Книга Магнитная буря - Ellen Fallen

Время четыре часа утра, а мы с Хашем сидим на диване в одинаковых позах, скрестив руки на груди. Положив ногу на ногу, я нервно дергаю ступней. В данный момент мы ждем человека, который, собственно, и виноват во всем случившимся. Сигнализация наделала столько шума, я уже не говорю о полиции, прибывшей на территорию. Как будто я какая-то опасная террористка, захватившая чужую частную собственность. Если бы этот придурок не перекинул меня через забор, всего этого можно было бы избежать.

Шиплю, когда болячки на моих коленях начинают еще больше саднить. Если бы он нормально подсадил меня, а не скинул просто за забор, как кусок дерьма, я бы так не ударилась. Кошусь на Хаша, сидящего рядом, он надулся еще хуже прежнего. Все мои объяснения были остановлены неизвестным мужчиной-зачинщиком. Ну, на тот момент это так выглядело. А сейчас-то я знаю, что «старая задница» – это и есть отец моего парня. Прикусываю себе язык от безысходности, вот сказала же на свою голову. Подумать только, наша первая встреча и настолько ужасная, впечатления незабываемые, на всю жизнь хватит.

Щелкает входная дверь, и я вытягиваюсь в тугую струну. Мне так и не удалось его толком рассмотреть, пока мы стояли у бассейна. Он был мертвенно-бледным и искаженным из-за отблеска воды. Далее, в момент моего «ареста» полицией, он постоянно стоял спиной и разговаривал с вершителями правосудия, пока я зализывала свои раны, ну, конкретно те, которые на коленях. Что уж он им объяснял, неизвестно.

Звуки приближающихся шагов раздаются все ближе, и я чувствую себя, как жертва в фильме «Челюсти» – основная мелодия и её пресловутое «тата, тата, та-та та-та» извещает о прибытии не простой акулы, а огромного мегалодона. С дьявольской улыбкой он становится перед нами, вытягивает свои руки вверх и цепляется за косяк, будто сейчас начнет подтягиваться.

– Ну, что же, преступники, сейчас буду бить ваши задницы, – едко произносит он, от чего я возмущенно фыркаю.

Он делает вид, будто ничего не слышал, и сразу обращается к моему парню, покрывшемуся красными пятнами на скулах.

– Вот скажи мне, Хаш, о чем ты думал, когда не поставил дом на сигнализацию? Хотя, не надо, я и так знаю, что ты мне ответишь, – его взгляд устремлен не на сына, а только на меня, поэтому я вжимаю свое тело в диван сильнее. – А вас, мадмуазель Беатрис, я прошу не портить мои кожаные диваны. Хватает сломанных веток дерева.

Я захлебываюсь от возмущения, хочу дать ему отпор, но рука Хаша сжимает с силой мою ладонь. Он опустил голову вниз, видимо, в их семье не принято огрызаться отцу. Но не в моей же?!

– Вы знаете, что это не так! – шиплю я.

– Что именно? То, что дети до трех лет и кожаный диван не совместимы? Так, судя по мокрому пятну от вашей… – он специально замолкает, наверняка подбирает слово, – одежды, оставленному вот здесь, – тычет пальцем на мою попку. – Возраст не имеет значения. А что до вашего полета к несчастным соседям… – он подходит ближе, и я вижу его пронзительные серые глаза с серебристыми радужками. – У вас есть секреты от моего сына?

Мое тело покрывается мурашками от его голоса, к лицу приливает кровь. Чтобы скрыть свое возмущение или смущение, я опускаю низко голову и, в который раз, прикусываю себе язык. Он помнит наш поцелуй и то, что я на него ответила. Господи, да это была чистая авантюра. Я не знала, что он его отец. Хотя, от этого не легче! Подумать только, я целую незнакомого мужика абсолютно голая, пока мой парень спит. Что я за идиотка такая? Но в свое оправдание могу сказать, он нереально целуется. Хаш даже рядом не стоял. Я была готова у-у-ух…

– Вы мне так и не ответили, у вас есть тайны? – снова смотрю в его пытливые глаза, их блеск напоминает бриллиантовую россыпь камней, он просто ослепляет меня своим взглядом. – Что же тогда произошло с вами, «милая», что вы оказались за пределами нашей территории?

Да, он, с*ка, издевается! Провожу рукой по волосам, убирая локоны с лица, поворачиваю голову в сторону и смотрю на Хаша.

– Детка, мне тоже интересно, что произошло. Я вообще ничего не понимаю, – ну да, помог он мне, как же.

Моя надежда тает с каждой секундой, пока эта обезьяна в криво застегнутой белой рубашке, абсолютно босоногая, смотрит на меня и пытается спрятать улыбку. Чувствую, я нормально так вошла в семью, слилась с их обществом. Даже с соседской собакой познакомилась. Пытливый взгляд прожигает дыру на моем лице, поэтому начинаю импровизировать на ходу.

– Ты сказал, что сегодня очень устал, а мне было недостаточно, – показываю ему кавычки и намеренно намекаю тупо на «секс» перед его папашей, чтобы он не сиял, как новенький пенни от радости. – И я пошла в бассейн, мне очень хотелось расслабиться. Но проблема заключалась в том, что я не нашла, где включить свет на террасе. И поэтому… – отчаянно надуваю щеки, ничего не лезет в голову, рука зависла в воздухе с крепко сжатым кулаком.

– И каким образом ты оказалась на той стороне забора, я не могу понять? – долбанный Хаш хмурится и загадочно смотрит на меня.

Несколько раз моргаю и глажу свою окровавленную коленку. Сейчас я просто должна сказать правду своему парню, и плевать на его отца.

– Я напугал ее, возможно, – ошарашено оглядываюсь на его отца, который теперь сидит напротив нас в кресле. – Я подъехал с другого входа и нигде не стал включать свет.

Он кивает головой, вроде как я должна продолжить его сказку о нашем знакомстве.

– И-и-и… эм-м… я купалась, потом услышала странные звуки, мистический шорох, – я понижаю голос для театральности под прищуренным взором обоих мужчин, резко соскакиваю с дивана, и они оба дергаются всем телом. – А потом БАМЦ! И будто удар тока, разряд по телу. Я выскочила из бассейна и побежала к той стороне забора. Было темно, и едва вскарабкавшись коленями, – указываю на кровь, – я потеряла равновесие и перелетела через забор…и сидела там тихонько, как мышка, пока не приедет полиция.

Отец Хаша начинает задорно смеяться над моей выдумкой, подносит кулак к губам, несколько раз откашливается, пока лицо его сына, тупо уставившегося на меня, выражает самое глупое состояние человека – прострацию.