— Зря ты его пожалел, — подал голос Юлий, про которого Алексей совсем забыл.
— Мстить будет, — согласно кивнул Гай. — Надо было убить.
— Так я и так его убил, — глухо ответил Алексей. — У себя в голове. И сейчас единственное, чего хочу — это душ. Чтобы смыть с себя всю эту грязь.
— Пошли, Алексей, — Гай переглянулся с Юлием, — мы тебя проводим.
— Пойдемте, — равнодушно бросил Алексей, мысли которого крутились вокруг одной-единственной мысли — он был готов убить подростка. И он почти это сделал.
Произошедшее настолько не вписывалось в его картину мира, что Алексей поплыл. Видимо он до сих пор до конца не понял куда он попал. Убить кого-то только из-за того, что человек тебе не понравился? О таком он только в книжках читал. И этот романтический ореол видимо до сих пор его преследовал.
Он не видел своими глазами войны между Крепостью и Цитаделью, не сталкивался с нежитью в подземельях Бастиона, не ощущал Скверны в Лесу. Единственное, с чем он столкнулся — так это ненависть окружающих магов из-за вируса Чистых. Поэтому для него все время пребывания в Пороге — было… как игра.
Да в ней было место сложнейшим испытаниям, да в ней приходилось вкалывать до кровавого пота, но он знал, зачем он это делает и для чего. И он играл в эту новую жизнь, поверив всей душой в то, что он — бессмертный.
Сейчас же, столкнувшись со вчерашним нападением студиозов и сегодняшним невыносимым желанием прикончить гнусного подлеца, Алексей словно прозрел. Мир больше не казался волшебной сказкой или реалистичной игрой с полным погружением. Мир явил ему свой реальный оскал, дохнув в нем смрадным дыханием подлости, дикой злобы и обжигающей ненависти.
— Все, мы пришли, — невеселый голос Гая вывел его из задумчивости. — И это… зря ты Жано не прикончил. Если кто из наших погибнет, то смерть эта на тебе будет.
Юлий промолчал, но по его взгляду было понятно, что считает он также.
«Неплохая попытка манипуляции, — равнодушно подумал Алексей, потеряв к парням интерес. — Но зря они так. Не люблю, когда меня в темную используют… Стоп, а почему мы пришли к Башне?»
Он оглядел раскинувшийся перед ним узкий дворик, со всех сторон окруженный деревьями и кустами, и почесал затылок.
«Ну да, Башня. И почему я думал, что живу сейчас у Чжо?»
Задумчиво хмыкнув, он пошел вперед — к входной двери Башни. Старина Петро должен быть на месте, и уж он точно должен знать с чего Ков’Альдо как с цепи сорвались!
Посередине пути он случайно запнулся о камни, выложенные в виде какой-то закорючки, и с досадой пнул откатившийся булыжник, срывая на нем злость.
«Ничего, сейчас Петро объяснит, что к чему, а я его уважу — колечко какое-нибудь подкину. Мне все равно, а ему приятно будет. К тому же с комендантом хочешь-не хочешь, но необходимо наладить нормальные отношения».
Но ни Петро, ни студиозов на первом этаже Башне не оказалось. Да и лестницы были пусты. Решив, что все ушли на уроки, Алексей заторопился, пропускать лекции как-то не хотелось.
Поднявшись на свой этаж, он прошел сквозь гостиную и завернул в длинный коридор. Шагая по коридору, он с удивлением замечал, что каждая вторая дверь приоткрыта, но постучать и проверить дома ли хозяин кубрика не спешил.
«Не к добру это» — мелькнула привычная за последние несколько часов мысль.
Пробежавшись взглядом по выцарапанной на стене закорючке, точное подобие которой он видел во дворе, Алексей нахмурился. Закорючка была на что-то похожа, но он никак не мог вспомнить, где видел ее раньше. Немного помучав свой мозг, но так ничего и не вспомнив, он дошел до двери в свой кубрик и потянул на себя ручку.
— Кто это? — донесся из комнаты слабый голос Арно.
— О, Арни! — удивился Алексей, — тебя, что, уже выписали?
— Откуда? — сморщил лоб водник. — Ничего не помню… А ты кто?
— Да уж, — протянул Алексей, с жалостью смотря на скелет обтянутый кожей. — Ков’Альдо. Лестница. Артефакт. Вспоминаешь?
— Что-то было такое, — вздохнул побледневший от напряжения Ги’Дэрека.
— Кстати, если ты сейчас слышишь голос, который настойчиво убеждает тебя, что он твой дедушка, не бойся, ты не сошел с ума. Олькуш Ги’Дэрека действительно твой какой-то пра-пра-пра-прадед. И это мы с ним вытащили тебя из цепких объятий смерти.
Не удержавшись, Алексей добавил под конец изрядную толику пафоса. Но Арни, похоже, пришлось по душе.
— Сударь, примите мою благодарность, — лежащий на кровати водник приподнялся на локте и гордо вздернул подбородок. — Но это не отменяет того факта, что между нами остались невыясненные обстоятельства…
— Бросай эту чушь, Арни, — отмахнулся Алексей, исчезая в ванной комнате. — Слушай деду!
Водник еще что-то горячо говорил и скорей всего порывался встать с кровати, но Имперскому магу было не до тараканов, скопившихся в голове Ги’Дэрека. Он остервенело тер себя жесткой мочалкой, чуть ли не сдирая кожу.
В какой-то момент ему показалось что он из душа брызжет кровь, но стоило ему вынырнуть из своих мрачных мыслей, как наваждение тут же схлынуло.
— Так и с ума сойти недолго, — пробормотал Имперский маг, постепенно увеличивая температуру воды.
Вдоволь настоявшись под обжигающими струями воды, он резко переключил воду с горячей на холодную и радостно заорал:
— Аааа! Уууу… Оооооо! Хорошоооооо!
Все негативные мысли махом выветрились из его головы. Почувствовав, что он наконец-то оказался в «Здесь и сейчас», Алексей довольно улыбнулся. Выскочив из душа, он сорвал с крючка белоснежное полотенце и принялся энергично растираться.
Вытеревшись насухо, он достал из Инвентаря сменную нателку, после чего облачился в свой доспех и студенческую мантию. Можно было, конечно, вымыться и не снимая одежды, благо у него в арсенале были соответствующие заклинания для просушки, но так было привычней и… родней.
— С легким паром! — поприветствовал сам себя Алексей, выходя из душа.
Посмотрев на хмурого Ги’Дэрека, сидящего на своей кровати и не дождавшись от него ни слова, Алексей ответил сам себе:
— Дай Бог здоровья!
— Я настаиваю на сатисфакции! — тут же отреагировал Арни. — На Суде Чести!
— Да без проблем, — отмахнулся Алексей, — иди и бейся на этом самом суде с Жано или его прихвостнями, из-за них же ты на больничной койке оказался? А как с ними закончишь — ко мне приходи.
Он не стал говорить Ги’Дэрека, что последний оказался в госпитале исключительно из-за своей глупости и мягкотелости. Да и Олькуш с его огромным жизненным опытом мог еще пригодится.
«Не льсти моему внуку! — тут же отреагировал старый водник. — Знал бы я какой сумбур творится в его голове, давным-давно напросился бы к тебе фамильяром или одушевленным артефактом!»
