мокрая, злая, напуганная.
Холодный ветер в одну секунду окутывает меня, заставив зябко поёжиться. Оглядевшись, понимаю, что мой обидчик ушёл, оставив меня одну.
Подло!
Некрасиво!
Не по-мужски! Вначале толкать, а затем уходить, как самый последний трус!
И говорить всю эту гадость и ложь про примирение наших семей путём брака. Всё это провокация! Не иначе! Он почему-то ненавидит меня, вот и пытается уколоть посильнее.
Но всё же одна часть моего сознания кричит о том, что возможно, он прав. Ведь родители и правда молчали о цели нашего визита до последнего. Не говорили даже к кому мы едем.
Не понимаю, кому верить, честно говоря. Но родители… нет! Они не смогли бы выдать меня замуж без моего согласия!
Собрав всю волю в кулак, иду в дом к своим родителям и Хасановым-старшим и Эмилю. Надеюсь, что Артура там не будет. Отныне он мне противен и ненавистен!
И когда он стал таким? Или он всегда таким был, а я влюблённая в него, не замечала этого. Хорошо, что больше я его не люблю! И никогда не полюблю!
Ветер словно намеренно дует ещё сильнее, пробирая до костей. Такое чувство, что меня зимой вытолкнули на улицу в одном платье. Также холодно! Ужас!
Взглянув на небо, замечаю тучи, намекающие на скорый дождь или даже ливень. Но я и без него мокрая. Поэтому мне нечему страшится. Мокрее не стану.
Уверенными шагами иду вперёд, к двери в дом. Перед самым входом сталкиваюсь со спокойным Артуром. Мужчина, оперевшись о дверной косяк, смотрит на меня.
Понять, что значит его взгляд сейчас не могу. Слишком зла на него. Ненависть и желание убить застилают мои глаза. К счастью, своё поведения контролировать умею, поэтому ничего убийственного ему не сделаю.
Чем больше фекалии трогаешь, тем больше они воняют.
— Полотенце, — протягивает он мне чёрную махровую ткань.
— Спасибо, — благодарю, вырвав вещь из его рук. — Спасибо, что искупал. И что, вероятнее всего, теперь я из-за тебя заболею! И за отличное настроение спасибо! — делаю реверанс и начинаю обтираться полотенцем. Согревать кожу и разгонять кровь.
— Всегда пожалуйста, — кривится Артур. — Если ты к родителям, то они в столовой. Как раз обсуждают первую брачную ночь. Где она будет проходить…
— Замолчи! — рявкаю на него и, укрывшись полотенцем, направляюсь в нужную комнату. Иду недолго. Меньше минуты.
Останавливаюсь около двери, надеясь услышать хоть что-то, но в этом доме отличная звукоизоляция. Поэтому дёргаю ручку и вхожу в столовую.
***
Взгляды всех присутствующих тут же обращаются ко мне. Мама с папой смотрят с ужасом, заметив водянистую составляющую моего наряда. Хасановы хмурятся, не понимают, почему я мокрая. Один лишь Эмиль обеспокоенно.
— Карина, что случилось? — спрашивает последний, вставая из-за стола. — Дождь начался? Ливень?
— Нет, — мотаю головой, думая, что ответить. — Меня… я упала. В бассейн.
— Сама? — подозрительно прищурившись, уточняет мужчина и в одну секунду переводит взгляд на своего брата. Который стоит за моей спиной.
Чувствую это всем нутром. Каждой фиброй своей души. И стрелочка компаса убийств горит от близости объекта.
— Сама, — вру, потому что ябедой быть точно не хочу.
Артур как-нибудь выкрутится или вообще забьёт на то, что он сделал плохо кому-то. А мне будет гаденько на душе. Как бы сильно я ни хотела отомстить — точно не так.
— Сомневаюсь, но ладно, — сдаётся Эмиль и идёт ко мне.
Снимает с себя пиджак и накидывает его на меня поверх полотенца. Меня тут же окутывает запах мужчины. Такой сладких и вкусный. Тёплый и приятный.
Хочется обняться, чтобы ещё больше согреться.
— Стой! — прошу его, выставив руку вперёд. — Вы обсудили условия примирения?
— Да, — отвечает он, отведя глаза в сторону. — Я как раз шёл за тобой, чтобы пригласить присоединиться, — подаёт мне руку, и я соглашаюсь. Позволяю увести себя к столу.
— А разве это меня так сильно касается? — спрашиваю по пути. — Я всегда была за мир. Моё мнение не имеет значения. Мы просто помиримся и всё. Не так ли?
— Не всё, — заговаривает папа тяжёлым тоном, которым чаще всего ругает меня или сообщает плохие новости. — Карина, присядь. Мы должны с тобой поговорить.
— О чём? — стараюсь сохранить спокойствие и лицо.
Но червяк в голове уже несколько секунд кричит: «Артур был прав! Он прав!»
Подхожу к свободному стулу и сажусь на него. Эмиль присаживается рядом и берёт меня за руку. Моя маленькая холодная рука тонет в его тёплой огромной ладони. Мужчина придвигается ко мне поближе и будто бы своей близостью пытается от всего обезопасить.
— Понимаю, что стоило поговорить с тобой об этом раньше, но… мы не знали, как всё получится. Сегодня мы согласовали всё точнее и можем рассказать тебе важную для нашей семьи новость!
— О чём вы, пап? — тороплю и цепляю на лицо измученную улыбку.
— Мы с родителями Эмиля договорились о вашем браке.
***
— Что?! — выдёргиваю свою ладонь из рук мужчины, который, по словам папы, должен стать моим мужем. — Вы шутите!
