Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
И что очень важно – преимущества клинкерной конструкции утекали намного раньше двухсот тонн. Уже на сотне тонн водоизмещения преимущества у такой технологии не было перед каркасным судном. Поэтому идти по гарантированно тупиковому пути Ярослав не хотел.
Эксперимент? А почему нет? В крайнем случае он перетащит драккары из Западной Двины и воспользуется ими для проведения задуманной операции. Это в том случае, если у него ничего не выйдет. А если получится? О! Это будет замечательно! Он получит прекрасный инструмент для проведения военно-транспортных операций в регионе. Своего рода малый десантный корабль универсального толка, способный, ко всему прочему, еще и отбиться от любого противника на море.
– Доски-то зачем пилить? – недоумевал Бьёрн. – Тесаные же прочнее.
– Ты снова забыл?
– Что?
– Доски в моей задумке не несут основной нагрузки. Вся сила воды будет давить на скелет корабля – каркас. А доски, ежели их тесать, получаются очень дорогими. Дерева на них слишком много уходит и времени. Если же их пилить, то прочность их падает ненамного, а выделать их можно много, быстро и просто.
– Не хочешь по-людски?
– Не хочу.
– Гнить ведь пиленые доски будут сильно.
– Не будут.
– Ты мне это говоришь?
– Тебе, – кивнул Ярослав. – Я кое-что придумал для того, чтобы защитить их от гниения.
– Что-то не верится.
– Доверься мне.
– Один корабль! Ты слышишь меня? Один! После чего мы его пускаем на дрова и рубим хорошие корабли. Хочешь драккары, хочешь кнорры.
– Или когги.
– Да хоть когги. Главное, чтобы без всех этих глупостей. Проверенным дедовским способом.
– Хорошо. Один корабль. Но ты мне не морочишь голову и делаешь так, как я хочу. Ты обещал.
– Обещал, – скривился, как от пригоршни клюквы, Бьёрн. – Зря, конечно. Но обещал и выполню свое слово.
Ярослав улыбнулся и хитро ему подмигнул, отчего Бьёрну стало не по себе. Такая уверенность. Такая убежденность. Он уже сталкивался с ней. Сначала, когда этот странный ромеец готовился встретить совершенно непреодолимую армию викингов и хазар, а потом там – на драккаре, перед битвой с западными кривичами, которая так и не состоялась…
Константинополь… то же самое время…
– Мне не нравится Василий, – тихо произнес один из мужчин.
– Чем же?
– Он опасен.
– Чем юный дурачок тебе опасен?
– Дурачок ли?
– А кто же он?
– Говорят, что ему благоволят Боги.
– Боги? Когда ты успел отречься от Всевышнего?
– Никодим был там минувшим летом. Я, когда узнал, что эта семейка собирает наемников, сразу сообразил, для чего. И отправил своего человека. Никодима. Ты… да и вы все его знаете. Человек крепкий в вере и верности. Но, побыв всего одну неполную кампанию подле Василия, он переменился. У него глаза горят, когда он о нем рассказывает.
– Чем же он так сразил Никодима?
– Победами и поведением.
– Серьезно? Победами над кем? Над лесными дикарями?
– Ты, друг мой, не хуже меня знаешь, что викинги – угроза великая. Их налеты на Черное море ни для кого не секрет, как и бедствие, каковым они стали для франков и островов Британии. Не стоит недооценивать диких лесных варваров.
– А ты думаешь, их нужно превозносить?
– Вся наша держава со всех сторон теснится этими варварами. С юга пустынные бродяги. С севера – лесные дикари. С востока – степняки. С запада… да то же самое. Ведь север Италии держится германцами, а в Сицилии магометане. И мы очень редко их побеждаем. Видит Бог – воинское искусство былых лет нами утрачено. А им – нет.
– Ты в этом уверен?
– Абсолютно. Как и в том, что Никодим теперь его человек. Всей душой. Как и все те наемники, что ходили к Василию. Они вернулись и теперь рассказывают людям о том, какой замечательный сын у Феофила. О том, как всем нам нужно, чтобы он возглавил страну. И чернь городская проникается их настроениями. Да и среди военных разговоры идут. Или не слышали?
– Слышали, – кивнули его собеседник и остальные присутствующие.
– Поэтому я боюсь Василия. Если он нашими силами сядет на престол, то мы не сумеем им управлять.
– Ты слишком мрачно думаешь, – усмехнулся другой из присутствующих. – На кого он станет опираться, кроме как не на нас?
– Он пришел в это дикое северное поселение шесть лет назад. Никто его не знал, не звал и не ведал. И теперь он уже верховный правитель, в которого верят, которому подчиняются, которого если не любят, то уважают и очень ценят. А те старейшины, что думали, будто бы смогут его контролировать, покинули пределы поселения под всеобщее осуждение. И тебе не кажется, что нас может ожидать такая же судьба?
– Старейшины дикарей.
– А ты уверен в том, что Василий не обыграет и нас?
– Уверен.
– Откуда же такая уверенность?
– Он не хочет ехать сюда. Прекрасно понимает предел своих возможностей.
– А я слышал иное.
– Что же?
– Поговаривают, что Василий называет Константинополь проклятым и не хочет с ним связываться. Из-за этого он в глухие леса и забрался и пытается построить там новый Рим по старинке.
– Проклят? – оживился другой участник этих переговоров. – И известно, что за проклятие?
– Точно не ясно, но оно как-то связано с христианством. Василий как-то проговорился о том, что после принятия христианства у нас все пошло не слава Богу. Да и мнение его о том, как веру наши принимали, очень нехорошее. Он считает, что первоначально ее приняли аристократы, что не желали подчиняться Василевсу и служить державным интересам. А потом Василевс, чтобы обуздать эту силу, что разрушала державу в головах его лучших подданных, был вынужден возглавить то, чему не мог противостоять. Однако губительность христианства для державы это не устранило. Да, и Константин Великий, и его наследники пытались как-то изменить веру так, чтобы она не столь сильно вредила. Но она по-прежнему, как ржа, разъедает державу изнутри.
– Это он так говорит? – ахнул один из присутствующих.
– И не только говорит, но и думает. Предпочитая поклоняться Аресу и Афродите. И те отвечают ему явной благосклонностью. Хотя, учитывая ученость, следует говорить еще и о том, что поклонение Аполлону ему не чуждо или Афине. Да и Пана, говорят, ценит.
– А к магометанам как он относится?
– Он считает их, как и христиан, «просто еще одной группой последователей Яхве». И указывает на то, что великая беда изнутри станет разъедать любую державу, что благоволит «аврамической вере». Этими словами Василий называет иудаизм, христианство и ислам, не делая между ними большого отличия.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
