Элли с усилием попыталась сконцентрироваться на демоне. Его голос уже звучал будто через пуховую подушку, а солнышко грело так тепло и приятно и все вокруг стало таким ярким и милым, что даже этот страшный демон уже казался почти добрым. Если не смотреть в его колючие злые глаза…
Мама не хотела бы ей такой смерти… Мама тоже любила жизнь.
— Умереть или… просто три месяца погостить у вас… и все?
— Да.
— Я… я согласна.
— Умереть? — не удержался от язвительного вопроса демон.
— П-погостить…
Демон отсалютовал бокалом — молодец, верный выбор — и протянул руку для завершения сделки. Его рука была будто отлитой из стали, а рукопожатие уверенным и крепким, ее же маленькая ручка просто утонула в широкой мужской ладони.
Довольный, как кот вылакавший крынку сметаны, демон улыбнулся и вдруг, перевернув ее ладонь запястьем вверх, чувственно поцеловал, лаская губами нежную кожу. Элли испуганно вздрогнула, непривычная к подобному обращению и с усилием вырвала руку. Шатаясь, попыталась подняться:
— Простите… я что-то не очень… хорошо себя чувствую… Мн-не надо…
Голова закружилась так сильно, что девушка обессилено рухнула обратно. Усталость после магической лихорадки, нервное истощение и очень крепкий алкоголь сделали свое дело: через минуту, так и не сумев встать, Элли просто уснула, уронив пушистую головку на скрещенные на столе руки. Мужчина одним глотком допил крепленое чистым концентрированным хмелем вино, мельком глянул на циферблат карманных золотых часов и с довольным видом захлопнул крышечку.
Десять минут. Можно было соглашаться с Майклом на пари. При желании и пяти хватило бы, а наивная птичка уже в клетке.
Молоденькая ангел металась по комнате, сбивая широкими кремовыми крыльями узкие неустойчивые треножники и табуреты. Уже час шел бессмысленный пустой разговор, пересыпанный мольбами, угрозами и просьбами.
— Не смей! Романд, слышишь?! Даже архангелы — лучшие бойцы света опасаются темного Повелителя, находящегося на пике мощи…
Светловолосый юноша с яркими фиолетовыми крыльями, зло скрипнул зубами. Оставить?! Ни за что! Там его Элечка — маленькое светловолосое чудо с обворожительными синими, вечно удивленными глазами. Его любимая. Пусть даже она и не замечает его чувства, но это не важно — сейчас его любви хватит на двоих, а там быть может… Развернувшись он стукнул кулаком по столу, прерывая подругу.
— Я спасу ее, Касси! Не хочу даже слышать этих трусливых слов! Все эти бесстрашные, могущественные "воины света", как и "владыка" — всего лишь трусливые крысы, оставившие в руках подонка беззащитную девушку. Да пусть он хоть тысячу раз Повелитель демонов! Что ж, даже если я погибну, моя совесть будет чиста — я попытался сделать хоть что-то.
Кассандра, всхлипнула, вытирая тыльной стороной ладони горькие слезы: "Почему?! Ну почему всегда она у тебя на первом месте?! Всегда только твоя ненаглядная любимая Элечка, пусть даже она не обращает на тебя никакого внимания!.. А как же… я? Ведь это же я! Именно я не могу без тебя"!..
— Ну да! Как я могла забыть, бедная маленькая сиротка!
— Я тоже сирота — сухо напомнил парень, — причем тут это?
— Романд, — сменила тактику девушка, — я же за тебя беспокоюсь.
— А следовало бы за Эльку. Это ее украли, а может… уже и убили…
— Вот поэтому и не ходи! Ее уже не вернешь. Даже Владыка запретил что-либо делать. Несущих убивают тысячелетиями одну за одной. Она всего лишь очередная, ставшая на пути темного Владыки…
— Она — не всего лишь! Ясно тебе?! А я иду сейчас же.
Подобрав загодя собранную сумку, Романд выскочил за порог, выбрасывая из головы все сомнения. Разум не властен там, где решения принимает сердце. Воистину: безумству влюбленных нет преград…
А надрывный шепот обезумевшей от горя девушки услышали лишь безразличные стены, да легкий ветер, унесший в распахнутое окно горькие и страшные слова:
— Если бы ты знал, какая я люблю тебя…и ненавижу! Ненавижу!
Черная слеза скатилась по щеке ангела.
ГЛАВА 2
Следующий день начался кошмарно. С трудом пошевелившись и открыв глаза, Элли застонала: ощущения были такими, будто она сейчас в пыточной и ее садистски пытают, выворачивая все внутренности и разрывая голову клещами. Мышцы не слушались, а перед глазами все плыло. Светлую трясло от холода, а во рту было суше, чем в самой безводной пустыне.
Кое-как сконцентрировавшись, она обвела взглядом комнату — большую и светлую, а вовсе не ту каморку, в которой она провела предыдущие дни. В широком кресле возле кровати нога на ногу сидел Повелитель собственной персоной, заинтересованно разглядывая девушку. Заметив, что она очнулась, мужчина хмыкнул:
— Если вам интересно — уже вечер, вы проспали почти весь день.
Элли вяло кивнула, приподнялась на локтях, мельком отметив, что так и спала на неразобранной постели, и схватилась руками за лицо, закрывая ладонями.
— Туда, — темный снисходительно кивнул на неприметную дверку в левой стене.
Девушка подорвалась с кровати, выбежала в соседнюю комнатку, оказавшуюся ванной, и склонилась над ближайшим тазиком.
— Что со мной? Я умираю?.. Меня тошнит!.. — с отчаянием прошептала светлая.
— Болезнь такая страшная. Птичья. — заглянув в ванную иронично хмыкнул Конрад, — А вам крылатым — так сам Создатель велел ею переболеть. Правда со временем иммунитет вырабатывается, но для этого поболеть несколько раз придется…
Девушка с ужасом уставилась на демона. Где она могла ее подхватить?! Это заразно?!
— Перепил называется, — как ни в чем не бывало продолжил Повелитель.
Вознаградив разглагольствующего мужчину укоризненным взглядом, который впрочем, не произвел никакого впечатления, девушка охнула и вновь склонилась над тазиком.
— М-да, все-таки у светлых фантастическая восприимчивость алкоголя, а по Айрэлу и не скажешь. Он еще и меня мог перепить… в свое время…. Но вы не расстраивайтесь, все когда-то бывает в первый раз, — философски подытожил темный, выходя в спальню, — в том числе и похмелье.
Судорожно отдышавшись, светлая умылась холодной водой, вяло поплескав ею на лицо. Руки тряслись, ресницы и волосы слиплись, а девушку просто шатало от слабости. Настолько слабой, беззащитной и никчемной Элли себя не чувствовала даже после смерти родителей.
Она устало прижалась лбом к холодному зеркалу, отразившему растрепанную худенькую девушку с покрасневшими от слез глазами и бледным до синевы лицом.
Не хотелось ни спорить, не ругаться. Не было сил даже попробовать как-то себя отстоять.
Как же так? Только пять дней назад она была дома, вокруг были друзья, а впереди — Посвящение, крылья и новая взрослая жизнь. А там недалеко и окончание Школы, работа и своя семья. Свой собственный настоящий дом, где бы ее всегда ждали и любили. Где она больше не была одна.
