- Повтори, - чеканит приказ Мако.
- Ай, отпусти, больно, - девушка пытается вырваться. Тщетно. Вторая рука захватывает другое плечо, и Маргарита уже в тесном капкане. Судорожно глотает воздух. Нет, ей не больно, просто никто не должен её трогать. – Отпусти меня, - находит в себе силы взглянуть Суворову в лицо. Для этого ей приходится задрать голову, потому что он высокий, словно гора.
Маргарита никогда не считала себя маленькой. С ростом метр семьдесят три была выше своих сверстниц, да и многих парней, но сейчас, доставая макушкой лишь до подбородка мужчины, ощущает себя почти ребёнком.
Максим сам не знает, зачем держит эту девчонку. Секундный порыв, и его руки сами ложатся на её плечи. Она трепыхается, как птичка, пойманная в силки.
Глупая птичка.
Маргарита испепеляет его своим взглядом, видя, как Максим потешается. Это написано на его лице.
- Отпусти меня, придурок.
Насмешливый вид вмиг становиться суровым. Карие глаза обжигают, почти ударяют. Марго вдруг жалеет, что это сказала, но на попятную идти не собирается. А Мако просто молчит и, не моргая, смотрит в большие зелёные глаза. Больше никуда, только в глаза. Марго тяжело удержать этот взгляд, поэтому невольно девушка скользит им к губам мужчины. Таким удивительно чувственным и не сочетающимся с густой щетиной на широком лице. Ей начинает казаться, что эти губы приближаются. Максим и правда наклоняется к девушке. В голове проносится мысль, что он сошёл с ума.
«Вернись в клуб. Тра*ни ЛЮБУЮ! Зачем тебе это? Зачем тебе ОНА?» – настойчиво гудит внутренний голос.
Марго понимает, что он хочет сделать, и это приводит её в бешенство. С большим усердием девушка старается выбраться, пытается отдавить ему ноги носком туфли, а потом и вовсе начинает истошно орать. Но, правда, недолго. Макс заставляет её заткнуться, закрывая рот своими губами. Его язык по-хозяйски вторгается внутрь. Он не целует Маргариту, он её поедает, сантиметр за сантиметром исследуя дрожащие губы. Девушка не отвечает на эту грубую силу, но и не вырывается больше. Напряжена. Застыла.
Поцелуй заканчивается так же неожиданно, как и начался. Суворов берёт контроль над своим телом и отталкивает девушку от себя. Сквозь собственное тяжёлое дыхание слышит её тихий короткий стон и с огромным усилием не набрасывается на неё снова.
- Уходи, - говорит, не глядя. Разворачивается и в спешке проходит в гараж. С силой бьёт по панели, закреплённой на стене, попадая по всем кнопкам сразу, и только когда ворота начинают медленно ползти, Макс выдыхает.
Бежать от своих мыслей. Бежать от самого себя и этой девчонки. Какого х*я я стал её целовать? Это не Маша. Это, бл*дь, не моя жена.
Пара сантиметров до состыковки метала с металлом. Маленькая щелка, отделяющая наваждение от Мако. Последний взгляд на застывшую фигуру девушки. Она что-то говорит, но Максим не слышит. Читает по губам: «Придурок!»
Глупая птичка. Храбрая птичка.
Глава 4.
Той же ночью Максу снится Маша. Она – нечастый гость в стране его грёз. Приходит только, когда Максим позволяет себе короткую связь с очередной «ночной бабочкой» для успокоения своих мужских потребностей. При жизни всегда весёлая и смелая, этакая зажигалка, которую невозможно переспорить, во снах Маша безмолвна. Смотрит всегда с вселенской грустью... и просто молчит.
Но только не сегодня. Первый раз за последние пять лет Максим видит её лучезарную улыбку. Такую живую и реальную, что сердце наполняется теплом. Она, как и всегда, ничего не говорит, просто смотрит своими зелёными, как изумруд, глазами, но этот взгляд светится счастьем.
Назойливый луч света будит Максима уже к полудню. Тяжёлую голову сковывает боль. Он всё-таки напился с Махно. Причём инициатива этого пьянства исходила от Суворова. Словно вихрь, он принесся в главный зал, где его ждал Серёжа. Влил в себя всё, что стояло на столе, и сразу затребовал новой порции. Сам не понимал, что его так сильно взволновало: желание целовать зеленоглазое чудо или придуманное сходство этого чуда с женой.
Разогнав девочек под недовольную брань Махно, Макс снова ударился в воспоминания. Давно пережитые события пятилетней давности заискрили вспыхнувшими красками в отравленном алкоголем сознании.
В тот злополучный день Маша, как и всегда, занималась домашними хлопотами, а потом просто вышла из дома и не вернулась. Соседи говорили, что она села в машину, которая за ней подъехала, даже номер называли. Но ни Макс, ни «мусора» не смогли найти тачку, которая увезла его жену на встречу к смерти. Единственной зацепкой была только та записка. Суворову казалось, что ублюдок сдал себя с потрохами. Это дурацкое прозвище – Мако – тогда его знали всего несколько человек. Он нашёл каждого из них. Пытал, угрожал, а когда Маши не стало, стёр с лица земли, не разбираясь, кто прав, кто виноват. Остался только Махно, но ему Максим верит, как себе. Вместе они шагали по трупам, строили замки на костях. Один зависит от второго. Не станет второго, не будет и первого. Макс часто говорит сам себе: «Это не Махно, он не мог». Проявил ли он слабость, оставляя Серегу в живых? Возможно. Слабость была в том, что больше у Макса никого не осталось бы. Маму Олю он отправил за океан пять лет назад. Женщина сопротивлялась, хотела быть с сыном, поддержать его, но в итоге сдалась. Суворов желал ей добра и ЖИЗНИ, которую не дано было дать Маше. Плюс вовсю шло следствие, в котором сам Суворов зачастую фигурировал как подозреваемый. Не мог человек с таким криминальным прошлым отмыться от грязи и вести спокойную жизнь бизнесмена. Так считали власти. Таблоиды пестрили разными догадками о том, кто мог перейти дорогу Максиму Андреевичу. А когда следствие обнародовало записку, все стали звать Суворова - Мако. Год спустя шумиха затихла, а Макса оставили в покое.
Назойливый луч продолжает щекотать небритую щеку. Мужчина с трудом покидает кровать. Прохладный душ придаёт мыслям чуть больше ясности, но в них тут же вторгается образ той девчонки - храброй птички. Он снова чувствует её вкус на кончике языка, от чего по телу проходит обжигающая волна возбуждения. Большие зелёные глаза так чётко врезались в память, что стоит только зажмуриться, Суворов видит их как наяву. Они не цвета изумруд, скорее как глубокий нефрит с вкраплениями яшмы. Красивые, дерзкие, дразнящие. Возбуждение опускается вниз, к паху. Макс рычит от негодования. Тело подводит, действуя в сговоре с разумом.
Какого х... Я видел её первый и последний раз.
Так, упираясь ладонями в прохладный кафель и склонив голову под потоки воды, мужчина пытается смыть все воспоминания о той девчонке. Он даже имени её не знает. Помнит лишь, что она представлялась, но он специально не стал запоминать.
Зачем?
Люди, лица, имена так быстро проносятся в жизни Суворова.
Через час Макс отправляется в клуб. Там стоит его тачка. И хотя заведение начнёт работать только вечером, на месте присутствует смена поваров и другого обслуживающего персонала.
