Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 115
– А что насчет другого, – спросила Хилари, – Фрэнка, этого перекати-поля и недотепы?
– Боюсь, он тоже не подходит, – ответила Мэрион. – Фрэнк был в Глазго. У него самое надежное алиби, поскольку как раз около шести часов он получил причитающееся ему пособие. Джеймс каждую неделю передавал ему деньги через своего адвоката в Глазго, так как Фрэнк понятия не имеет о бережливости, о какой бы сумме ни шла речь. Он позвонил и договорился о встрече в шесть вечера, чтобы забрать пособие, и покинул адвокатскую контору в четверть седьмого. Поэтому он просто не мог убить Джеймса. Было бы гораздо легче, если бы оказалось, что это его рук дело, но все не так.
– Кто же совершил убийство? – спросила Хилари, продолжая размышлять вслух.
Мэрион замолчала. Услышав вопрос Хилари, она будто окаменела. Жизнь невозможна без дыхания, а дыхание предполагает какое-то движение. Казалось, Мэрион перестала дышать. Наступила долгая, страшная минута, когда Хилари показалось, что у нее остановилось дыхание. Она смотрела на Мэрион расширившимися, полными ужаса глазами, и тут ей стало ясно: Мэрион не уверена, она не уверена в Джеффе. Она очень любила его, но не была убеждена, что это не он убил Джеймса Эвертона. Эта мысль поразила Хилари; она не знала, что сказать и как себя вести дальше. Она вновь оперлась на руки и почувствовала, как они онемели.
Мэрион вышла из оцепенения. Она резко повернулась, неожиданно утратив самоконтроль, который давал ей силы на протяжении этого года борьбы и испытаний, и ответила:
– Я не знаю, никто не знает и не узнает. Нам просто нужно жить дальше, день за днем, но мы все равно никогда не узнаем. Мне двадцать пять, а Джеффу двадцать восемь. Возможно, нам придется так жить ближайшие лет пятьдесят. Пятьдесят лет.
Ее голос сорвался, перейдя на зловещий шепот.
Хилари вскочила, подняв свои онемевшие руки.
– Мэрион, дорогая, не надо! Это же не на всю жизнь: ты же знаешь, его отпустят.
– Двадцать пять лет, – сдавленно произнесла Мэрион. – Двадцать пять лет или чуть меньше, за примерное поведение. Хорошо, пусть двадцать лет, двадцать лет. Ты не представляешь, что стало с ним за этот год. Лучше бы его приговорили к смертной казни. Они ведь убивают его, медленно, понемногу каждый день, и он погибнет задолго до того, как пройдут эти двадцать лет. Не останется ничего из того, что я знала и любила. Останется только тело по имени Джеффри Грей, тело его не умрет. Он сильный – говорят, он ведет здоровый образ жизни, поэтому его тело все выдержит. Но мой Джеффри погибает, сейчас, в эту самую минуту, пока мы разговариваем.
– Мэрион!
Мэрион оттолкнула ее.
– Ты не знаешь, что это такое. Всякий раз, когда иду туда, я думаю: «Сегодня я достучусь до него, на самом деле достучусь, несмотря ни на что; в этот раз у меня все получится. Нам не помешают тюремщики, мы не будем ни на что обращать внимание, мы просто снова будем вместе, только это имеет значение». Но когда я прихожу туда, – на ее лице появилось отчаяние, – у нас не получается быть вместе. Я не могу сесть рядом с ним, не могу к нему прикоснуться. Они не разрешают мне дотронуться до него, поцеловать. Если бы я могла обнять его, он услышал бы меня. Но он избегает меня, отдаляется, и я ничего не могу с этим поделать.
Она схватилась за спинку кресла и оперлась на него, содрогаясь от рыданий.
– Подумай, каким он вернется через двадцать лет? Почти мертвецом! Что можно сделать для мертвеца? Он практически утратит вкус к жизни к тому времени. А какой стану я? Возможно, моя душа тоже погибнет.
