Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
Для налета было выбрано «Макао» — на «Савой» не хватило духа, да и входная плата там съела бы все наши сто долларов.
Первого августа, в субботу, Эванжелина притащила два мини-платья, потом профессионально изобразила на наших лицах фирменный мейкап «Сумерки в тропическом лесу», и, глотнув для смелости по 153 грамма амаретто «Казанова» из коллекции Сергея, мы отправились навстречу неизвестности.
В радиусе двадцати метров от входа в казино брусчатка была тщательно вылизана и как будто бы надраена наждачной бумагой. Крепыш в форменном пиджаке приоткрыл перед Эванжелиной тяжелую резную дверь, а мне преградил путь грудью, способной прикрыть сразу три амбразуры.
Между мной и охранником состоялся следующий диалог:
— Have you got hard currency?.[1]
— Ma certo, caro, pensai che posso qui venire senza avere i soldi?.[2]
— Извините, синьора, пожалуйста, проходите, я принял вас за русскую…
А если принял за русскую, то какого черта задавать вопросы на английском? Чувствую, как во мне крепнет отвращение к внезапно народившемуся классу откормленных мордоворотов, которые, нацепив модные пиджаки и вызубрив пару иностранных фраз, считают себя на три уровня выше тех несчастных, кто продолжает ходить на заводы и там создавать материальные ценности, толпиться в магазинах за дешевыми супнаборами и давиться в автобусах.
* * *
А может быть, я просто зануда и пусть каждый живет как хочет?
Прорвав заграждение, я устремилась на помощь Эванжелине, которая растерянно взирала на симпатичную высокую девушку в униформе. Девушка говорила по-английски, а Эванжелина из всего английского знала лишь «сорри», «гуд» и один глагол, наиболее часто употребляемый в американских видеофильмах. Можно было подумать, что мы попали не в казино, а на курсы ликбеза — они, наверное, решили нас закопать со своим английским. Я вмешалась. Девушка облегченно вздохнула, одарила нас божественной улыбкой, сообщила, что она — менеджер, совсем недавно прилетела из Америки, и повела нас к рулетке — сначала мимо одноруких бандитов, потом — мимо карточных столов.
Рулетка находилась на втором этаже. Небольшой зал, благодаря плотно зашторенным окнам, был погружен в полумрак, но зеленые игорные столы были залиты ярким светом. Слышались приглушенные голоса и вздохи, звук катающихся шариков. От присутствующих дам мы с Эванжелиной отличались отсутствием сверкающих побрякушек на шеях и запястьях. Но по встревоженным мужским взглядам я поняла, что даже здесь, где мысль сосредоточена только на игре и выигрыше, появление Эванжелины не осталось незамеченным.
Моя душечка горячо шептала мне на ухо:
— Будем играть по системе. От общего — к частному. Поставим сначала на красное, потом на столбец, потом на каре, потом на разделение, а потом на семерку — у меня седьмого числа день рождения…
Из этой взволнованной скороговорки я поняла, что 1) Эванжелина основательно подковалась, прежде чем идти в казино, 2) сыграть самой мне не удастся, 3) сейчас мы поставим сто долларов на красное и выпадет черное.
В общем, я разменяла в кассе бумажку, вручила Эванжелине 50 долларов и ушла к другому? столу.
Там было только два свободных места. Я села. На меня никто не поднял глаз, и через минуту я сама забыла обо всем на свете. Шарик бегал по кругу, напротив сидела нервная, возбужденная девушка-азиатка. Судя по горе фишек и мятых бумажек, везло ей сегодня основательно. Крупье методично провозглашал: «Делайте ваши ставки, господа», — но я пока только смотрела.
Экзотичная азиатка сдвинула гору фишек на недобор — и через минуту куча денег перед ней удвоилась. Затаив дыхание, она отделила фишки от долларовых бумажек и поставила на красное. Я (конформистка!) сделала то же самое, и через пару томительных мгновений у меня было уже сто долларов. Чувство азарта, еще не изведанное мною в таком концентрированном варианте, стало захватывать. За столом лишь один крупье был бесстрастен и невозмутим, других выдавали красные пятна на щеках и горящие глаза.
Красивой азиатке крупно везло, это был ее день, она следила за шариком, не отрывая глаз, — так Антрекот, собравшись в напряженный комок, водит взглядом за мухой на оконном стекле. Девушка поминутно заправляла назад тонкие пряди волос, которые выбились из прически и теперь очень привлекательно свисали на уши.
— Все на зеро, — хрипловато выдохнула она.
— Извините, максимальная ставка две тысячи.
— Хорошо, две тысячи на зеро.
Кажется, все переживали уже не за себя, а за девушку. Я затаила дыхание. Шарик катился по канавке, уже замедляя ход. Оборот, еще один… Азиатка навалилась грудью на стол и нервно дышала. Шарик соскочил в клетку.
— Зеро, — объявил крупье.
Девушка резко вскочила, едва не опрокинув стул, потом снова села. И тут в зале стало в два раза светлее — она засияла, как неоновая реклама, продемонстрировав нам два ряда жемчужных зубов, хотя казалось, из ее глаз вот-вот брызнут слезы радости. Крупье выписал чек, девушка сгребла его в сумочку вместе с оставшимися фишками, купюрами и встала из-за стола.
Я ринулась в бой. На земле остались только я, шарик и клетки с цифрами. Пару раз мне казалось, что из полумрака за мной следит пристальный взгляд, но не было сил оторвать глаза от рулетки.
Поставила на черное, получила новую сотню. Сдвинула все на каре — и через две минуты в моих руках оказалось 1600 долларов. Чтобы заработать такую сумму, в редакции надо было отпахать лет шесть. Поставила 600 на столбец и проиграла. 500 на красное — и снова проиграла. Уже без надежды на выигрыш я бросила сотню на разделение, и — о фантастика! — ко мне вернулось 1700. Если сложить все вместе — получалось почти две с половиной тысячи. Не давая себе возможности подумать, я решительно сдвинула 2 тысячи на зеро и в одно мгновение лишилась их. 200 долларов на красное и 200 — на один номер. Очень долго катится шарик, мог бы бегать и побыстрее. Красное! Получила обратно свои 400 долларов.
Самая крупная сумма, побывавшая в моих руках в этот вечер, — больше семи с половиной тысяч долларов. Это я запомнила хорошо. Как я могла бы их использовать? Купила бы машину, «шестерка» Сергея, того гляди, рассыплется. Нет, об этом лучше не думать. Когда я вставала из-за стола, у меня не было даже десяти долларов на коктейль в баре.
Эванжелину я засекла у кассы. Сейчас ее можно было использовать как олимпийский факел или сварочный аппарат. Она излучала ослепительную радость.
— Ты знаешь, решила остановиться. Три тысячи долларов! Я такой суммы в жизни в руках не держала. Ой, а на тебя смотрит очень интересный мужчина. Эванжелина улыбнулась кому-то за моей спиной.
— Скорее всего, он смотрит на тебя. А я в полном ауте.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
