Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
Глава 6
Дивногорск, наши дни
Время шло, Лиза так и жила в этом коттедже, ни жена и ни любовница, так, что-то непонятное.
Теперь Лиза не боялась ничего в этой жизни. Синяки и ссадины не заживали, однако она научилась чувствовать его настроение и вовремя прятаться в предбаннике, и травматолог вот уже несколько месяцев не накладывал гипс. А еще она чувствовала, что надоела Сергею (он часто приводил в дом проституток. И где только находил таких прожженных), совокуплялся с ними на диване в гостиной, не стесняясь ее. А еще с интересом поглядывал на соседскую девушку, дочку профессора, построившего коттедж рядом, и в его взгляде Лиза видела что-то новое. На нее он, во всяком случае, так никогда не смотрел.
– Тебе нравится Света? – однажды спросила она, и Сергей кивнул:
– Ага, нравится.
– Так женись на ней и отпусти меня, – вдруг выпалила Лиза, дивясь своей храбрости.
Он усмехнулся как-то задумчиво и грустно, как человек, а не как браток Серега.
– Ты спятила? Тебе известно, какая пропасть лежит между нами. Я рэкетир, а она дочь профессора, к тому же образованная. Меня убить могут в любую минуту или посадить. Думаешь, я от себя без ума? Ошибаешься. Вот если бы я был депутат или честный бизнесмен, кем я и собираюсь стать в будущем, она бы с радостью пошла за меня. А пока я вынужден проводить время с такими, как ты.
Лиза горестно вздыхала.
– На мне ты тоже не женишься. И у нас никогда не будет детей.
– Какие дети? – Он потряс ее за плечи и заглянул в синие глаза. – Если вдруг залетишь от меня, попробуй скрыть. Убью.
Как назло, она залетела через две недели, и он повез ее на аборт.
Усталый врач предупредил его:
– Первая беременность. Вполне возможно, что последняя.
– Ну и пусть. – Он упрямо сжал губы. – Таким, как она, детей иметь противопоказано.
Лиза дрожала в углу и думала о том, что ее никто не спрашивает.
В тот день она лишилась возможности иметь детей.
Глава 7
Очаков, 1890 г.
Шепсель, в отличие от флегматичного Лейбы, всегда был энергичен и напорист.
Не откладывая в долгий ящик он на следующий день уже занимался продажей лавки и нашел покупателей. Мужчины ударили по рукам, хотя предложенная цена была явно заниженной.
Младший Гойдман не стал торговаться впервые в жизни. Ему казалось, что промедление смерти подобно.
Весть о Клондайке неподалеку от Одессы уже давно обсуждалась на каждой улице, и к Очакову потянулись другие кладоискатели. И уже тысячи бесценных находок поступали на черные рынки, некоторые – для того, чтобы быть утерянными безвозвратно.
Шепсель не знал, что на съезде археологов в Тифлисе ситуация на раскопках греческого полиса была названа критической. Впрочем, если бы даже и знал, это не помешало бы ему поехать в Парутино, село, возле которого и обнаружили остатки Ольвии, но прежде немного побродить по Очакову, чтобы составить представление о городе, где им предстояло жить.
Этот провинциальный городок, с церковью – довольно нелепым строением, переделанным из мечети, маяком, оптическим телеграфом, тоже неказистым, ведущим, как говорили жители, свой младенческий лепет с Николаевом, и каким-то пустым двухэтажным зданием, хорошо смотрелся только с моря.
Еще год назад те, кому удавалось прожить здесь хотя бы неделю, уверяли, что трудно представить что-нибудь скучнее и печальнее. На маленьких улочках не было никакого движения, гостям радовались, как манне небесной, надеясь, что продастся лишняя булка на базаре. Торговлей, как и в Одессе, заправляли евреи.
Кладоискатели немного оживили забытый богом городок, засуетились торговцы, забегали рыбаки, которые до этого возили свои богатые уловы сельди в Одессу и ближайшие городки.
Ольвия словно сделала из Очакова другое поселение, и братья решили, что здесь вполне можно пожить до того момента, пока удача не набьет золотом их пустые карманы.
Побродив по Очакову, они отправились в степь возле Парутино, на место многочисленных раскопок, в поисках своего счастья, и оно их разочаровало в первые секунды.
Окинув печальным взглядом уже местами взрыхленную сухую каменистую почву, против которой лопата и кирка казались ему бесполезными инструментами, Лейба загрустил и сел на камень, с досадой бросив пиджак в пыль.
– И ты собираешься рыть здесь? – спросил он брата, и в его голосе уже не было слышно воодушевления.
Шепсель скривил тонкие губы и провел рукой по вспотевшим жидким черным волосам.
– Так я и знал, – буркнул он. – Ты всегда был слабаком и жил только за мой счет. Сначала я, младший брат, помогал тебе в отцовской будке, потому что у тебя не хватало ума вбить гвоздь в подошву, потом я открыл лавку и сам договаривался с поставщиками, а ты сидел в углу и пил чай. Да, иногда ты поднимался, чтобы предложить покупателям товары, но скажи, сколько ты продал сам? Мне всегда приходилось вмешиваться, чтобы довести до конца начатое тобой дело. Теперь у меня появился план, как можно разбогатеть, стоит только немного потрудиться – и тебе это уже не нравится. Другой бы на твоем месте немедленно схватил бы лопату, чтобы ценности, которые еще остались в этой земле, не достались конкурентам. Это наша Троя, понимаешь ты или нет? Наша возможность разбогатеть и стать известными антикварами. – Он взял в руку кирку и стукнул по каменистой почве, подняв серую пыль. – По твоему тупому лицу я вижу, что ты не понимаешь ничего. А раз так, я тебя не удерживаю. Можешь ступать на все четыре стороны. Я дам-таки тебе денег, но с одним условием: чтобы больше я тебя не видел. С тобой я чувствую себя биндюжником, вынужденным вечно тащить тяжелый груз.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
