Помнится, однажды, когда меня довёл до ручки какой-то малолетний садист, избалованный родителями, я так рявкнула «Сидеть», что команду выполнили все! Даже на другой стороне улицы…
Грозно нахмурившись, упёрла руки в бока и провела краткий инструктаж. Считай, выписала люлей всем и сразу.
- Отставить панику на корабле, мы не первый раз в этом море! Горячие блюда – в обычном режиме, без суеты и спешки. Качество наше всё, кто считает иначе, может попрощаться с работой и поздороваться с больничной койкой на ближайшую неделю! Не стоит забывать, мы алхимии, народ не гордый… - многозначительно повела бровями, выдержав не длинную, но весьма нагнетающую обстановку паузу. Народ ощутимо вздрогнул, побледнел и проникся, согласно мотая головой. – Холодный цех! Напортачите с сервировкой салатов, заставлю переделывать! И до тех пор, пока внешний вид не удовлетворит мой взыскательный вкус! Десерты! Какого ёжика вы всё приготовили?! Или есть желание поменять место работы, внезапно став обыкновенным бездомным бродягой?!
Господа повара, поварята, помощники и прочий люд дружно помрачнел, вытянулся в струнку и слаженно выдохнул:
- Разрешите приступать?!
Важно кивнула головой, давая своё величайшее дозволение. И суета сёт на кухне возобновилась. Только что теперь она была организованной, слаженной и упорядоченной. Коли такое слово можно применить к творческому хаосу, переполнявшему каждого находившегося здесь человека.
Проследив пару минут за тем, как работают подчинённые, я перевела дух и поздравила себя хотя бы с тем, что уже больше не смахиваю на воспитателя детского сада. Мне, собственно, одного ребёнка за глаза хватает, а тут ещё с десяток и жутко великовозрастных к тому же!
Кстати о птичках. И где моё персональное маленькое чудо?
Почесав задумчиво бровь, я хлопнула себя по лбу, возведя глаза к потолку. И лавируя между ящиками с продуктами и вечно торопившимися куда-то официантами, отправилась на поиски самого важного, любимого и неповторимого мужчины на свете.
Сына обнаружился в самом центре кухни, у стола с раздачей. Он был счастлив, доволен жизнью и тихо хихикая восседал на высоком детском стульчике. Его величество Царь активно стучал больной деревянной ложкой по пустой кастрюле, взвизгивая и хрюкая от восторга. Особенно, когда удар получался удачным и метким.
А ещё это чудо активно и весьма продуктивно мешал работать суетившейся рядом тётушке Ви, делающей пометки в бланках заказов.
Подойдя к ним, чмокнула мелкого в лоб. Тут же получила слюнявый поцелуй в щёку и, чтобы мама не расслаблялась, удар ложкой по собственному лбу. Зашипев, я отстранилась и, потирая пострадавшее место, окинула внимательным взглядом хозяйку дома.
Та выглядела феерично, стоит признать. И явно пыталась накормить мелкого полезным творожком и не менее полезной, пусть и отчаянно не любимой, манной кашей. Не сильно преуспела в этом нелёгком деле, по всей видимости. Зато теперь все вышеупомянутые продукты поселились на красивом, чёрным, с алыми вставками платье этой всё ещё молодой, в общем-то, женщины. Всего-то лет тридцать пять, не больше.
Высокая, подтянутая, с пышным бюстом и очаровательной внешностью роковой цыганки, Виола Мадэ могла бы стать женой даже самого императора! Если верить её историям. Но по каким-то своим причинам или же принципам предпочитала быть обычной горожанкой, вести свой маленький бизнес и нянчиться с моим царём. При этом в открытую называя его любимым внуком.
И я не могла словами передать, как же благодарна всем богам нашего мира за то, что когда-то именно в её дом меня привела нужда в крыше над головой и хоть какой-то работе!
- Вечер добрый, дорогуша, - добродушно улыбнувшись, тётушка Ви махнула рукой в сторону второго стола, тоже заваленного бланками. Фронт работы впечатлял и несколько пугал. – Я смотрю, практика оказалась чрезвычайно интересной?
- Тётушка Ви, - я чмокнув её в щёку и многозначительно протянула, затягивая лямки фартука на поясе потуже. Попутно готовясь морально окунуться в океан работы. - Вы даже представить себе не можете насколько!
- А ну, порадуй мою старую душеньку, расскажи об успехах на поприще искусственной любви, - не глядя, мадам Мадэ отточенным жестом пришпилила очередной выполненный заказ тонким стилетом к доске, в другом конце кухни.
Уважительно присвистнув, я закатала рукава рубашки и выудила из недр карманов огрызок карандаша. Картинно вздохнув, обвела широким жестом кухню и начала:
- Ну вот представьте, стою я, значит, над котлом, никого не трогаю, а тут…
Пересказ перипетий студенческой жизни происходил бурно, эмоционально и сопровождался активной жестикуляцией. При этом я успевала не только проверять и контролировать выдачу блюд, но и следить за чересчур активным сынишкой. Мелкий так и норовил получить в свои загребущие ручки что-нибудь интересно. И конечно это что-то было совершенно для него неполезно, а порой и вовсе – опасно.
Только когда ж это дитятко моё любимое останавливало?
Хорошо ещё, что вдвоём за ним усмотреть проще. Один заметит и отвлечёт, второй приберёт, куда-нибудь подальше. Главное потом самой не забыть, куда. А то бывали случаи… Когда посетители находили в своих столовых приборах неучтённые добавления и изменения.
И вот так: в шутках и смехе, перепалках персонала и редких требовательных криков Царя, вечер в таверне набирал обороты, закручивая спираль упорядоченного хаоса всё сильней и сильней. Времени передохнуть не было. Курьёзные случаи из жизни сменились анекдотами, не самого приличного порою содержания. Рассказывали их громким шёпотом, делая выразительные круглые глаза и надувая от важности щёки.
Не понятно даже, над чем больше смеялись. Над содержанием сказанного или над выражением лица рассказчика.
Наш с тётушкой Ви небольшой тандем работал слаженно и быстро. Мы гоняли зарвавшихся поварят, скандалили по-домашнему с шеф-поваром, грозили увольнением и страшными карами небесными официантам. А ещё успевали всласть поёрничать над очередным шедевром народного творчества, выданным в массы нашим кладовщиком.
Дядька был из деревенских, город он не любил. Зато любил порой заложить за воротник. И что-то мне подсказывало, что большая часть историй имеет под собой ну очень реальные основания. Больно правдоподобно он состояние главного героя описывал, можно сказать вживался в образ полностью и без остатка!
Фыркнув, отодвинула подальше рукоять ножа. К которой вот уже минуты три так старательно, пыхтя и тужась, тянулся мой обожаемый сын. Царь обиженно засопел, сморщил нос, но получив на откуп сушку, изъявил благосклонность и успокоился, тут же принявшись жевать вкусняшку. При этом многозначительно поглядывая на посмеивающуюся тётушку Ви.
Вот что за вымогатель малолетний растёт, а? Как оказалось, мадам Мадэ, дабы мелкий не ревел и не мешал, а порой и для собственного удовольствия, творила на его глазах фокусы с тонкими кинжалами, припрятанными на широком поясе её платья.
