Теленок встрепенулся, пытаясь встать на ноги. Пару раз упав, он все же поднялся и нетвердой поступью поковылял к мамке на запах молока. Ведьмак улыбнулся и вышел во двор. Времени оставалось мало, нужно успеть в конюшню. На бревне, отдыхая, сидел старейшина, отец Малюты.
— Здрав будь, Стоян.
— И тебе поздорову, Белослав.
Старейшина пригладил бороду и как бы невзначай спросил:
— Ну что теленок? Помирает?
Ведьмак усмехнулся.
— Жив-здоров твой теленок. Уже и на ноги встал. Иди посмотри, как он там мамку сосет. Да и я пойду, пора мне.
Белослав побежал в хлев, крикнув на ходу:
— Ай да Стоян! С меня причитается!
Ведьмак прищурился, провожая его взглядом.
— Да нет, Белослав, не нужно мне ничего. В расчете.
И быстрым шагом пошел в конюшню, торопливо развязывая на ходу заветный мешочек у пояса.
В доме Чернавы царили хаос и суета. Сегодня встречали сватов. Две тетки пожаловали на помощь, вместе с матерью готовить кушанье. К такому важному событию закололи кабанчика, который теперь благоухал на вертеле сладким ароматом мяса. Стол ломился от яств. Строганина из оленины, студень с квашеной капустой, грибочки лесные, соления, рыба жареная. Тетки постарались на славу, не стыдно гостей принимать.
Отец, сидя на лавке, следил за суетой.
— Эй, Важен, оденься и беги к воротам сватов выглядывать. Как появятся, сразу меня зови.
Мальчонка накинул жупан и опрометью бросился во двор.
Добромир томился в ожидании. Сегодня был очень важный день для его рода. Красную девку вырастили, раз сам сын старейшины медведичей к ней сватается. Да, такая свадьба дорогого стоит. А там, глядишь, и Важен подрастет и возьмет себе жену из рысичей. Уж с дочкиного-то выкупа денег хватит. Вот род Лисицы и пойдет на подъем. Только Бажену в жены нужно брать молодуху с дитем. Та уж наверняка дитя понесет и выходит. А то вдруг девка-пустоцвет попадется? Нет, только проверенную молодуху брать надобно.
Чернава металась по горнице, не находя себе места. О, Боги, скорей бы все это закончилось. Не пойду я за него. Пусть он и лучший жених в округе, пусть род его самый сильный — не люб он мне. Злой он, бить станет, а в чужом роду защиты не выпросишь. Только бы получилось, как Стоян говорил. Только бы разрешили на коня сесть. А там будь что будет!
— Едут! Едут!
Добромир вздохнул с облегчением и пошел к воротам. Двое саней неслись, позвякивая бубенцами. Сваты весело наперебой пели частушки, развлекая выглядывавших из-за плетней зевак. За вторыми санями бежал привязанный черный жеребец. Добромир проглотил комок, о таком коне он мог только мечтать. Огромный, грудь широкая, ноги стройные. А шаг как держит, словно играючи! Сани промчались мимо ворот, делая положенный круг. Добромир улыбнулся, не зря говорят, что сваха кругами ходит, чтобы дело запутать. И вот, наконец, сани встали у ворот. Дружка Ярослав, брат Малюты, прытко вылез и постучал в калитку.
— Эй, хозяин, открывай. Гости у двора стоят.
Открыв ворота, Добромир вскинул бровь.
— Заходите, гости любезные, званые и незваные, усатые и бородатые, холостые и неженатые. Что привело вас к нашему очагу?
Ярослав по-молодецки сдвинул шапку на затылок.
— Мы, хозяин, охотники. Вот на куницу охотились, а она возьми да и прыгни к тебе за ворота. Поискать надо бы.
— Ну заходите в избу, охотники молодецкие. Может, там ваша куница и спряталась.
Сваты весело с песнями въехали во двор:
Эх, ловили мы куницу,
Красну ягоду-девицу,
Обыскали все дома,
Где же спряталась она?
В чьей избе найдем куницу,
Там и станем веселиться.
И хозяевам подарки
Привезли мы для затравки.
Шубы, шкурки соболей,
Добрых боевых коней.
Наш охотник не скупится,
Коль судьба ему жениться.
Веселые наряженные сваты переступили порог избы. Ароматные запахи еды вмиг защекотали им носы. Мать с тетками встречали их хлебом-солью, как и положено по обычаю.
— Ну что, нашли вы свою куницу, охотники?
— Нет, не видать пока.
Добромир улыбнулся.
— Может, дочка моя видела ее? Чернава, доченька, выйди к гостям нежданным.
Раздвинув занавеску, из горницы вышла Чернава. Она была красавицей от рождения. Ей не требовалось ни румян, ни сажи на брови. Черная коса лежала на расшитой сорочке. Красная в синюю клетку понева облегала тонкую талию, спускаясь до пола.
Не поднимая глаз, девушка подошла к гостям. При каждом шаге на боку распадался разрез, показывая расписные узоры исподней сорочки.
— Здравы будьте, гости дорогие. Что привело вас в наш дом? Али потеряли чего?
От волнения ее руки не находили места, и она принялась перебирать конец косы.
Дружка Ярослав вышел вперед, озорно озираясь вокруг, завел:
Мы охотили куницу,
Да кажись, нашли девицу,
У нас молодец-удалец,
Не женатый, без колец.
Заприметил он красу,
Толсту черную косу.
Брови тонки, алы губы,
В дар тебе привез он шубу.
Ярослав достал из мешка черную соболиную шубу. Мех был великолепным, каждая ворсинка играла на свету. Чернава набросила шубу на плечи, давая понять, что дар принят.
— Проходите, что ль, к столу, гости дорогие.
Все правила были соблюдены. Гости сели за стол, приготовившись к торгам. Добромир подал голос.
— Чернавушка, доченька-красавица, налей гостям первую чарку медовухи.
Чернава пошла вокруг стола, обслуживая гостей. Жадные глаза Малюты не отрывались от ее тонкого стана. Вот она, вожделенная мечта, в двух шагах от него. Малюта поднял чарку, не отводя от Чернавы глаз.
— Дядька Добромир, я хочу выпить за ваш род Лисицы, в котором родилась такая красивая чернобурка.
Девушка потупила взор и залилась румянцем. Все дружно выпили и приступили к еде. Утолив первый голод, чарку поднял Белослав.
— Добромир, наш род давно соседствует с родом Лисицы. Когда мы с тобой основали эти деревни, нам было столько же лет, сколько нашим детям сегодня. Я так мыслю: пришло время объединить наши усилия против общих врагов. Сын мой старший уж давно стал мужчиной. Нет в округе более удачливого охотника и сильного воина. У тебя дочь-ягода, созрела-поспела. Пришел я просить ее в жены для моего Малюты.
Чернава, затаив дыхание, наблюдала за старейшинами. Сколько раз в мечтах она видела этот день. Как ее сватают, как отец, поглаживая бороду, кивает, соглашаясь. Как влюбленные голубые глаза жениха поглядывают на нее, словно спрашивая «Ты согласна?» Сегодня она видела глаза Малюты. Они не спрашивали. Они торжествовали победу. Это были глаза охотника, вернувшегося домой с завидной дичью. Это был взгляд победителя, а не влюбленного.
