— Вот, — ставлю чашки на стол. Я, пожалуй, только кофе попью. Ничто другое не полезет в меня на таких нервяках. — Без сахара, — присела на свой стул.
Уткнулась в чашку с кофе, ощущая на себе его взгляд. Он прям глаз не отводит. Да, мое поведение очень странное, особенно если вспомнить, как я дерзила ему в супермаркете. Не думаю, что он это забыл, как и мою ложь, что я не выходила из комнаты после двенадцати.
Черт, да он меня уже неоднократно ловил на лжи. С чего бы ему сейчас верить, что все это спроста?
— Что ж, спасибо, — и я выдохнула. — Очень мило, Эйлин, — кажется, он тоже сейчас исполняет какую-то роль. — Брат звонил? — спросил, после чего отпил глоток кофе.
— Да. Говорит, что все в порядке, — пожала плечами. — А ты с ним говорил? — решила сесть поудобнее, подложила ногу под попу.
— Он так и сказал, что все в порядке?
То, что он переспросил это, охренеть как меня встревожило.
— Ну да, — опять же пожимаю плечами. — С чего бы ему мне лгать…
— И правда… не с чего, — качает головой. — И как тебе здесь? — переводит тему.
Да никак мне здесь. Я хочу к себе домой, где все в порядке и по-старому. Но чувствую, что пока я что-то не сделаю, этому не бывать.
— Все хорошо, — улыбаюсь. — Брат тебе очень благодарен, чтобы ты знал, — потупила взгляд.
— Ну а ты? — и я поднимаю на волка взгляд. — Ты, благодарна? — будто ему это важно. Да плевать ему.
— Конечно, — снова улыбаюсь. — Бекон стынет, — пытаюсь подняться со стула.
Я хотела уйти к себе в комнату, там уже спокойно выпить кофе, а еще продумать свой следующий шаг, но звучит неожиданное:
— Сядь, — и я сажусь. — Куда ты все время убегаешь? — ухмыляется. — Мне бы хотелось узнать, что ты хочешь за все это. За внезапную доброту ко мне.
Трудно не заметить неестественность моих действий.
— Ничего не хочу, — приподнимаю брови. — Я просто хотела пойти к себе и…
— Может ты хочешь поехать к брату, повидаться с ним, — допытывается волк, склоняя голову чуть набок. — Если так, то к сожалению, сейчас это невозможно.
Да и сам брат сказал, чтобы я даже не совалась к нам домой. На то, должно быть, есть веские причины.
— Ну, тогда ладно, — делаю вид, что именно этого я и хотела. — Я пойду, если ты не…
— Возражаю, — бросил волк. — Думаешь, я один все это съем? — иронично приподнимает правую бровь. — Ешь, раз приготовила.
— Я думала, ты любишь есть в одиночестве. Ты же так любишь тишину и не любишь людей, — невольно ступаю на тонкий лед, рискуя все испортить своим сарказмом.
Меня спасает звонок дверь, иначе бы сейчас договорились до чего-нибудь, после чего возможно я оказалась бы за дверью.
Глава 8. Так начинался день
Но несмотря на настойчивые, звучащие беспрерывно звонки в дверь Адам делал вид, что ничего и не слышит. Продолжал гипнотизировать меня своими яркими голубыми глазами. Нет, испепелять. И мне совсем непонятно: то ли придушить хочет, то ли просто смотрит.
— Я не ненавижу людей, Эйлин, — холодно произнес волк. — Никогда такого не говорил. Ни тебе, ни кому-либо другому.
Действительно. Однако мой запах он терпит же, вот я и сделала такой вывод.
— Да, не говорил, — киваю, а сама как на пружинах. — В дверь звонят уже раз десятый… — озвучиваю и бросаю взгляд в сторону прихожей. — Не откроешь? — снова смотрю на волка.
Опять же он не торопится отвечать, как и подняться со стула, чтобы проверить кто там. Видимо, кому-то он очень нужен, раз не уходят. Почему нельзя подумать, что дома никого нет? Ах, да… тачка у дома.
— Сиди и завтракай. Я скоро вернусь, — приказывает и направляется наконец проверить кого там принесло. Даже футболку надевать не стал.
Волк скрылся из виду, и я облегченно выдохнула, жадно отпив еще один глоток кофе.
Нет, все будет еще сложнее, чем я думала пять минут назад. Тяжело врать и притворяться, когда испытываешь на себе такой взгляд. Ведь мое отношение к нему можно назвать только враньем. Искренне, я бы никогда не стала опускать глазки и готовить завтраки постороннему мне волку. Но… это все ради клана и брата, да и моей жизни в конце концов.
— Да подавись ты! — слышу со стороны прихожей противный писклявый голос. Женский голос. — Только ты, и только ты — мог так поступить! Я тебя ненавижу! Ненавижу!
Вот это спектакль. Жаль, что я не могу увидеть представление своими глазами, ибо даже пошевелиться не могу.
— Мне жаль, — сухое «жаль» из уст волка, которое я с трудом услышала.
— Жаль? — усмехается. — Да ни хрена тебе не жаль! Не притворяйся! Ты даже изобразить жалость не можешь!
Слышится звонкий шлепок, от которого я вздрагиваю на стуле. Думаю, это по волчьей морде так звонко прошлись. Интересно, что он такого натворил?
— Полегчало? — так же сухо спрашивает волк. — Или все, остыла?
— Пошел ты! — рычит девушка и, кажется, удаляется. Я слышу ее шаги, а потом и закрывающуюся дверь.
Адам возвращается ко мне совершенно нормальным, будто ничего и не случилось, только уже в футболке. Присел за стол и кивнул мне:
— Ты так ничего и не съела, — нахмурил брови.
Нет, я не сдержусь от любопытства.
— Что-то случилось? — приподнимаю брови, облокачиваясь на стол. — Все было слышно… Так что, я не подслушивала, — выставила руку вперед.
Черт, не мое это дело, но вдруг он ответит и это сможет, так сказать, подкрепить нашу «дружбу».
— Это не стоит твоего внимания, — что-то в этом роде я и ожидала услышать, но хорошо хоть, что не послал к черту. — Лучше про себя расскажи. Как тебе жилось до всего этого?
Так-так…
— Хочешь узнать, как мне жилось все это время в клане брата? — прищуриваюсь. — Вызнать у меня что-нибудь хочешь? Напрасно. Я вообще не в курсе, брат меня к делам никогда не подпускал, как и отец, — пожимаю плечами.
— Да нет, я про тебя, — кивает на меня. — Я и так в курсе, что у вас происходит и происходило в клане. Я обязан это знать.
— Аа… — замолкаю, поджимая губы. — Все хорошо у меня было до тех пор, пока брат не стал странным и не начал пропадать целыми ночами, — мне только всхлипнуть не хватало. — Он, кстати, только вчера мне обо всем рассказал.
— Об Арене Джейте?
Я напрягаюсь заметно для него. Ненавижу это имя.
— Да, — выдыхаю я. — Мне известно, на что он способен.
— Надеюсь, ты не веришь, что он вырезает сердца своих врагов? — усмехается.
— А разве это не так? — округляю глаза.
И он начинает смеяться, показал мне свои белоснежные зубы.
