— Хорошо. Я уволюсь, — всё же соглашаюсь, понимая, что Саша прав. — У меня есть накопления и их хватит, пока я не найду хорошую работу.
— Действительно хорошую, Арина. Я проверю, — строго проговаривает, и я точно знаю: проверит.
— Хорошо.
— А что с отцом ребёнка? — неожиданно спрашивает. — Ты не подавала на алименты? Всё же это тоже деньги.
— Не подавала, — грустно рассказываю. — Он не записан у Тёмки в свидетельстве и никакого участия в жизни сына не принимает. Я не хочу навязываться, поэтому ращу его сама.
— Он иногда приходит, — уклончиво отвечаю, не решаясь рассказать всего, что происходит, когда он вновь появляется в моей жизни. — Последний раз был два с половиной месяца назад. Приходит, просит прощения, обещает, что больше не бросит и уходит,… пропадает.
— Наверное, люблю, — пожимаю плечами. — Если бы не любила, то не прощала. И не верила бы каждый раз.
Глава 10
Александр
Весь день меня не покидает чувство паники и тревоги. И дело вовсе не в том, что мы проводили, опасную для нашей команды, спецоперацию. Всё было иначе. Вчера Арина почему-то не брала трубку, хоть я и звонил на протяжении четырёх часов через каждый час. Списав всё это на то, что телефон на вибрации, девушка уснула вместе с сыном или они просто заняты, решил пока не трезвонить, а позвонить на следующий день, но и сегодня Арина весь вечер трубку не брала, чем заставляла меня волноваться ещё больше.
Пропустив ужин, без остановки набирал номер Арины, чувствуя панику за девушку и ребёнка, которые, по сути, мне никто, но за короткое время стали очень родными. Я слышал, как порой разговаривает и бормочет о чём-то Артём, что-то мне «рассказывая». И я был готов слушать это столько, сколько нужно, подыгрывая мальчишке, отчего он начинал хохотать или ещё больше тараторить. Это вызывало улыбку и укрепляло моё желание о сыне или дочери. Неважно, главное, чтобы у меня дома бегали такие же карапузы, кричащие и ругающиеся на игрушки.
— Да, — наконец отвечает Арина, и я тотчас выдыхаю, поняв, что с ней всё в порядке.
— Алло! С тобой всё в порядке? Ты не брала трубку и…
— Всё в норме, Саш, — откровенно врёт, и я это прекрасно понимаю, потому что, когда она решает скрыть правду, её голос повышается и становится тоньше. — Просто уснули вчера рано и…
— А если честно? — перебиваю её.
— Так заметно? — сдаётся, и её голос становится грустным. Маска радости, которую девушка часто применяет, когда говорит со мной, спадает, представив мне расстроенную и поникшую девушку.
— Ты шмыгаешь носом, — невесело отмечаю.
— Вчера приходил Виктор, — сдавшись, начинает нимфа рассказ. — Отец Артёма. Вновь включил свою шарманку о том, что больше не уйдёт и будет помогать сыну, но я ему не поверила и попросила уйти. Тогда он начал оскорблять меня и Тёму,… поднимать руку и,… в общем, у Артёма началась истерика из-за того, что он увидел. Плюс ещё и мне было обидно очень из-за его слов. Я не знала либо самой успокаиваться, либо сына приводить в чувства, а он ушёл…
— Урод, — шепчу, сам того не осознавая сжав телефон в руке, отчего тот издал жалобный хруст.
— Вот, Саш, скажи? Я что, распутная девица? У меня ведь никого не было кроме него. Понимаешь? — спрашивает Арина со слезами в голосе. — Мы когда познакомились, то я ещё была девочкой, если ты понимаешь в каком смысле. Я ему доверилась, полюбила, а он вчера назвал меня… распутной девицей! За что? За то, что я верна ему всё это время? За то, что сына родила? И даже о другом мужчине не думаю. С тобой лишь общаюсь, но я ведь сразу тебе сказала, что у меня есть мужчина и обозначила границы. Ты мой друг и единственный человек, с которым я общаюсь. И скажи: я что, настолько ужасна? Заслужила такое обращение к себе?
— Нет, Арина, — честно отвечаю, не понимая, как она может всё это терпеть. Давно бы уже забила на этого подлеца и нашла себе нормального мужчину. — Ты самая прекрасная девушка. Он недостоин тебя, поэтому и бесится. А ты достойна хорошего и любящего мужчины рядом, который будет помогать тебе, и заботиться, а не заставлять тебя вкалывать на работе с ребенком на руках.
— Но я ведь теперь не работаю. Ищу пока, — пытается оправдаться.
— И ищи дальше, Арина, — восклицаю, не выдержав. — До Тёмкиных трёх лет.
Повисает долгая пауза, за которую я пытаюсь прийти в себя, а Арина собраться с мыслями, чтобы продолжить.
— Я попросила у него денег на подгузники Артёму, и знаешь, что он мне сказал? Что у него нет денег на содержание очередной распутной девицы, которая не сделала вовремя аборт, — истерический смешок. — Ещё сказал, что никогда не будет с такой, как я, — сглатывает и продолжает, но шёпотом. — Я так устала от него. Я ведь красивая, умная и привлекательная женщина. Да, слегка набрала вес во время беременности и ещё не успела до конца скинуть лишние килограммы, но ведь я всё так же очаровательна, как раньше. Я вижу, как на меня смотрят другие… Я не распутная девица, Саш! Я приличная, правда… Ты мне веришь? Я понимаю, что рядом мне нужен другой мужчина, который не будет так со мной обращаться, но я люблю его,… и ненавижу себя за это! И за то, что прощаю, тоже ненавижу… Вот что мне делать?
— Может быть, для начала, впустить в свою жизнь кого-то другого? — предлагаю, но намекаю не на себя.
— Не могу! Он не даст мне этого сделать,… он убьёт меня! И заберёт Тёму! Я не могу его потерять! Это единственный человек в моей жизни, который мне важен! — у Арины начинается истерика и с каждой фразой кричит всё громче и громче. — Он моё всё! Не отдам!
— Арина, прошу, успокойся! Я… Я приеду через четыре дня! Скажи адрес! Приеду к тебе и…
— Не надо! Я говорю тебе это, не для того, чтобы ты пожалел, а просто хочу высказаться. Прокричаться! Не надо! Не надо приезжать! Я сама справлюсь. Я большая девочка!
— Арина!
— Нет! Саша! Хватит! Наше общение стоит прекратить, потому что ты пытаешься решить мои проблемы, а я не привыкла к этому.
— Так привыкни!
— Нет,… я не хочу вновь быть зависимой от кого-то. Прощай!
— Арина… — шиплю, но звонок завершён.
Набираю ещё раз, но в этот раз механический женский голос говорит о том, что абонент недоступен.
Наплевав на всё, иду к главному, чтобы написать заявление о завершении службы и возвращении домой. Раньше меня там ничего не ждало, но сейчас там моя нимфа и её сын, который для меня уже больше, чем просто ребёнок женщины, с которой я общаюсь. Я не могу позволить, чтобы какой-то урод измывался над Ариной и Тёмой.