– Мэрион, Мэрион, прошу тебя.
Мэрион вся дрожала.
– Нет, нет никакой надежды, не правда ли? Нужно просто жить дальше. Если бы мой ребенок не умер…
Она замолчала, выпрямившись и закрыв лицо руками.
– Теперь у меня никогда не будет детей. Они убивают Джеффа, и они убили моих детей. О господи, почему, почему это случилось с нами? Ведь мы были так счастливы!
Глава 4
Хилари проснулась от какого-то странного ощущения и услышала, как часы в гостиной пробили полночь. Она не хотела засыпать, не убедившись, что Мэрион уже спит, но позволила сну одолеть ее и теперь злилась на это. Ей казалось, она убежала, скрылась в своих снах, оставив Мэрион бодрствовать наедине со своими невзгодами. Но похоже, Мэрион тоже легла спать.
Хилари выскользнула из постели и босиком направилась в ванную комнату. Окна спальни Мэрион и ванной выходили на одну и ту же сторону. Ухватившись за вешалку для полотенец левой рукой, а правым боком высунувшись из окна ванной комнаты, правой рукой можно дотянуться до подоконника в комнате Мэрион. А если при этом еще вытянуть шею и прислушаться, можно понять, заснула Мэрион или нет. Хилари делала это сотни раз, и Мэрион ни о чем не догадывалась. Тяжелая занавеска скрывала от нее кровать. И она столько раз слышала, как Мэрион вздыхает и плачет, но так и не осмелилась пойти к ней. Вместо этого она проводила ночь без сна, опасаясь за Мэрион и раздумывая о несчастье, которое произошло с ней и Джеффри.
Но сегодня Мэрион спала. Только ее тихое, едва слышное дыхание нарушало тишину комнаты.
Хилари соскочила с окна ловким акробатическим движением, отработанным за время долгой практики. Легкий вздох облегчения вырвался у нее из груди, когда она снова нырнула в свою постель и уютно свернулась калачиком под одеялом. Наконец-то она могла заснуть с чистой совестью.
Еще в детстве она придумала для себя идеальный способ быстро засыпать. В своем воображении она представляла, будто в мире есть страна снов и страна бодрствования. Страну снов окружает высокая стена. Туда невозможно попасть, если только тебе не посчастливится обнаружить в стене потайную дверь, но ты никогда не знаешь, что именно скрывается за этой дверью, поэтому каждое путешествие в страну снов – настоящее приключение. Конечно, иногда за дверью оказывается всего лишь пустая и неинтересная комната. Порой, как в случае с бедняжкой Мэрион, вообще не получается найти дверь, и ты продолжаешь плестись вдоль стены, с каждым шагом чувствуя нарастающую внутри усталость. У Хилари так бывало редко. Двери распахивались перед ней еще до того, как она успевала нащупать щеколду.
Но сегодня ей никак не удавалось заснуть. Она замерзла, пока выглядывала из окна ванной комнаты, поэтому с головой укуталась в одеяло. Но вдруг ее охватывал жар, и она сбрасывала его с себя. Подушка оказывалась то слишком высокой, то слишком низкой, то чересчур мягкой, то чересчур жесткой.
А потом в голове у нее стали снова и снова прокручиваться мысли, как на патефонной пластинке. Будто кто-то включил музыку в соседней комнате, достаточно громкую, чтобы она могла свести человека с ума. Но при этом совершенно невозможно было распознать мелодию, как ни старайся. Снова, снова и снова проигрывала Хилари у себя в памяти эту запись, снова, снова и снова. Она не видела в этом никакого смысла. Разрозненные обрывки информации, дошедшие до нее после убийства Эвертона и ареста Джеффри Грея, не складывались в целостную картину, и поэтому от них не было никакого проку. Нельзя обнаружить смысл в бессмыслице; ей было безразлично, что думали окружающие. Глупо даже предполагать, что Джефф застрелил своего дядю.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 115
