Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
– Поздравляю, – сказал я сам себе. – Сначала тебя посетил безумец, затем тебя навестила белая кошка-мутант. Следующим будет Годзилла.
Я засмеялся, но мне было совсем не смешно, от этого происшествия на душе остался какой-то мутный осадок, я хотел было заняться сборкой компьютера, но этот самый осадок мешал мне предаться любимому делу, поэтому я решил воспользоваться давно испытанным приёмом – сбросить этот осадок ещё на кого-нибудь. Кроме Катьки, никого подходящего под рукой не было, поэтому я сразу направился к ней.
Катькина комната мало чем отличалась от моей. Кровать, стул, стол у окна, комод. Стены выкрашены в цвет незрелого лимона. Над кроватью миленькая акварельная картинка. Горы, озеро, снежные вершины. Рамка из розоватого тёплого дерева. Красиво.
Катька занималась своей излюбленной деятельностью – собирала кукольный дом для своей тупой куклы Барби и её дурацкого приятеля. Я вошел в её комнату, пнул какую-то плюшевую розовую свинью и уселся на пол. Катька сразу же схватила свинью и стала её качать на руках и утешать. Мне же она сказала:
– Придурок.
Я проигнорировал её высказывание, схватил ближайшую пластиковую куклу, свернул ей башку и закинул под кровать.
– Чего тебе надо? – спросила сестра уже миролюбивее.
Этих девчонок надо держать в кулаке, дашь слабину – на шею сядут.
– Скажи мне, Катька, – спросил я. – Ты когда-нибудь с мальчиком целовалась?
– Нет… – растерянно протянула Катька.
– Это ты зря, – я мрачно улыбнулся. – Зря…
– Почему? – обиженно спросила Катька.
– Потому что ты скоро помрёшь, – совершенно спокойным голосом сказал я. – Коньки отбросишь в северном направлении.
– Как это? – испугалась Катька.
– Так. Умрёшь в расцвете лет. Ты кошку белую тут не видела?
– Видела… – прошептала сестра. – Она на крыше избушки сидела…
– Какой ещё избушки?
Катька указала пальцем в окно.
– Это не избушка, – покачал головой я. – Это не избушка, это обитель зла. Понимаешь, там живёт одна бабка. А она поклялась, что все девочки, которые будут жить в этом доме, умрут, не достигнув тринадцати лет…
– Врёшь…
– Когда она была маленькой, ей тринадцатилетняя девочка выбила камнем глаз. И теперь она мстит всем тринадцатилетним девочкам. Смотри, на ночь окно закрой, а то белая кошка придёт за тобой. Белые кошки гораздо страшнее…
Катька рванула в родительскую комнату. «Мама! – орала она по пути. – Мама!»
Через минуту в комнату вошли матушка и заплаканная Катька.
– Ты чего сестру пугаешь? – спросила матушка.
– Я? – удивился я.
– Ты, ты. Страшные истории ей какие-то рассказываешь…
– Страшные истории? Я ей просто сказал, что если она не избавится от прыщей, на неё ни один парень не посмотрит…
– У меня нет прыщей! – завизжала Катька. – Ты всё врёшь!
И она кинулась на меня, растопырив пальцы. Но я был ловчее, я увернулся от Катькиных когтей, проскользнул под рукой матери и укрылся в своей комнате.
Мне полегчало.
Через некоторое время мать принялась стучаться в дверь, но я не открыл, сделал вид, что меня вроде как нет. Мать сказала, что к ужину я могу и не спускаться, так как она не хочет меня видеть. Я не очень расстроился, я знал, что ко времени ужина мать отойдёт. А пока, чтобы скоротать время, принялся разбирать коробки.
Но очень скоро мне и это надоело, и я высыпал всё, что было в этих коробках, на пол и улёгся рядом отдохнуть. Я лежал, смотрел в потолок и снова думал о рассказе Гороха, и мне почему-то казалось, что старухин дом как-то подслушивает мои мысли. Я осторожно подкатился к окну и выглянул из-под нижней планки жалюзи.
Дом стоял на месте. В сумерках он превратился в большое мутное пятно и выглядел мёртвым.
Потом снизу потянуло чем-то жареным и вкусным, и я спустился к ужину.
Оказалось, что это не простой ужин, а праздничный, ужин по поводу новоселья. На столе красовались бутылка шампанского, две свечи и торт. Другой праздничной еды, правда, не наблюдалось, а из непраздничной была пицца с грибами шампиньонами и пицца с какими-то подозрительными каракатицами, которые Катька и мать называли морепродуктами. Нормальной пиццы, с ветчиной и сыром, не было, и поэтому мне пришлось ограничиться тортом и газировкой.
Матушка резала ножом каракатиц в тесте и запивала их шампанским, а Катька уничтожала торт со скоростью саранчи. Ужин продолжался довольно скучно. Не хватало папахена, он непременно рассказал бы парочку смешных историй из строительной практики, расшевелил бы это болото с морекаракатицами.
Так всё и шло. Стук в дверь раздался, когда всё интересное, в смысле торта, уже доедали и я собирался было вспомнить одно срочное дело…
Стук.
Все почему-то вздрогнули, даже я.
– Кто это? – тихо прошептала Катька.
– Это за тобой, – трагическим голосом сказал я. – Собирай манатки! В лунном свете страшной ночью за тобой крадётся он…
– Прекрати! – одёрнула меня мать.
Она даже треснула по столу кулаком, так, слегка. Затем встала и направилась к двери. И уже протянула руку к замку, как вдруг я вспомнил, что в этом нашем новом доме есть забор и есть ворота. Весьма крепкие и серьёзные. А чтобы пройти через ворота, если у тебя нет электронного ключа, надо позвонить в домофон. А в домофон никто не звонил.
– Стоп! – крикнул я. – Подожди! В домофон ведь не звонили!
– И действительно… – Мать остановилась. – Не звонили…
– Ты когда возвращался, дверь забыл закрыть, болван, – сказала Катька. – А доводчик, наверное, не сработал, вот и всё…
Я совершенно точно помнил, что дверь я закрывал и что доводчик сработал нормально. Но сказать об этом уже не успел – матушка щёлкнула замком, и дверь открылась.
За дверью никого не было. Мать отворила дверь пошире, выглянула, повертела головой.
– Никого… – растерянно сказала она. – Видимо, замыкание в звонке… Тут влажность повышенная.
– В дверь не звонили, – напомнил я. – В дверь стучали.
– Наверное, ветер. Выйду, посмотрю…
– Осторожнее, – предостерёг я. – А вдруг там кто прячется?
Мать ещё раз выглянула за дверь и пожала плечами – никого, мол.
– Я тоже хочу поглядеть! – Катька выскочила из-за стола.
– Сиди на месте! – рявкнула на неё мать.
Катька надулась и осталась на месте. Мать закрыла дверь и вернулась за стол.
– Ветер, – повторила она и положила себе на тарелку кусочек торта. – А ты, друг мой, – улыбнулась мне мать, – ты лишён недельных денег.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
