— Да. А откуда вы знаете?
— Ну это совсем просто: ленточка на твоей шляпке и эмблема на груди, испуганный вид и саквояж, да и сами всадники, в конце концов. — я перечисляла всё это, загибая пальцы. — И в итоге мы получаем сбежавшую студентку, которая направляется… — тут я сделала паузу, чтобы дать Розетте возможность самой закончить фразу.
— Домой к отцу. Мне надоели эти нечеловеческие порядки! На завтрак у них подают овсянку на воде! Спим мы под тонкими одеялами в холодных спальнях. Общая душевая. Постоянный контроль и придирки. Не так сидишь… выпрями спину… голову выше… Надоело!
— Очень хорошо тебя понимаю — пансион мадам Гранже славится своими строгими порядками. Но зато его выпускницами в свое время стали такие знаменитости как Сельва Кук, например.
— Дааа? Она сбегала оттуда трижды, вы читали ее мемуары?
— Нуу, — я задумалась, — Агнесса Стрит чем тебе не пример?
— Да она изобрела безлошадную повозку только для того чтобы скрыться из пансиона!
— Джулия Винтер!
— Тренировала свои чары на преподавательском составе пансиона и добилась того, что ее отметки были выставлены ей на три курса вперед и только «отлично»! А на завтрак благодаря именно ей все воспитанницы ели не овсянку, а яичницу с беконом, тыквенный пирог и апельсиновое суфле! И эти чары держались еще четыре года после ее выпускного бала.
— Шах и мат, Розетта, сдаюсь! — я подняла руки вверх. — Пощади!
— Ладно, — моя новая знакомая протянула маленькую ладонь, — мир.
Девушка мне определенно понравилась. Ее живой ум и остроумие напомнили мне меня саму в ее возрасте.
Мы поели, весело болтая о преподавателях, контрольных и каникулах. Оказалось, что путь Розетты лежит тоже в столицу. Как удачно! У меня появилась попутчица, вдвоем веселее.
Мы шли и говорили о разных пустяках. Городские стены уже показались вдали, окутанные вечерним маревом. Я видела, что Розетта что-то хочет спросить, но не решается задать вопрос. Наконец, она набралась храбрости, остановилась и, заглядывая мне в глаза спросила:
— Астра, ты ведь знатная дама?
— Я? С чего ты взяла?
— В Академию Высокородных Ведуний не берут кого попало. Хоть и платье у тебя самое неприметное и идешь ты пешком, но маникюр дорогой. Этот парадокс мне не дает покоя с самого нашего знакомства. Значит, ты от кого-то бежишь или прячешься.
— Все мы бежим от чего-то, Розетта. Ты бежишь из пансиона, я бегу от своевольных родственников, которые считают, что могут принимать решения за взрослых девиц, которые не желают выходить замуж за незнакомого человека только потому что это выгодная партия. А я не хочу, не хочу по расчету! — тут я поняла, что сказала лишнего и ускорила шаг, пытаясь скрыться от внимательного взгляда Розетты.
— Ну что ты, я тебя не осуждаю. Если честно, я бы тоже так поступила, если бы меня пытались выдать замуж. Ну так куда ты идешь? У тебя в столице родственники? Друзья? Возлюбленный?
— В Сен-Кристене живет моя кузина маркиза де Фейн, я надеюсь погостить у нее какое-то время.
— Марина де Фейн?
— Да, ее зовут Марина. Ты с ней знакома?
— Мы с ней не встречались, но не так давно ходили слухи, что она помогла избежать смерти баронету Кьюгло, когда его ложно обвинили в убийстве — она смогла предоставить ему алиби, он пил с ней чай в течение шести часов.
— И это алиби приняли в суде?
— Да, а что им оставалось? Если благородная дама говорит, что кавалер пил с ней чай наедине на протяжении шести часов, то разумеется, она говорит правду и суд принял ее показания. Это что, а вот у нас был случай, сейчас расскажу. Одна известная дама, имя называть не буду, весь вечер на балу кокетничала с неким фон Брюттеном, молодым офицером королевской гвардии. Ближе к полуночи парочка переместилась в сад, полюбоваться звездами. Он ей что-то рассказывал о прелестях конной охоты на лис, показывал Большую Медведицу, они слушали фонтаны — в общем, дивно проводили время. Он был совершенно очарован ее свежестью и красотой. Часы на главной башне пробили полночь и, подняв на прелестную спутницу глаза, кавалер увидел то, что заставило его заикаться и лечиться пиявками у мадам Мари.
— И что же такого он увидел?
— Всё началось задолго до этого вечера, сорок пять лет назад, когда некая юная, но уже не самой первой свежести дама, имя которой мы не называем, купила у той же мадам Мари по акции целый галлон молодильных капель. Время шло, капли использовались по назначению, но, как известно, ничто не вечно. На бутыли от частого употребления стерлась дата изготовления, а всем известно, что у молодильных капель срок годности не бесконечный, хоть и очень долгий.
— Ну а при чем здесь наша парочка? Что же он такого страшного увидел?
— А он увидел призывно улыбающуюся очаровательную даму семидесяти пяти лет.
— Представляю его состояние! Как же он пережил такой шок?
— Говорю же, лечился пиявками. Иногда он до сих пор заикается, когда нервничает или когда видит незнакомых дам.
За увлекательной беседой мы не заметили как подошли к стенам города
— Давай я провожу тебя на Дворцовую площадь, ты ведь не знаешь города, — предложила Розетта.
— А тебе не придется из-за этого делать крюк?
— Я живу там недалеко, — усмехнулась Розетта, спрятала свои светлые кудри под шляпой и опустила вуаль.
::
Я легко нашла дом Марины. Мне достаточно было спросить у зеленщика, где живет маркиза де Фейн, и он показал мне белый особняк, фасад которого выходил на Рыночную площадь.
Поднялась на крыльцо и постучала молоточком в дверь. Отпер тощий и чванливый дворецкий в белоснежной форме. При виде меня он недоуменно приподнял бровь и важно осведомился, не собиралась ли девушка постучать в дверь черного хода. Девушка любезно ответила, что хотела бы видеть маркизу де Фейн и немедленно.
— Я уверена, что маркиза с удовольствием примет человека, который на протяжении нескольких лет писала за нее домашние задания по истории Западной Магии.
— Уверен, это веский аргумент, мадмуазель!
Дворецкий склонился в легком поклоне и оставил меня ожидать в холле.
Не успела я оглядеться, как оказалась в вихре объятий, пахнущих сиренью, в шуршании шелков. Марина обнимала меня и засыпала вопросами, не останавливаясь ни на секунду. Я стояла, улыбалась, глядя на мою подругу детства и думала, что теперь я в надежных руках.
Марина лично отвела меня в мои новые покои и затолкала в ванну. Служанки принесли мне целый ворох платьев, шляпок и чулок из гардероба маркизы.
После ванны, наконец-то снова сверкающая чистотой, в сопровождении молчаливого лакея я спустилась по широкой лестнице в столовую, где меня уже ждал первый за несколько дней приличный горячий ужин. Только привитые с детства прекрасные манеры не позволили мне накинуться на ароматный бифштекс и рагу из оленины под винным соусом. Я ела и наслаждалась.
