– Ох! – мрачно ответил ему железнодорожный служащий. – Увольте меня слушать ваши объяснения.
Через несколько секунд этот железнодорожник, утирая раскрасневшееся лицо, выбрался на платформу.
– Ваше высокоблагородие! – взмолился он. – Не велите казнить! Займи ваше место кто иной, я бы его сам взашей выгнал. Или жандарму велел. А тут офицер, да с Георгием[14]на груди! Ну как мне с ним драться. Да и жандармы на такое не пойдут.
– Положим, я вас понимаю, – согласился с доводами банкир. – Но мне-то что прикажете делать? Здесь остаться? Никак невозможно! У меня дела!
– Да зачем же вам оставаться! Мы вас временно разместим в свободном купе второго класса – у нас в составе второй класс таков, что в других и первому не снилось, – а на станции Обь освободится купе в первом. Так мы вас и расположим в нем, приведем, так сказать, в согласие с купленным билетом. Прикажете чемоданы грузить?
– Да уж грузите, а то мы с вами так здесь и останемся, – махнул рукой банкир.
Железнодорожники просветлели лицами, тот, что вел беседу с неуступчивым пассажиром, велел носильщику следовать за ним и пошел в сторону нашего вагона. Банкир надел шляпу, которую до этого держал в руках, и пошел следом. Я уж было собралась пойти вместе с ними, но тут из тамбура синего вагона первого класса вышел офицер с офицерским Георгиевским крестом на белом мундире. Он глянул вслед удаляющейся процессии, зажмурил глаз, что в его исполнении, пожалуй, было тем же самым, что показать язык, достал из кармана пачку папирос, с удовольствием закурил и повернулся в мою сторону.
– Сударыня, похоже, вы меня осуждаете? – спросил он, открыто заглянув мне в глаза.
– Вы же очень неглупый человек, – не удержалась я. – Так зачем же разыгрывали здесь эту комедию?
– Все очень просто. Сел я в этот вагон по ошибке, но, увидев, в какой роскоши оказался, подумал, что никогда мне больше в такие апартаменты на колесах не попасть. Так отчего не воспользоваться случаем? Тем более что до этой станции меня никто и не пытался согнать. А здесь, будь пассажир не таким важным, я, скорее всего, и уступил бы. Но мне так захотелось показать, что я тоже из себя хоть что-то значу, что уперся на своем и ни с места! Вот доеду до дома кум королю, сыграю свадьбу, а обратно в Маньчжурию уже по всем правилам возвращаться стану.
Говорил мой новый знакомый так просто и искренне, что я, прежде чем уйти, невольно улыбнулась ему.
– До свидания, сударыня! – крикнул мне офицер. – Нам еще долго вместе ехать, обязательно встретимся.
– Чему вы улыбаетесь, Даша? – спросил меня Иван Порфирьевич, который стоял подле нашего вагона.
– Забавные вещи на этом поезде происходят, – объяснила я причину своего веселого настроения. – Вы уже разместились? Как вам показалось, вправду все так роскошно, как обещали?
– Ох! Да вы лучше своими глазами гляньте, а то можете мне и не поверить. Войдете в вагон, так ваше с Афанасием Николаевичем купе второе будет. Я с вами по соседству в третьем, на пару с Петром Фадеевичем. А в самом первом по какой-то причуде разместили господина Соболева, хоть он и откупил полное купе в первом классе. По нему сейчас не понять, доволен он или нет.
– Скорее должен быть доволен, а то он уже боялся, что его здесь оставят. Так я пошла?
Иван Порфирьевич подал мне руку и помог подняться по ступенькам. Тяжелая дубовая дверь, ведущая внутрь вагона, была отворена, но войти мне помешал проводник. Он как раз выходил из туалетной комнаты с флаконом духов, которые разбрызгивал при помощи резиновой груши. Последний пшик он сделал в сторону коридора. Духи были приятного аромата, но, на мой вкус, использовали их чересчур изобильно. Проводник мигом углядел мой чуть наморщенный нос и объяснил:
– Не извольте волноваться, через минуту тронемся, и большая часть запаха мигом выветрится.
– Неужели здесь такие сквозняки?
– Как можно? Ни малейшего сквозняка. Но вот сами господа пассажиры обязательно потребуют, чтобы окна открыли. Вы у нас не иначе как во втором купе следовать станете? Госпожа Кузнецова?
– Вы уж всех успели по именам запомнить?
– Не всех, но к вечеру исправлюсь и всех знать буду. Давайте я вас провожу.
Провожать нужно было всего три шага, но отказываться я не стала. Мы прошли по ковровой дорожке до нужной двери, проводник стукнул в нее, а мой дедушка с той стороны ответил разрешением войти.
– Вот, Афанасий Николаевич, привел вашу внучку, а то вы беспокоиться порывались.
– Спасибо вам большое. Проходи, Даша, в наше новое жилье.
– Если чаю пожелаете или какие вопросы ко мне возникнут, так жмите на эту кнопку. Другая для приглашения официанта из ресторана. Располагайтесь как дома, – предложил проводник и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Мне немало довелось поездить в поездах и у нас в России, и в других странах. К примеру, пусть и совсем немного, но довелось прокатиться на знаменитом Шотландском экспрессе. Но похоже, что этот поезд прямого Сибирского сообщения превосходил своим комфортом любые поезда. Рамы, двери и все прочее, что было изготовлено из дерева, отполировано до зеркального блеска и буквально светилось изнутри. Справа от входа были два дивана – широкий диван внизу и чуть менее широкий вверху. У окна стоял столик, накрытый скатертью, соперничающей белизной с занавесками на окнах.
Я водрузила свою сумочку на крючок для верхней одежды и плюхнулась на диван рядом с дедом. Не удержавшись, попрыгала на гладкой коже и тугих пружинах под ней. Дедушка засмеялся.
– Я как остался здесь один, тоже на диване попрыгал, – объяснил он. – Даже засмущался, но тут же слышу, как за стенкой тоже кто-то прыгает. Вот и ты туда же!
– А что это за дерево? – спросила я, проведя рукой по краю стола.
– Ясень. Тут весь вагон ясенем отделан. Вот хочу любопытства ради в первый класс наведаться и понять, что же там такого может быть, чего здесь нет? Фантазии предположить хоть что-то у меня не хватает. Разве что ковры там еще богаче?
– Так пошли на экскурсию!
– Подожди немного, пусть поезд тронется.
– Чур, я наверху спать буду!
– Да не в жизнь тебе не позволю! – развеселился дед. – Разве что пообещаешь мне время от времени самому наверх залезать?
– Разрешу, разрешу! Ой, а где же наши чемоданы?
– Посмотри внимательнее, а то что-то на саму себя не похожа сегодня. То по перрону в одиночестве разгуливаешь, то не видишь того, что перед глазами.
С чемоданами все обстояло просто – над входной дверью оказалось специальное пространство, куда их и сложили. То-то мне показалось, будто потолок в коридоре ниже, чем в купе.
