Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 114
В тот июньский вечер Мойра дрожащей рукой протянула маме пакет.
Мама с подозрением взглянула на него, разорвала подарочную бумагу и достала чашку, на которой дочка корявыми буквами вывела: «СПРАЗДНИКОМ ПАПА». Чашка разлетелась по полу на мелкие кусочки, а Мойре сразу же прилетела оплеуха.
– Маленькая мерзавка! – прошипела мать. – Маленькая грязная шлюха! Гадкая развращенная тварь! С тебя никакого проку! И ничего хорошего из тебя не получится!
Мойре тогда было девять лет.
* * *
Прошло два с половиной года. И однажды мать села за руль, изрядно выпив и приняв несколько разных психотропных таблеток (это показал анализ крови при вскрытии). Вдруг ей нестерпимо захотелось мороженого, и она отстегнула ремень безопасности и бросила свою черную сумку с золотой ручкой на пассажирское сиденье. Взяв резкий старт, вихрем пронеслась мимо мэтра Делькура, их соседа, окружного адвоката по уголовным делам, на полной скорости рванула по улице 11 Ноября, снесла знак «стоп» и метров через двести врезалась в рефрижератор с рекламой замороженных продуктов на борту. Властительница душ безвозвратно ушла со сцены. Мойру отправили сначала к бабушке, а потом, когда через полтора года та умерла от разрыва аневризмы, – в приемную семью.
В маминой сумке нашли авторучки, платочки «Клинекс», мятные леденцы, связку ключей, солнечные очки «Шанель», набивной шелковый шарфик от Кардена и записную книжку «Молескин», заполненную крошечными, неразборчивыми каракулями; перо так царапало бумагу, что на ней получались дырки. Еще в сумке было множество маленьких бутылочек с водкой, джином, виски «Джек Дэниэлс» и «J amp;B», а самое главное – несметное количество транквилизаторов, анксиолитиков, снотворных, нейролептиков и антидепрессантов. На таких, как мать Мойры, наверное, изрядно наживались фармацевтические лаборатории. Комплект дополнял аэрозольный баллончик с перцем.
* * *
Еще воспоминание: сено под навесом, бабушка с дедушкой, департамент Жерс. Французская пастораль. Мойра ездила туда каждое лето. Дед был учителем математики в колледже. А когда вышел на пенсию, занялся разведением кроликов, и на каникулах они вместе с дедом кормили их и ухаживали за ними.
– Представь себе, что у меня есть только одна пара кроликов, – говорил ей дед, когда они по утрам обходили крольчатники. – Крольчата становятся взрослыми через два месяца, а потом каждый месяц производят на свет еще одну пару, улавливаешь? А когда подрастут и эти кролики и тоже произведут потомство, то сколько пар кроликов ты получишь каждый месяц?
Мойра обожала дедовы загадки. Но справиться с ними было нелегко, приходилось изрядно поломать голову.
– В первый и второй месяц не будет ни одной новой, так и останется всего одна пара… Но к концу третьего пар будет уже две… На четвертый месяц крольчата будут у первой пары, но не у второй: значит, имеем уже три пары. На следующий месяц крольчата будут у первой и второй пары, а у третьей – нет… Имеем еще две пары, итого пять. На следующий месяц…
Дед улыбнулся.
– Знаешь, ты действительно большая умница. И в самом деле, в любом последующем месяце число пар кроликов всегда будет равно сумме пар в двух предшествующих месяцах. То есть получается: 1, 1, 2, 3, 5, 8, 13, 21, 34 и так далее. Это называется последовательностью Фибоначчи… А ты знаешь, что индусы называют «ноль» санскритским словом «шунья», что значит «пустота», «отсутствие»?
Дед привил ей вкус к цифрам. Летние каникулы, проведенные с ним, были самым счастливым временем. Она часто спрашивала себя, нет ли большой доли влияния деда в том, что она попала сюда? Дед, конечно, часто молол вздор, особенно перед смертью. Он без конца пересказывал одни и те же истории, хотя Мойра все их уже знала наизусть.
– Теорема Пифагора ему вовсе не принадлежит, – утверждал он. – На табличке, найденной в Древнем Вавилоне, писец обозначил штук пятнадцать троек целых чисел, где сумма квадратов двух равна квадрату третьего… Это за тысячу лет до Пифагора!
Пифагор был любимой темой деда. А еще – происхождение цифр, число золотого сечения, фокус с увеличением числа пшеничных зерен на шахматной доске… Соседи деда очень любили, хотя и считали, что он немного «того».
Слишком умные люди всегда немного чокнутые, говорила соседняя фермерша. Деда нашли мертвым однажды вечером в гамаке под смоковницей; на животе у него лежал магический квадрат, который он только что закончил рисовать. А вокруг, насколько хватало глаз, простирался идиллический пейзаж, где дед наперечет знал все дома, фермы, а может, и деревья. Мойре было одиннадцать лет.
– Не становись такой, как твоя мать, – сказал ей как-то дед незадолго до смерти.
Тогда она не поняла, что он имел в виду.
4
Было 15.02, когда она получила сообщение на свой новый телефон «Мин». «Тесла» ждала ее внизу. Мойра внимательно оглядела себя в зеркало ванной комнаты. Она сменила дырявые джинсы на более классические, майку с озорным слоганом на черно-белую полосатую кофточку с короткими рукавами, но пирсинг оставила. В животе у нее ворчали псы стресса и страха, и тоненький голосок-пораженец, знакомый с детства, не преминул высказаться: «Ты что, и впрямь думаешь, что соответствуешь всем их требованиям, цыпочка?»
«Да пошел ты…» – мысленно огрызнулась Мойра на голосок, подозрительно напоминавший голос матери.
Она была готова к встрече. Заранее все отрепетировала, нарезая круги вокруг огромной кровати, приготовилась к любым вопросам-ловушкам, которые мог задать ей шеф, и оживила в памяти все, что знала о «Мин инкорпорейтед». Наконец, решив расслабиться, приняла полтаблетки лексомила[12] и запила его пивом «Цинтао».
После этого приняла душ и почистила зубы.
«Да пошел ты», – повторила она.
Чтобы приободриться, сказала себе, что на самом деле никаких проблем нет, ничего особенного. Она довольно легко прошла процедуру приема на работу во французском филиале «Мин инкорпорейтед» в Париже, на авеню де Ваграм. Процедура растянулась на три дня, но Мойра выдержала испытание с честью.
«Говоришь, ничего особенного? Шутишь, что ли? Ты сейчас встретишь ЕГО. Собственной персоной, вживую. Это что, по-твоему, – ничего особенного?»
От этой мысли сдавило под ложечкой. Мин Цзяньфен. Обладатель состояния в 290 миллиардов юаней. Президент и основатель «Мин инкорпорейтед». Человек-миф, человек-легенда. Голосок, пожалуй, был прав. Встретиться с ним – все равно что встретиться со Стивом Джобсом, Биллом Гейтсом, Илоном Маском или Джефом Безосом вот так, вживую. У себя в комнатке под самой крышей Мойра проводила бессонные ночи за компьютером, при свете одного только экрана исследуя все ответвления империи «Мин», забывая об усталости и о том, как быстро летят часы. Она свела воедино всю доступную информацию. В Китае, где на миллиард жителей приходилось всего около сотни имен, было столько же Минов, сколько Ли или Ванов, не говоря уже об исторических династиях, в которых Мойра тоже покопалась, уточнив запрос «Мин Цзяньфен». Ответов она получила около десяти миллионов.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 114
