— Давай, я покажу тебе твою комнату.
Устало расправив плечи, Гейбриел обеими руками пригладил темные, блестящие волосы. Теперь он уже казался Рейчел не опасным, а каким— то на редкость ранимым.
— Вряд ли мне удастся уснуть, — ответил Гейбриел, неторопливо вставая и потягиваясь. — Но горячий душ не помешал бы. Я оставил свой чемодан в холле…'
— Тогда мистер Рейнолдс уже отнес его на верх.
Рейчел чувствовала, что в горле пересохло. Сообщение о женитьбе отца было не единственным предстоящим ему неприятным открытием. Следующее ожидало его с минуты на минуту, и Рейчел не сомневалась, что оно понравится Гейбриелу ничуть не больше первого.
— Этот мистер Рейнолдс — муж домоправительницы, которую я уже видел? — Язвительный тон вопроса неприятно резанул по ее и так напряженным нервам.
— Совершенно верно. Они здесь уже год.
— Вместо миссис Кент и Джо?
В ответ Рейчел вызывающе вскинула голову.
— Они уже состарились, Гейб. Я знаю, что ты любил их, но прошло много времени. Ничто не остается неизменным.
— Похоже на то, — сухо ответил он. — Интересно, какой сюрприз будет следующим?
Этого оказалось достаточно, чтобы поднимавшаяся по лестнице Рейчел почувствовала, как у нее подгибаются ноги. То ли у нее сдают нервы, то ли Гейбриел следует за ней так близко, что она почти ощущает на затылке его дыхание?
Однако, обернувшись, Рейчел увидела его на вполне приличном расстоянии ~ на пару ступенек ниже ее. Нет, ощущение покалывания было всего лишь реакцией на само его присутствие.
— А зачем это вообще нужно? — внезапно спросил Гейбриел, дойдя до первой лестничной площадки. — Я знаю этот дом даже лучше тебя, все— таки вырос в нем. Поверь, за четыре с половиной года я ничего не забыл и вполне способен сам отыскать свою…
— Она больше не твоя…
Рейчел тут же отругала себя за подобную глупость. Зачем было выкладывать правду со столь бестактной поспешностью? Должно быть, при словах «я ничего не забыл» ее покинуло самообладание.
Гейбриел резко остановился, глаза его сузились.
— А ну— ка, объясни толком!
Рейчел попыталась найти подходящее объяснение и не смогла этого сделать. Она лишь смотрела на него, растерянно шевеля губами.
— Если комната принадлежит теперь не мне, то кому…
— Она моя! — решительно объявила Рейчел.
Но, к ее изумлению, Гейбриел вовсе не уди вился. Видимо, он уже ожидал этого ответа.
— О, как это мило!
— На этом настоял твой отец!
Рейчел знала, как много значила для него прежняя комната, представляющая собой скорее маленькую квартирку, чем простую спальню. Располагаясь в мансарде, она имела примыкающие к ней гостиную и небольшую ванную, обеспечивающие покой и уединение ее обитателю. А из коридора второго этажа в мансарду вела отдельная лестница.
Гейбриел всегда ценил обособленное расположение мансарды и в молодости пользовался всеми его преимуществами. Он никогда не скрывал ни своей враждебности по отношению к Лидии, ни уверенности в том, что ее роман с Грегом явился причиной, по которой мать ушла от отца. Поэтому большую часть времени проводил в своей мансарде, спускаясь лишь к столу, и никогда никого не приглашал в святая святых…
— Поверь, это была не моя идея! — снова по пыталась убедить его Рейчел. — Когда мне исполнился двадцать один год, Грег велел полностью переделать ее в качестве подарка ко дню моего рождения.
Но никто не знал, как трудно было ей принять этот подарок. Мансарда для нее всегда будет связана с Гейбриелом и ночью, которую Рейчел хотела бы забыть, но, наверное, никогда не сможет.
— А я и не думаю, что твоя, — протянул он несколько иронично. — Отец всегда поступает… поступал, — со вздохом поправился Гейбриел, и Рейчел словно ножом резануло по сердцу, — как было угодно ему, не принимая во внимание чувства других.
— Но он не ожидал твоего возвращения. Ты же ясно сказал, что собираешься обосноваться в Штатах. — Оставалось только надеяться, что голос ее не выдал ту боль, которую это решение причинило ей самой.
— Может, он был и прав, — заключил Гейбриел. — Я определенно не собирался возвращаться сюда до тех пор, пока не женюсь. Ну что ж, дорогая Рейчел, если меня выгнали из мансарды, то в какую комнату ты меня поместишь?
— В голубую.
Нелегко было сохранить видимость спокойствия, услышав «до тех пор, пока не женюсь». Рейчел хотелось верить, что это случайная оговорка, но нечто в его тоне не позволяло ей принять столь успокоительное объяснение.
— А вот это уж наверняка идея Лидии!
— Нет, моя. — Она решила не обращать внимания на откровенную издевку. — Мне показалось, что тебе там будет удобно.
Это была самая большая спальня в доме, больше даже, чем та, которую занимала ее мать и его отец. Может быть, несколько наивно, но она надеялась, что размеры и элегантность интерьера новой комнаты смогут хотя бы до некоторой степени компенсировать потерю столь любимой им мансарды.
— Удобно и достаточно далеко от твоей спальни, чтобы не доставлять неприятностей.
— Неприятностей? — непонимающе нахмурилась она.
— И кроме того, рядом со спальней Лидии. А та сможет услышать малейший подозрительный скрип половиц. — Ухмылка Гейбриела, когда он понял, что до Рейчел наконец начал доходить смысл его речей, стала поистине дьявольской. — Хотя, может быть, это и хорошо. Ведь мы же не хотим повторять прежние ошибки, не так ли? — При виде изумления, а затем и отвращения, появившегося на лице Рейчел, его улыбка стала еще шире и еще наглей. — Но не нужно беспокоиться, сладенькая. Я не собираюсь на тебя набрасываться.
Это слово «сладенькая» подействовало на Рейчел так, будто она получила пощечину. В глазах вспыхнуло негодование, спина распрямилась, подбородок вызывающе вздернулся.
— А я и не собираюсь беспокоиться!
— Не собираешься? Тогда что означала эта сцена там, внизу? — Он махнул рукой в направлении гостиной, сквозь открытую дверь которой можно было видеть кушетку, где они только что сидели.
— Какая сцена?
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю!
— Я просто расстроилась, видя, как ты переживаешь из— за смерти отца, и хотела выразить тебе свое сочувствие!
— Сначала ты, возможно, и расстроилась, — согласился он. — Но затем все стало по— другому: ты подскочила как ужаленная, словно вдруг узнала, что я болен какой— то отвратительной болезнью и можно заразиться от одного лишь прикосновения.
— Ты преувеличиваешь, — возразила Рейчел, но предательская дрожь в голосе только подтвердила верность его вывода.
— Я никогда не преувеличиваю, Рейчел. Никогда! — В его голосе звучало зловещее предупреждение, всколыхнувшее глубоко запрятанные воспоминания, темные, уродливые тени прошлого, возвращаться к которому не хотелось. •— Но тебе не о чем беспокоиться, потому что хочу кое— что сказать тебе по старой дружбе. Все твои «девичьи» страхи направлены не по адресу. Рядом со мной ты находишься в такой же безопасности, как в компании престарелой тетушки.
