Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
– Моя маленькая жена, сейчас ты понимаешь, почему я сказал тебе не расти. Ты навсегда сохранишь свою детскую душу. И я очень люблю тебя за это.
Мюрвет сначала неуверенно, а затем смело обхватила руками шею мужа и, закрыв глаза, отдалась его поцелуям.
Золотой Рог блестел под луной. Запах жимолости пьянил сильнее после выпитого спиртного. Мюрвет чувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. Эта ночь окажется совсем другой, она знала. Она немного выросла этой ночью.
* * *
По мере того как приближались роды, Мюрвет начала предаваться необъяснимым страхам. Ее постоянно тошнило, часто голова кружилась, ноги и руки коченели. Она не могла понять, то ли она заболевала от волнения, то ли симптомы болезни создавали в ней волнение. Она постоянно думала о том, будто с ней случится что-то нехорошее. Целыми неделями ей кусок в горло не лез. Несмотря на старания Сеита, еду, что она клала себе в тарелку, в итоге почему-то оставляла нетронутой. Единственное, что она могла есть, – каленый горох-нут. Она перекусывала им на завтрак, обед и ужин.
Мюрвет проводила дни без особых забот по дому. Да и Сеит просил ее излишне не напрягаться. Их совместная жизнь шла своим чередом, но, по правде говоря, Мюрвет снова что-то пугало. Она боялась остаться одна на момент родов. Всю юность она провела с мыслью и надеждой, что однажды станет матерью, а теперь у нее в животе постепенно рос ребенок, ее ребенок, и от этого радостно делалось на сердце, но, когда заходил разговор о родах, ей на ум тут же приходили детские воспоминания о том, что переживали женщины, рожавшие в ее квартале. Истошные крики, стоны, которые длились часы, а иногда и дни напролет, – само воспоминание о них вызывало головную боль. Она не могла взять в толк, как выйдет из нее ребенок, от которого так увеличился, округлился и распух живот. Она вспоминала разговоры о женщинах, умерших во время родов от потери крови и рваных ран.
Когда Мюрвет была ребенком, разговоры о беременных женщинах, родах, выкидышах, роженицах были в порядке вещей. Бабушка Мюрвет по отцу была повитухой, и в районе Махмутпаша не было ни одного дома или особняка, где она бы не побывала. Бабушка Хашиме сбежала вместе с восьмилетним сыном Хасаном из крымского Бахчисарая во время Русско-турецкой войны 1878 года. Когда она приехала в Турцию, ей было всего двадцать два, а она уже была вдовой.
Хашиме поселилась в районе Менгене, выделенном государством крымским беженцам, и слава о ней разошлась за короткое время по всему району. Она носила с собой на пояснице шелковый шнур и цепляла на него пуговицу за каждую здоровую роженицу. Считать эти пуговицы, которые надевала бабушка, было для Мюрвет веселым наслаждением. Когда бабушка умерла, на ее поясе насчитали пятьсот девяносто девять пуговиц.
«Вот бы бабушка была жива, с ее помощью я бы легко родила ребенка», – часто думала она.
«Аллах поможет тебе, и ты родишь, как я, как твоя бабушка со стороны отца, как твоя бабушка со стороны матери, иншаллах. И твоя повитуха, и я будем рядом с тобой», – бывало, говаривала Хашиме внучке. Но этого совершенно не хватало Мюрвет, чтобы успокоиться. И вот теперь бабушки нет рядом. До ее родов, если все будет хорошо, остался месяц, и ей уже не хотелось быть дома одной, хотелось быть рядом с мамой. Но у них с Сеитом все шло настолько хорошо, что она не хотела нарушать порядок.
В те дни, помимо страха родов, Мюрвет жаловаться было не на что. Дела у Сеита шли прекрасно.
Однажды вечером Мюрвет, накрыв стол, ждала мужа, и Сеит пришел, полный радости, с песнями и свистом. Его волнение можно было прочитать по глазам, он не мог устоять на месте. Он с жаром обнял жену и поцеловал.
– Давай, сейчас же приготовься, Мюрвет. У меня для тебя сказочный сюрприз. Давай, давай, поторопись!
Мюрвет уже поняла, что каждый день жизни с Сеитом был наполнен сюрпризами. Она засмеялась.
– Ну что у тебя опять, Сеит? Куда мы идем? Что мне надеть? Хотя бы намекни, ради Аллаха.
– Придем, и увидишь. Оденься шикарно, в высшей степени шикарно. Ладно?
Мюрвет указала на живот:
– Как может одеться шикарно в таком положении…
Сеит, обняв жену за талию, повел ее по направлению к спальне.
– Нет, Мурка. Я не принимаю возражений. Ты сейчас же оденешься, и мы идем вместе. К тому же ты в этом положении выглядишь настолько прекрасно, что нет никаких оснований переживать. Рассказать о сюрпризе нельзя, тебе нужно его увидеть, понимаешь?
Пока Мюрвет одевалась, она слушала песни мужа. Что могло так обрадовать Сеита? Она надела темно-бордовое шифоновое платье, серьги c маленькими рубинами и брошь. Надев на голову шифоновый тюрбан в тон платью, она выпустила из-под него на лоб и уши завитки вьющихся волос. Глаза подчеркнула сурьмой. В последний раз окинув себя в зеркале оценивающим взглядом, повернулась боком и посмотрела, как выглядит ее увеличившийся живот. Да, несмотря на беременность, она была привлекательной и красивой. Самым приятным было отражение счастья, которое струилось из ее глаз. Довольная собой, с улыбкой она вышла из спальни. Сеит протянул ей руку. Веселые, они вышли из дома.
Некоторое время спустя извозчик высадил их в районе Тепебаши, на улице Тимьйони. Мюрвет чувствовала себя очень некомфортно в свой первый приезд на эту улицу в Бейоглу – это был чужой для нее район. Тепло первого июньского вечера, принесшего сладкий покой, на этой улице было еще более явным. Даже запахи были другими. Смех, доносившийся из дверей, запах спиртного, табака, парфюма – все это заставило Мюрвет вздрогнуть. Сеит спросил:
– Видишь ту дверь, что прямо перед нами?
На одной табличке на этой двери было написано: «Ресторан “Крым”». На другой табличке, должно быть, написано то же самое на русском. Вопрошающим взглядом она посмотрела на мужа, догадавшись, что Сеит собирался встретиться с новоприбывшим из Крыма другом, а возможно, привел ее, чтобы просто отобедать в русском ресторане. Сеит открыл дверь. Сняв шляпу, он воскликнул:
– Проходите, милая госпожа! Добро пожаловать в «Крым»!
Удивление Мюрвет нарастало. Она вдруг обнаружила себя в огромном, невероятно шикарном ресторане. Стены зала были полностью покрыты хрусталем и зеркалами. Иссиня-черное пианино с бронзовыми подсвечниками стояло так величественно, что Мюрвет неожиданно захотелось научиться играть на нем. Затаив дыхание, она смотрела на фарфоровую посуду, украшавшую столы. Сеит в тот момент разговаривал по-русски с двумя господами, появившимися в дверях. По его виду Мюрвет поняла, что он давал им некоторые указания. Затем, улыбаясь, направился к ней.
– Что скажешь, красиво, не так ли?
– Сказочное место, Сеит. Шикарное.
Сеит взял ее за обе руки и усадил за стол.
– Сядь! Я должен тебе кое-что сказать, но не хочу, чтобы от удивления ты упала. И смотри не расплачься от радости!
Он со смехом наблюдал за Мюрвет, а потом снова спросил:
– Даешь слово?
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
