Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
Я стыдливо посмотрела в сторону, а после резко на разбойника, не забыв при этом призывно помахать ресницами.
Губы похитителя женщин уже были в нескольких сантиметрах от моих, но нагг замешкался. Сработало!
Клинк. Клинк.
Это застегнулись наручи на запястье бандита.
Хашисын замер. Я подняла глаза.
Наши глаза встретились.
– Пустынная гадюка… – только и успел прокомментировать мои действия наёмник. В следующий миг нас обоих ослепила вспышка.
Змеиные кольца конвульсивно сжались, стиснув меня в смертельных объятиях.
Эффект получился катастрофичной. Вспышка пламени и рёв ветра, заглушаемый воплем сгорающего наёмника.
«Боже мой, что я наделала? Убила сына халифа!» – Единственная мысль, которую я успела подумать. В следующую секунду здоровые лапищи схватили меня за талию и рванули в высь.
* * *
Ветер пыльной бури трепал волосы, острые песчинки царапали нежную кожу лица, забивались за пазуху просторной туники, щекотали голое, не привычное к грубому воздействию тело. Острые, жестокие когти пустынного дэва сжимали оголившийся живот. В грязно-серых клубящихся тучах грохотали раскаты грома, сверкали молнии. Крылья мучителя с таким же громоподобным хлопком разрывали воздух на части, унося меня все дальше и дальше от родного дома.
Сквозь пелену мечущегося песка я увидела два горящих во тьме глаза похитителя. Они пронзали яростной, отчаянной ненавистью, впиваясь в самую душу, как будто в произошедшем была виновата я.
Резкий порыв ветра, толчок и я лечу вниз. К смерти.
Когтистая лапа ловит меня в нескольких метрах от земли. Последний удар крыльев и спину холодит песок пустыни.
Сильные руки во тьме обнимают, а обнажённое разгорячённое тело вжимает меня в мягкую землю.
Перед лицом мелькает красная рожа джинна, искажённая яростью, острые змеиные клыки в оскаленном рту. Глаза тоже изменили свой цвет с чёрных бесстыжих на неистово жёлтые, с вертикальными зрачками как у змей.
Лапищи с острыми когтями схватали моё тело, норовя задрать одежду, грубо порвать её или сорвать.
Я отбивалась как могла, царапалась и кусалась, визжала в остроконечное ухо джинна, как бешеная кошка. Схватив горсть песка, даже швырнула ему в глаза, но бывший хашисын увернулся. В отчаянии я вцепилась зубами в ладонь демона. Не помогло, джинн зарычал ещё громче.
– ИЗЫДИ! – завопила я что есть мочи в ответ, и давление внезапно прекратилось.
Вновь поднялся небывалый ветер подхватил меня вместе с песком и понёс прочь.
* * *
Вынырнула из бархана, можно сказать восстала как зомби-мамелюк, сплюнула песчинки, отряхнулась, словно собака, подняв вокруг облако пыли.
Я стояла посреди пустыни в одной тапочке с загнутым носом, вторую голую ступню припекал раскалённый песок. Часть украшений унесло ураганным ветром, причёску испортило окончательно, одежду испачкало и порвало. К счастью, я сама практически не пострадала, всего лишь пара царапин и синяков, самые сильные на запястьях от лапищ хашисына.
Я огляделась.
Барханы, барханы, барханы. Песок, песок, песок. Бескрайнее пространство, цвета шкуры беспородного ублюда. Ни единого клочка зелени или сверкающей ленты воды. Даже скал, в тени, которых можно укрыться от полуденного солнца не наблюдается. И над всем эти висит убийственно яркий диск светила.
А у меня нет ни воды, ни еды, нет даже тряпки, чтобы укрыться от безжалостно испепеляющих лучей. На мне короткий лиф с вышивкой и расписные шелковые шальвары. Тонкая, полупрозрачная ткань, которую можно протащить через кольцо – не в счёт, от неё практически нет никакой тени.
Привыкнув к слепящему солнцу, я разглядела вдали свои разбросанные ураганом вещи и поковыляла к ним.
Сухие лепёшки, присыпанные пылью. Это ничего, они практически вечные, стряхнул с них песок и можно есть дальше, главное зубы не поломать. Чуть левее валялся бурдюк с водой. Эта находка уже радовала. Смена одежды: шальвары, лиф и халат. Все грязное, в пустынной пыли. В песке лежало огниво и медная лампа. Тоже не плохо, пригодятся ночью. Оружие, подаренное мне отцом, чтобы я в случае чего смогла защитить свою честь. То есть попросту убить себя до того, как… ну, вы понимаете.
Помню тот день, когда, обливаясь слезами, отец вручал мне этот маленький женский кинжал. Я тогда ещё поклялась, что скорее перережу горло насильнику, чем позволю кому-нибудь до меня дотронуться и навечно опозорить седины моего батюшки.
Если у отца украли его тщательно оберегаемую драгоценность, – это несмываемый позор на всю жизнь. Нет другого пути для нагга, проворонившего свою драгоценность, кроме как уйти в пески без воды, еды и быстро умереть там.
А вот если осквернитель или похититель попадётся участь его будет намного горше. Обычно тех, кто позарился на сокровище нагг-султана, закапывают в пустыне под обжигающим солнцем. С одним лишь отличием: раз в несколько дней пленника насильно поят и кормят, чтобы он не умер так скоро и помучался подольше. Говорят, когда знаменитый похититель женщин Хаши попался в гареме, такое было!
Болезный полгода мучился только за то, что позарился на младшую наложницу, которой от силы было лет двенадцать. Халиф её даже в глаза не видел. Вот такая оказия вышла с предводителем самой большой преступной группировки империи. Главаря нет уже и в помине, а дело его процветает. И я даже знаю откуда растут ноги. Если побочный сын халифа хашисын, лазает по оазисам и целует чужих дочерей. Не трудно догадаться кто стоит во главе хашисынов. Только зачем это нужно халифату необходимо ещё выяснить.
Из барханов были выужены склянки с притираниями и прочие мелкие вещи, без которых не сможет обойтись ни одна женщина. Я поползала по песку ещё немного, но увы, вторую тапку я так и не нашла.
Собрав все разбросанное обратно в запасные шальвары, я туго скатала их и уже привычно подвесила на пояс, завязав штанины на талии. Многие женщины, даже из состоятельных, носили вещи подобным образом, используя вместо сумки платок или ткань.
Я огляделась, вокруг никого. Только на горизонте высокий отбрасывающий узкую тень шпиль. К нему-то я и направилась.
Четырёхугольный гранитный столб обозначал края старого пути «из светлых в тёмные». По этой дороге в незапамятные времена ходили торговые караваны везли из Светлой империи в Тёмную ткани, специи, золото и магические вещи.
Я села под столбом и стала ждать. Рано или поздно здесь пройдёт караван. Воды у меня на неделю, а сухие лепёшки и вовсе вечные. Посмотришь на них и сразу найдётся куча других вещей, которые ты предпочтёшь съесть лишь бы не ломать зубы. Змей, скорпионов, да мало ли ещё чего вкусного и хрустящего водится в пустыни.
Тело чесалось от пыли и пота, в макушку даже сквозь ткань халата немилосердно жарило солнце. Его лучи слепили глаза, так, что они слезились и сквозь слезы невозможно было понять: что это там виднеется на горизонте. Пыльная буря или…?
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
