Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
Все наши нормальные разговоры были именно такими. Несуразными и немного неуклюжими, а вот ссорились мы от всей души, и выходило это гораздо естественнее.
– Плед, – вновь осеняет меня.
– Плед?
– Это был ты. Ты помог мне избежать наказания.
Медленно в его глазах отражается понимание, он коротко кивает.
– Мне стоило сразу догадаться, – тихо бормочет Назари себе под нос, вновь внимательно окидывая меня взглядом. – Ты никак не могла быть теялийкой. Твой традиционный поклон был ужасен. Спина должна оставаться прямой, а ты горбилась.
Я слегка наклоняю голову и вопросительно приподнимаю бровь, прикидывая, стоит ли оскорбиться, но на моём лице появляется предательская улыбка. Я слишком рада его видеть.
– Как… как много ты помнишь?
Он сбивается, и только несвойственная Рушану робость позволяет мне удержать прежнее выражение лица.
– Меньше, чем хотелось бы, – признаюсь я. – Но знаю, что будь мы детьми, то к этому моменту мы бы уже разругались.
– Справедливо, – беззастенчиво соглашается он, и тревога уходит.
Рушан открывает рот, хочет что-то сказать, но колеблется. Он поворачивает голову в сторону угла, за которым скрылись Айла и Самия. А я неожиданно чувствую, что должна что-то вспомнить, какой-то момент из детства. Я уверена, что это что-то важное, но пока этот отрывок – лишь пустующее пространство, которое мне не удается заполнить необходимым воспоминанием.
– Нам стоит присоединиться к остальным, – прерывает мою мысль кахари. – Конечно, если ты не хочешь помучить Аниса. Он и так ждёт дольше всех, чтобы увидеть тебя.
Не дожидаясь ответа, он поворачивается ко мне и, сгибая руку в локте, предлагает ухватиться за неё. Этот простой жест застаёт меня врасплох. Я вновь оглядываю Рушана, осознавая, что он больше не тот подросток, с которым мы цапались при любом удобном случае. Вспоминаю, как часто он дразнил меня тем, что я не могла поднять меч из-за его тяжести. Рушан вопросительно приподнимает бровь, замечая, что я смотрю на его руку с сомнением и опаской, будто на ней сидит змея. Я не хочу, чтобы кахари считал меня слабой и опекал, но всё-таки обхватываю его предплечье и позволяю вести себя. Только сегодня.
– Они спокойны уже вторые сутки. Я удивился, когда вышел сегодня ночью на патруль. – Незнакомый мужской голос.
– И что? – Мы приближаемся, и я различаю голос Даяна.
– И ничего! Тишина.
– Это может быть связано с тем, что произошло в Цере?
– Возможно. Хотя нельзя судить по одной ночи.
– Верно. Сегодня я сам проверю.
За поворотом узкий проход, ведущий на просторный балкон. Окон вновь нет, лишь мраморные колонны и лёгкие занавески между ними. Моя семья расположилась в углу на нескольких диванах с мягкими подушками. Перед ними круглые металлические столики, заполненные чашами со свежими фруктами и тарелками со сладостями. Из носиков нескольких чайников всё ещё идёт пар. Нас много, потому они придвинули несколько мягких кресел, создавая уютный круг вокруг столиков. Как только мы появляемся на балконе, все замолкают и поспешно поднимаются со своих мест, глядя на нас с Рушаном. Все лица мне знакомы, кроме одного.
Анис.
Теперь я вспоминаю и его, удивляясь, как могла забыть эти кудрявые волосы, хотя сейчас кудри уже не такие тугие, как были в детстве. Тогда у парня вокруг головы была огромная курчавая копна тёмных волос, поэтому мы легко замечали его издалека.
Сейчас же причёска совершенно другая: сзади и по бокам волосы коротко подстрижены, лишь верх остаётся длинным. Анису очень идёт, теперь уже полурасслабленные завитки падают ему на лоб и глаза. Он, как и другие илосийцы, обладает оливковой кожей, выделяющимися скулами и угловатой челюстью. Без улыбки это лицо излишне серьёзного или даже опасного человека, особенно если взять в расчёт, что в телосложении он ничуть не уступает наследному принцу. На нём штаны и рубашка, подвязанная кушаком, но, в отличие от Рушана, в бежевых оттенках. Поверх всего чёрный уличный халат, украшенный золотой нитью.
Назари растягивает губы в широкой улыбке, от чего у него появляются глубокие ямочки на щеках, и он превращается в того же озорного друга, которым был в детстве. Карие глаза сверкают, когда он смешно вертит головой, переводя взгляд с меня на Айлу и обратно. А потом, не отрывая от меня глаз, словно я могу исчезнуть, если он моргнёт, Анис пытается перелезть через кресло, в котором сидел, но спотыкается и почти падает вместе с ним. Все смеются, а друг, не обращая внимания, подскакивает ко мне и без малейшего стеснения сжимает в объятиях. Я едва не задыхаюсь, утыкаясь носом ему в грудь. Он приятно пахнет сладким лимоном. Если остальные испытывали хоть немного смущения после длительного расставания, то Анис подобными тревогами не страдает. Он пальцами зарывается в мои волосы, губами касается макушки, а ослабляет хватку, только когда я начинаю несильно бить его по спине, чтобы он позволил мне сделать полноценный вдох.
– Я так и знал, что вы уже все встретились с Ойро, – обиженно бросает он остальным и разглядывает моё лицо, крепко держа его в своих ладонях. – Как всегда, я последний!
Чувствую мозоли на его руках – скорее всего, от меча и лука, – а на лице Аниса вижу множество веснушек, рассыпанных по щекам и носу. Почти до боли сминаю края его халата с широкими рукавами, сдерживаясь, чтобы не заплакать от переполняющего меня счастья, что все они вновь со мной.
– Всё в порядке, Ойро? У тебя такое лицо, – замечает перемену друг и хмурится. – Рушан успел тебя обидеть? Мне ему наподдать?
– Почему всегда я что-то не так сделал? – наигранно сокрушается кахари, шумно падая на один из диванов.
– Есфли ты продоф… я фама тебе… – пытаюсь выдавить я, пока Анис ощупывает моё лицо, словно оно может быть подделкой.
– Что такое, любовь моя? – удивляется Анис, вскидывая брови.
Я с трудом отцепляю руки друга от лица, чувствую, что оно уже покраснело от его пальцев.
– Говорю, если продолжишь мне так щёки мять, я тебе сама наподдам.
Карие глаза распахиваются шире, и вместе со всеми он заливается хохотом.
– Да, это точно наша Ойро. Всегда ненавидела, если я трогал её лицо.
– Тебе вообще пора перестать просто так трогать женские лица, – иронично бросает Самия.
Анис обхватывает мою ладонь и подводит к столикам, он не позволяет мне выбрать место, а по-собственнически сажает между собой и Айлой. Друг не выпускает моей руки и переплетает наши пальцы. В этом жесте нет ничего интимного, только волнение и его старые привычки. Анис с детства любил прикосновения, они для него жизненно необходимы. Он всегда держал за руку либо меня, либо Айлу. Я улыбаюсь, наблюдая за его пальцами, что стискивают мою ладонь. Анис наливает мне чай в чашку из матового стекла и пододвигает фрукты поближе. Заботливо кидает в ароматный напиток несколько листиков мяты и кусочек лимона. Всё это он делает левой рукой, потому что не хочет размыкать наши сцепленные пальцы. Моя улыбка всё ширится от каждого его взгляда. Друг тянет руки то к одному блюду, то к другому, наблюдает за моей реакцией, решая, что из угощений может мне понравиться больше.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
