— Ты не отвечал на мои письма, — посетовала она. — И редко упоминал мое имя, так Линда говорит.
— Мы все совершаем ошибки, Лив. Я разозлился на твое упрямство. Ты не желала слушать мои советы.
— Если это тебя утешит, я так и не достигла успеха в жизни.
— Не достигла? — Губы отца изогнулись в подобии улыбки. — Я слышал, дела в Лондоне у тебя шли хорошо. Затем ты уехала в Америку с этим… Гарви. Так понимаю, брак не удался.
Оливия склонила голову набок. Счастлива она была лишь в браке с Армстронгом — и то, пока не забеременела.
Она до мельчайших подробностей помнила свои ощущения и сомнения. Они были слишком молоды и не могли позволить себе лишний рот, но она очень хотела этого ребенка, мучилась ночью и днем, пытаясь прийти к определенному решению. Как и любая будущая мать, она представляла своего малыша, гадала, на кого он будет похож.
— Мне не следовало выходить замуж за Брюса, но он говорил, что любит меня, и с ним я могла позволить себе многое.
— Он был богатым человеком?
— Полагаю, да. — Оливия пожала плечами.
— Поэтому ты вышла за него замуж?
— Нет. — Она отрицательно покачала головой. — Я была очень одинока, мне нужен был заботливый человек. Он казался именно таким.
— Ты чувствовала себя одинокой? — переспросил отец. — Почему тогда не приехала домой?
— Я думала, ты не желаешь меня видеть, — честно призналась Оливия. — И я считала, что… Джоэл еще здесь.
— Он ушел. Через пару недель после твоего отъезда в Лондон.
— Теперь я знаю.
— Линда общалась с тобой, да?
— Да. — Оливия вспомнила короткие и избирательные монологи сестры.
— Расскажи мне об этом твоем муже, Брюсе Гарви. Он плохо с тобой обращался?
— Нет, — вздохнула Оливия. — Это долгая история, папа.
Старик нетерпеливо махнул рукой.
— Я никуда не спешу.
— Почему? — Она пыталась сменить тему разговора. — Разве у тебя нет инвалидного кресла, чтобы выезжать на улицу?
— Мне не нужно инвалидное кресло, — насупился Бен. — Чертова штука. Я не инвалид. Я просто… застрял здесь.
— Но самостоятельно ты пока ходить не можешь. — Оливия не пыталась быть тактичной. Она знала своего отца слишком хорошо. Он мог быть чертовски упрямым.
— Думаешь, я горю желанием выставлять свою болезнь напоказ? — фыркнул он. — Хорошо тебе давать советы. Я не хочу, чтобы меня считали немощным стариком!
— Думаю, все уже и так знают о твоей болезни, — заметила Оливия. — Наша деревня маленькая, папа. Люди переживают за тебя.
— Мне не нужна их жалость. — Слова со свистом вырвались из его рта. — И твоя тоже. Если это все, что ты хотела сказать, уходи.
Женщина вздохнула.
— Хорошо, хорошо, мы поговорим об этом в другой раз. — Она положила руки ему на колени. — Я пришла не для того, чтобы расстраивать тебя. — Она запнулась. — Джейн сказала, ты хотел меня видеть.
— Да. — Старик расслабился. — Ты отрада моих глаз.
— Спасибо, — заулыбалась Оливия.
— Не благодари меня, ты всегда была украшением семьи. Да и с мозгами у тебя полный порядок. К сожалению.
— Папа!
— Ты должна знать, что Линда и Мартин здесь главные, пока я… — Оливия закивала, и он продолжил: — Что ты думаешь насчет их идеи?
— Какой идеи? — нахмурилась женщина.
Внезапно дверь распахнулась, и в комнату ворвалась Линда.
— Папа! — грозно воскликнула она. — О, Оливия. Я думала, ты в своей комнате. — Линда снова повернулась к отцу. — Тебе полагается отдыхать. Ваш разговор подождет до завтра.
На следующее утро Оливия проснулась рано. Она намеревалась успеть на автобус до Ньюкасла. Хотела провести весь день в походах по магазинам и по пути заскочить в агентство по прокату автомобилей.
— Может, лучше отправишься в Чевинхем, тогда мы тебя подбросим, — предложила Линда.
— Спасибо, но я предпочитаю Ньюкасл, — вежливо отказалась Оливия. Она все еще сторонилась сестры, не понимая, почему Линда ведет себя так, словно Оливия не имеет права посидеть с отцом наедине.
Хотя старик заворчал на Линду, выказывая недовольство авторитарностью старшей дочери, но у Оливии только и хватило времени, чтобы пожать ему руку прежде, чем сестра выставила ее из спальни.
Было так волнительно вернуться в город после долгих лет отсутствия. Он стал другим, более современным и более ярким.
Оливия нашла уютное кафе и, заказав кофе, села у окна. Напиток казался божественным в сравнении с тем, что Линда готовила на ферме. У сестры он получался горьковатым.
В приподнятом настроении она отправилась по магазинам, купила футболки, джинсы и напоследок заглянула в обувной. По ферме удобнее гулять в высоких ботинках на толстой подошве. Она так смешно выглядела в дизайнерской юбке и громоздкой обуви. Они с продавщицей заливисто смеялись, когда взгляд Оливии упал на окно…
Джоэл Армстронг.
Ее глаза расширились, дыхание сбилось, ей с трудом удавалось следить за разговором.
— О… да… я возьму их, — пробормотала Оливия, натыкаясь на странный взгляд девушки. — Спасибо. — Она быстро переобулась в свои туфли на высоких каблуках и бросилась к кассе.
Не успела она вытащить кредитную карточку, как Джоэл вошел в магазин. Воздух сразу сделался густым.
— Привет, — поздоровался он, когда она повернулась к входной двери. Ее желудок внезапно сжался.
В своем поношенном пиджаке с кожаными заплатами на локтях он выглядел милым и до боли знакомым. Джинсы у него тоже были потертыми по последней моде.
— Привет, — пробормотала она в ответ. — Тоже покупаешь туфли?
— Разве похоже, что они мне нужны? — Джоэл отступил в сторону и многозначительно посмотрел на свою обувь. — Вроде нет. — Он перевел взгляд на ее лицо. — Занята?
— Нет, — покачала головой Оливия.
— Я тоже свободен до половины третьего, потом у меня работа с моими подопечными. — Его дыхание коснулось ее щеки. — Обедала?
— Нет. — Оливия сглотнула.
— Может, перекусишь со мной?
Мурашки побежали у нее по спине. Пообедать с ним — что может быть лучше? Однако Оливия на собственном горьком опыте знала, насколько опасно увлекаться Джоэлом Армстронгом.
— Я собиралась в агентство по прокату машин, — начала она, понимая, что дурачить она может кого угодно, только не его.
— Другими словами, ты отказываешься. — Джоэл пожал плечами. — Тогда в следующий раз.
— Нет, подожди! — Она схватила его за рукав. — Я могу пойти туда после обеда. Мне нужно поесть. Почему бы не с тобой?
