– Знаешь, малышка, давным-давно, когда четыре страны еще не объединились в Империю, и нами стал править Божественный Король, на наших островах было множество царьков, принцев, вождей. Все они постоянно ссорились друг с другом и вот настал день, когда все они собрались здесь, чтобы уладить разногласия. Да, они явились с нашего Атуана, с Карего-Ат и Атнини, и даже с далекого Гур-Ат-Гура, все вожди и принцы со своими слугами и армиями. Они просили твоего совета. Тогда ты вышла к Пустому Трону и передала им совет Безымянных. Давно это было… Потом, через некоторое время, Царствующие Жрецы стали править Карего-Ат, затем – Атуаном и вот уже четыре или пять поколений Божественный Король правит всеми Четырьмя Странами, объединенными в Империю. Он низложил нечестных вождей и стал одновременно решать все проблемы. Будучи богом, Божественный Король может позволить себе не слишком часто советоваться с Безымянными.
Арха попробовала обдумать услышанное. Здесь, в пустыне, под никогда не меняющимися Монументами, понятие времени размывалось и теряло свой смысл. Жизнь здесь не изменилась с начала мира. Арха не привыкла думать о каких-либо изменениях, особенно об изменениях обычаев и ритуалов.
– Могущество Божественного Короля не идет ни в какое сравнение с могуществом Тех, кому служу я, – сказала Арха, нахмурившись.
– Конечно, малышка, конечно… Но не подобает говорить такого ни богу, ни его жрице…
Заметив, что карий глаз евнуха подмигивает ей, Арха сразу вспомнила о Кессил, Верховной Жрице Божественного Короля, вселившей в нее ужас с первого дня пребывания в Месте, и поняла, что именно хотел он сказать ей.
– Но Божественный Король и его подданные пренебрегают Гробницами, не почитают их, как должно! Никто не приходит сюда.
– Он присылает сюда узников для жертвоприношений. Этим он не пренебрегает, как и дарами для Безымянных.
– Тоже мне, дары! Его храм красят заново каждый год, на алтаре полно золота, в лампах горит газовое масло! А посмотри на Тронный Зал – крыша в дырах, купол в трещинах, везде мыши, совы… Но все равно – он переживет и Короля, и все его храмы, и всех королей, которые придут за ним. Он стоял и будет стоять здесь, когда все остальное исчезнет! Это центр всего сущего!
– Да, это так.
– Есть и в моем храме богатства. Тар рассказывает мне иногда про них. Их хватит, чтобы заполнить десять королевских храмов. Золото и трофеи, преподнесенные сто, кто знает, сколько поколений назад! Они лежат под землей, в погребах и подвалах. Мне их не показывают, все чего-то ждут. Но я знаю, есть комнаты под землей, под Залом, под холмом, под всем Местом! Невообразимая путаница туннелей. Лабиринт. Это огромный черный город под холмом, полный золота, мечей древних героев, старых корон, костей и тишины.
Арха говорила словно в трансе. На обвисшем лице внимавшего ей Манана, никогда не выражалось еще столько печали, как тогда.
– Ты владетельница всего этого – тьмы и тишины…
– Да! Но мне ничего не показывают, только то, что наверху, за Троном. Мне не показали даже входы в подземелье, только бормочут про них время от времени что-то непонятное. Меня не пускают в собственные владения! Почему меня заставляют ждать?
– Ты еще слишком молода. И может быть, они боятся, малышка. В конце концов, это не их владения. Твои. Всем остальным входить туда опасно. Нет такого смертного, что не боялся бы Безымянных.
Арха промолчала, но глаза ее сверкнули. Слова Манана снова показали ей окружающее в совершенно новом свете. Такими ужасными, спокойными, сильными всегда казались Архе Тар и Кессил, что ей и в голову не приходило, будто они могут чего-то бояться. Но Манан был прав. Они были в ужасе от этих мест, от тех сил, частью которых была Арха, которым она принадлежала. Они боялись темноты, боялись быть съеденными в ней.
И вот теперь, когда Арха спустилась с Кессил по ступенькам Малого Дома и поднялась по крутой, продуваемой ветрами, тропинке к Тронному Залу, она вспоминала свой разговор с Мананом и душа ее ликовала. Неважно, куда ее заведут, что ей покажут – она не испугается. Она узнает свой путь.
Шедшая немного позади нее Кессил заговорила:
– Одной из обязанностей моей госпожи, как она уже безусловно знает, является принесение в жертву узников, высокорожденных преступников, святотатством или изменой согрешивших против господина нашего, Божественного Короля.
– Или против Безымянных, – добавила Арха.
– Конечно, но ребенку, хотя и Съеденному, не подобает заниматься такими делами. Теперь моя госпожа выросла. В Зале Цепей сейчас как раз есть узники, присланные месяц назад милостью господина нашего, Божественного Короля, из города Авабат.
– Я ничего не знала про них. Почему?
– Древними обычаями и ритуалами Гробниц предписано, чтобы узников привозили ночью, тайком. Этому-то тайному пути мы и последуем, если пойдем по тропинке вдоль стены.
Арха свернула по указанной ей тропке, которая вилась вдоль огромной стены, окружавшей Гробницы. Камни, из которых была сложена стена, были огромными – наименьший из них мог легко перевесить человека, а самый большой был не меньше повозки. Хотя и неотесанные, они были тщательно совмещены и подогнаны друг к другу. В некоторых местах, правда, валуны лежали беспорядочными кучами. Только время могло произвести такие разрушения – столетия огненных пустынных дней и ледяных ночей, неуловимые глазом движения самих холмов.
– А на нее очень легко взобраться, – сказала Арха по дороге.
– У нас не хватает людей, чтобы перестроить ее.
– Но у нас достаточно людей, чтобы охранять ее!
– Только рабы. Им нельзя доверять.
– Можно, если как следует их запугать. Пусть наказание для них будет такое же, как и для человека, которому они позволят ступить на священную землю внутри стены.
– Что же это за наказание? – Кессил задала вопрос лишь для того, чтобы услышать ответ, который она сама подсказала Архе много лет назад.
– Отсечение головы перед Троном.
– Другими словами, Госпожа желает, чтобы вокруг стены была выставлена стража?
– Таково мое желание! – ответила девочка и с удовлетворением сжала маленькие кулачки под широкими рукавами своего хитона. Ей прекрасно было известно, что Кессил не хотела выделять рабов, и так немногочисленных, для совершенно бесполезной работы – охраны стены. В самом деле: кому придет в голову нарушить покой священных Гробниц? Никто не подойдет сюда и на милю – ни по ошибке, ни по умыслу. Но охрана Гробниц была их почетным долгом и Кессил не решилась спорить с Архой. Она была вынуждена подчиниться.
– Здесь! – произнес холодный голос Верховной Жрицы.
Арха остановилась. Она часто проходила здесь раньше и знала Стену Гробниц так же хорошо, как и остальные части Места – каждый камень, каждая растущая на ней травинка были ее добрыми знакомыми. Величественная стена возвышалась слева от нее на три человеческих роста, справа пролегла неглубокая каменистая долина, которая через несколько сот ярдов поднималась к подножиям холмов западной гряды. Арха осмотрелась и не увидела ничего, чего не заметила бы раньше.
