Точно! Меня озаряет. Гайка – вот на кого она похожа. Та самая, что дружила с Чипом и Дейлом. Вылитая.
- Только один ужин, - не унимается, - пожалуйста. Тебе даже идти далеко не придется. Всего пару этажей. Можешь изобразить глухонемого и вообще весь вечер молчать.
До колик раздражают ее эти «пожалуйста». Она касается моей ладони. Но хватает лишь одного взгляда, чтобы одернула руку.
Мышка замолкает. Дает время пораскинуть мыслями.
Желания идти в их семейное логово, если честно, нет никакого. Мы хоть и живем много лет по соседству, с ее родителями я общаюсь исключительно на расстоянии и кивками головы. Это Марат у них в любимчиках ходит.
Смотрю на Ярославу пристально, та выдерживает мой взгляд. Не первый раз уже. Есть в ней что-то бесстрашное при всей наивной простоте.
- Ладно, - спрыгивает, поправляет хвост, вертит аппетитным задом, - дурацкая была идея, выкручусь сама.
Шагает от меня, но я перехватываю ее за локоть и притягиваю обратно. Окутываю своей темнотой.
- Я еще не сказал «нет».
- Умолять на коленях я не стану.
Сучка.
- Для чего тебе этот цирк? – не выдерживаю и спрашиваю.
А девчонка точно собирается выдать заготовленную речь.
- Правду. Давай без вранья. И допустим, за вчера будем квиты.
Она дергается и дает понять, что ей некомфортно в моих оковах. Но никто не обещал ей рая.
- Лев, он…
- Кучерявый твой?
- Да, - хмурит тонкие брови, - он сказал отцу про моего «нового парня». И «нового парня» пригласили на ужин.
- Хочешь заставить кучерявого ревновать?
- Хочу заставить его хоть что-то почувствовать.
Ауч. Попадает в болевую точку. Мы смотрит друг на друга, а на самом деле – сквозь.
Она выжидает секунду, две, десять. Разжимает мои пальцы и, прокрутившись на пятках, уходит. Уже открывает дверь, когда я, ведомый глупым порывом, окрикиваю ее.
- Стой! Во сколько?
Вот сто пудов же мне это аукнется.
Глава 6
Яся
Каждая секунда – целая бесконечность. Отстукиваю пальцами по столу ритм настенных часов. Мысленно пытаюсь хотя бы немного замедлить их бег. Нервы ни к черту.
Восемь вечера, уже почти восемь! Скоморохин опаздывает на целый час.
Мне впервые в жизни неуютно за ужином в собственной квартире. Буравлю взглядом девушку Льва, которая присоединилась к нам на шестнадцатом километре самой молчаливой велосипедной поездки за всю историю дружбы с Мочалиным. На машине, кстати, присоединилась. Ехала рядом, хихикала, рассказывала что-то Льву без остановки, а он улыбался ей. Так же, как сейчас улыбается, пока она вытирает салфеткой уголок его рта.
Бог мой, можно ее придушить? Впиваюсь в скатерть руками, скоро дырки протру.
Хотела бы сказать, что девчонку Лёва выбрал себе «не очень». Обычно так я успокаиваю растревоженное сердечко. Но в нынешней ситуации не выходит. Красивая она. Точеная такая, женственная, с формами. Яркая очень, есть в ней даже что-то восточное и будто бы запретное. Правда, судя по тому, как дамочка обжимается со Львом прямо напротив меня, вряд ли она что-то ему запрещает.
Нечестно. Мне с ней не тягаться.
Совсем отчаиваюсь. Жалею, что связалась с Кириллом. Почему решила, что на него можно положиться? Гад ушастый. Да-да, торчат уши, просто за пышной укладкой не видно. Перебираю в голове нелестные синонимы к его персоне – немного успокаивает. Как вдруг слышу звонок в дверь.
Тук-тук, тук-тук. Сердце стучит в висках. Немедля подрываюсь и бегу в коридор. Заплетаюсь по пути в ногах и – естественно, куда без этого – бьюсь большим пальцем о порожек. Допрыгиваю еще метров пять. А когда распахиваю дверь, замираю в той же позе.
Нет, ну Скоморохин целиком и полностью оправдывает фамилию. Правда же шут гороховый. И зачем так вырядился?
Отпускаю пульсирующую ступню. Стою перед ним в серых спортивных штанах и белой майке, в то время как он шагает через порог в черной выглаженной рубашке по фигуре и такого же цвета штанах. Гладко выбритый и пышущий парфюмом. И даже вечно растрепанная прическа аккуратно зализана гелем назад. Не бесил бы меня, назвала бы его стильным.
В руках Кир держит бутылку вина и букет эффектных темно-красных роз. Я слегка теряюсь. Не сразу понимаю, что смотрю на него с открытым ртом.
- Не обольщайся, это твоей матери.
Волшебный флер рассеивается, и я снова вижу противную бородавчатую лягушку вместо прекрасного принца, которым Скоморохин мне случайным образом показался. И привидится же.
Демонстрирую ему язык и пару секунд даже думаю, стоит ли пускать его. Но тот, не дожидаясь разрешения, оттесняет меня в сторону и уверенно заходит внутрь. Из гостиной в это время неожиданно появляется мама. Одухотворенная тремя бокалами сухого, она подплывает к Кириллу, осматривает его и довольно кивает.
- Это вам.
Скоморохин вручает ей цветы, а бутылку очень правильно оставляет при себе.
Странно, что папы нет, это он обычно в нашей семье гостей встречает. Все сегодня не слава богу. Показываю павлину, который хвост распушил, следовать за мной.
Первое, что замечаю, когда мы заходим в зал, - бурный диалог отца с Лёвой. Эти двое будто намеренно игнорируют нас. Даже не отвлекаются, а я специально помахала и откашлялась довольно громко. Дамочка от инстаграма оторвалась, а эти двое друг от друга не могут?
Только когда мама опускает пышный букет в вазе на середину стола, на нас обращают внимание. Быстрая перестрелка взглядами. Напоминает фильмы про ковбоев и Дикий Запад.
- Эт-то… - я очень не к месту начинаю заикаться.
- Кирилл, - сам представляется тот.
Он протягивает и пожимает руку папе и Лёве. Я знакомлю его со всеми по очереди. Пустая формальность – все итак друг друга знают.
- Я Кирюшу с малых лет помню, - неожиданно выдает мама.
Мне не по себе от ласкового тона. Поворачиваюсь к подружке Мочалина и делаю вид, что забыла ее имя.
- И…
- Диана, - она улыбается так широко, что, кажется, челюсть сейчас свернет, - но можно просто Ди.
Ох ты какая. Что вообще происходит? Скоморохин околдовал всех? Это же все еще он – гадкий, хитрый, самовлюбленный… Я могу вечно перечислять, его пороки не имеют конца и края.
Кирилл же наблюдает за действом и нахально ухмыляется. Ой, все.
Как по мне, ужин длится бесконечно долго. Я будто на иголках. Зато Скоморохин явно чувствует себя как дома. Поглощает одно блюдо за другим, нахваливает мамину стряпню.
