В дымоходе коротко и зло провыл ветер.
С возрастающим страхом глядел Нуртор, как в огненной стене заметались вовсе уж невиданные языки — зеленые! От очага плыла жара, обнимала, обволакивала, кружила голову крепче наррабанского вина. Мерзкий запах усилился, стал почти невыносимым. Почудилось, что кто-то подкрадывается сзади на мягких лапах. Не выдержав, король обернулся. Звериные чучела мрачно глядели на него стеклянными глазами.
— В огонь! — настойчиво повторил колдун. — В огонь смотри! Увидишь ступени, что ведут к высокому престолу Грайана!
— Я завоюю Грайан? — хрипло переспросил Нуртор, вцепившись короткими толстыми пальцами в свою черную бороду. — Завоюю... но что же... но как же... Что я должен сделать, с чего начать?..
— Начать, начать... — рассеянно пропел Айрунги, нависнув над очагом и не отводя глаз от разноцветного пламени. — Когда закончишь — узнаешь, с чего надо было начать... О, вот оно! Вот первая ступень твоей великой лестницы! Смотри, государь! Смотри! Неужели не видишь стен и башен Ваасмира? Вглядись же! Вот Клыкастая башня, которую повелел воздвигнуть твой предок, Первый Вепрь!
До боли, до рези в глазах таращился Нуртор на немыслимое пламя, на извивающиеся цветные полосы. В голосе чародея звенела такая убежденность, что королю и в самом деле померещилась на миг приземистая башня с двумя вытянутыми каменными «клыками», прикрывающими подъемный мост. Мелькнула — и пропала.
— Ваасмир? Широкий Город? — растерянно бормотал Нуртор. Перед глазами плыли яркие пятна, нарастал гул в ушах, страх стискивал горло, мешая дышать.
Но вместе со страхом, как всегда, пришел гнев.
Король пошире расставил свои толстые, крепкие ноги, с усилием поднял отяжелевшую голову.
— Та спятил, старик! Вспомни, кому ты осмелился морочить голову!.. Там же... это... от ближайшей пристани... посчитай, сколько там дней пути!
— Кто говорит о пристанях! — Айрунги не отворачивался от огня; его худое лицо еще больше заострилось и стало хищным, как у щуки. — Я же сказал — забудь о море! Удача ждет тебя не там!
— А где? Может, я должен тащить армию напрямик, через Лунные горы? Там всего три перевала, каждый наглухо заперт крепостью — этого твой огонь не показывает? Сам понимаю. Ваасмир — богатый торговый город... но сколько воинов я положу на перевалах? Или ты своими чарами перебросишь армию к Ваасмиру? Через горы, а? С обозами и осадными орудиями? Такого и Двенадцать Великих не сумели бы! Ну, что ты можешь предложить, кроме пустой болтовни?
Кроваво-красный язык пламени вырвался из камина, змеей взметнулся у лица короля. Поперхнувшись, Нуртор замолчал.
— Я могу дать тебе союзников, — негромко, почти равнодушно бросил колдун.
Было в этих простых словах нечто такое, что заставило короля содрогнуться. Чтобы скрыть испуг, он отрывисто хохотнул:
— Союзников?! Во имя всех ликов Хозяйки Зла, каких еще союзников?
И тут случилось страшное. В ответ на слова короля пламя взметнулось ввысь, разлетелось клочьями, словно его размела невидимая рука... и опало, погасло. Только недобро тлели раскаленные угли.
— Спасайся! — взвыл Айрунги, без всяких церемоний ухватив короля за рукав. — Прочь отсюда! Скорее!
Он почти выволок своего гостя за дверь. Нуртор не сопротивлялся, он даже не заметил непочтительности колдуна.
Оба оказались в длинном коридоре, вдоль которого выстроился ряд высоких шандалов. Свечи все еще горели.
Айрунги захлопнул дверь и привалился к ней спиной.
— Ох, государь! Я знаю, ты не ведаешь страха... а все же не стоило там поминать Тысячеликую!
Вепрь отер лицо рукавом, шумно и тяжело продышался, пока не унялось стучащее о ребра сердце. С отвращением отбросил мысль о пережитом ужасе — и тут же вернулся к главному:
— Ты хотел что-то сказать о союзниках!
— Я хотел? — вскинул и без того высокую бровь Айрунги. — Это ты изъявляешь такое желание, государь... О, свечка погасла!
Чародей достал из шандала огарок.
— Начал — так говори! — набычился король. — Что за союзники? Предатели у трона Джангилара? Или ты уговоришь Ксуранг заключить со мной союз?
— Спросим у огня, — с еле заметной иронией ответил колдун и сунул в руки Нуртору свечной огарок, который не успел зажечь.
Нуртор в недоумении взглянул на синевато-белый, конусообразной формы кусок воска, обезображенный наплывами. Хотел было рявкнуть на обнаглевшего старикашку, но вдруг замер... всмотрелся внимательнее...
Потеки расплавленного воска превратили свечу в подобие человеческой фигурки с крохотной головой, покатыми плечами и непомерно длинными руками.
— Это же... это... — выдохнул, не веря своим глазам, король. Он швырнул свечу на пол и брезгливо вытер руки о камзол. — Да как ты посмел предложить мне... Неужели ты решил...
— Нет, государь, — холодно отозвался чародей. — Это ты решил...
Король вцепился в плечо Айрунги, отбросил колдуна к стене. Гнев Нуртора рвался наружу, как кабан, проламывающийся сквозь речные камыши.
— Чтоб я связался с нечистью? С Подгорными Людоедами?.. Конечно, ты можешь так думать, раз я спутался с тобой! Ведь знаю же я, что истинной, чистой магией владеют лишь избранные потомки Двенадцати Великих! А прочие... — Нуртор задохнулся и шепотом закончил: — Сила их — от Хозяйки Зла!
Айрунги невозмутимо глядел королю в глаза. Ничего не подтверждал. Ничего не отрицал. Просто молчал.
Нуртор ослабил хватку. Во взгляде его — небывалое дело! — мелькнуло что-то вроде мольбы.
— Старик, ты всегда называешь лишь свое имя. А я никогда не спрашивал о твоем происхождении... даже когда сделал тебя Хранителем этого замка... Знаешь — почему?
— Знаю, государь. — Айрунги не отводил твердого взгляда от раскрасневшегося лица короля. — Это позволяло тебе надеяться, что я — один из высокородных, но по какой-то причине не ношу на одежде знаки Клана.
— Верно! Но сейчас я хочу знать правду. Отвечай: откуда ты? Из Рода? Из Семейства? Или... или все же из Клана?
— Может — из Рода, — спокойно отозвался чародей. — Может — из Семейства. А может, просто раскрылась скала — и я вышел из нее...
— Просто раскрылась... Тьфу! — Нуртор потерял дар речи от подобной наглости.
— Государь, к чему тебе гадать об истоках моей силы? Главное — ты можешь использовать ее, как тебе заблагорассудится. Когда путник находит на дороге золотую монету, он не раздумывает о том, кто обронил ее — разбойник или праведник. Просто тратит золото, вот и все...
Мощным усилием воли Нуртор заставил себя успокоиться.
— Это... это слишком серьезно. Я должен все обдумать. Позже извещу тебя о своем решении.
— Как будет угодно моему повелителю, — согнулся чародей в низком поклоне.
