Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
Мальчик выразительно провел рукой под собственным носом и сказал:
– Э, вытри.
Одним из своих кривых пальцев ребенок судорожно повторил движение мальчика, и черный комок вернулся в ноздрю.
Мальчик выдавил из тюбика рыбной икры, уложив ее розовой полоской на кусочке хлеба, что внезапно вызвало у него отвращение, и протянул ребенку.
– Вот. Так будет вкуснее.
Пока ребенок ел в этот раз уже не так жадно, мальчик рассматривал его пальцы.
Они не были похожи на человеческие пальцы больше походили на когти, и на некоторых не было ногтей.
– Эй, – сказал мальчик – что это у тебя случилось с руками?
– Черт – ответил ребенок – черт проклятый урод.
Да, мальчик понял.
Кто-то сделал это с ребенком, и наверняка поэтому он и сбежал.
Он также понял, что это было что-то слишком страшное, чтобы шестиклассник мог с этим справиться.
– Послушай, – сказал он ребенку, – мне позвонить в полицию?
– Полицию, – повторил ребенок, – папа полицейский.
– Что ты сказал? Твой папа полицейский?
– Бапа, – сказал ребенок и состроил гримасу.
У него не хватало пары зубов.
Потом он повернулся лицом в угол и сжался как можно сильнее.
Мальчик слазил вниз и принес ведро.
Он расстелил спальный мешок и показал ребенку, как пользоваться ведром и туалетной бумагой, но не знал понял ли тот его.
– Я приду завтра – сказал он.
И пошел домой.
* * *
После того как я дописал и пару раз отрепетировал свой фокус, я приготовил ужин.
Мое кулинарное искусство не простиралось дальше макарон и пары комбинаций с соусами для жарки «Анкл Бенс».
В тот день я нарезал кубиками вареную колбасу, которую смешал с кисло-сладким соусом.
И к этому добавил рис.
Ел за письменным столом, разглядывая стену, – штукатурку на ней дым и время окрасили в цвет пальцев заядлого курильщика.
Давление.
Оно растет.
Слова барда не давали мне покоя, потому что и я, определенно, чувствовал это давление.
Шум в ушах, слабый писк в черепной коробке, который я относил на счет толстых стен и изоляции.
Звук одиночества, если угодно.
Давление растет.
Я помыл тарелку и приборы и положил все сушиться на кухонное полотенце.
Потом постоял, опустив руки и смотря на стену цвета нездоровой кожи.
Передо мной лежал вечер с круглым боком[2].
Я подумал о том, не выйти ли мне и не купить ли пачку сигарет, чтобы проверить, что такого особенного есть в курении.
Может, это помогло бы мне? Взять передышку, сбежать?
Решил не ходить.
Я стоял и ощущал давление.
Как оно растет.
Как будто я находился в бочке и медленно, медленно тонул.
Писк в черепе, сжатие барабанных перепонок.
Я не решался двигаться, опасался дышать из страха, что вода на самом деле попадет в легкие.
Когда зазвонил телефон, его звук что-то нарушил.
Кувалда ударила по бочке и заставила отступить то, что на меня давило.
Я спокойно смог поднести трубку к уху и услышать знакомый голос.
– Можно Сигге?
– Мы же уже это обсуждали. Сигге здесь нет.
– Он еще не пришел?
– Его здесь никогда и не было.
Я уже хотел добавить, что он никогда и не придет, но собеседник перебил меня и спросил:
– Откуда ты знаешь?
– То есть?
– Откуда ты знаешь, что его здесь никогда не было?
– Оттуда, что здесь живу только я.
– М-м-м. Но мы же не о тебе говорим. Мы сейчас говорим о Сигге.
То ли давление и правда ослабло, то ли телефонный разговор меня отвлек, и я его не чувствовал. Я осторожно вдохнул, чтобы проверить, могут ли легкие беспрепятственно расправляться.
– Или как?
Я, должно быть, потерял нить и не помнил, о чем шла речь, так что спросил:
– Что?
– Мы говорим о Сигге.
– Ну да. Точно. Но его здесь нет.
– А ты уверен?
Я опустил трубку и посмотрел на дверь туалета, прислушался и подумал, что там на самом деле кто-то есть. Собеседник на другом конце провода что-то сказал, и я снова поднес трубку к уху.
– Что?
– Я сказал, слышу у тебя в голосе неуверенность. Может, Сигге еще там?
Я почти положил трубку, чтобы пойти и проверить, что же все-таки там в туалете, но собрался с мыслями и задал вопрос, который следовало бы задать раньше:
– Послушай, этот Сигге, о котором ты говоришь, он вообще кто?
Человек на другом конце сдавленно рассмеялся, и я представил себе, как он качает головой при ответе:
– Ой-ой-ой. Ты хотел бы знать, а?
– Да, скажи, пожалуйста.
– Нет уж, так не пойдет. Если сейчас не знаешь, то позже узнаешь. Хотя я думаю, что ты знаешь. Только не циклись на этом Сигге. Что есть в имени? Да и, собственно, что такое имя? Ну, я побежал.
Прежде чем я успел что-то сказать, собеседник положил трубку, и я слушал шум линии и какие-то далекие разговоры, но не смог разобрать ни слова. Посидев так немного, положил трубку и открыл дверь в ванную. В туалете никого не было, и слышно было только, как вода движется в трубах. Вверх-вниз.
Даже этот вечер я пережил – так обычно случается. Минута следует за минутой – и время проходит. На следующий день были выборы, и нужно было идти голосовать. Я включил это в свои планы. Наверное, я также много раз прослушал сингл «Депеш Мод» «Shake the Disease», пластинку с которым украл за несколько дней до этого. Полный тоски рефрен с одиноким голосом Мартина Гора как будто описывал что-то знакомое мне, был моим спутником.
* * *
В ту ночь мальчик не мог заснуть. Лежал, зарывшись головой в подушку, и думал о том, что как раз подушку-то он и забыл отнести ребенку. Потом мысли рисовали ему образ ребенка скорчившегося на полу шалаша. В лесу, в темноте.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
