Книга Эверест - Тим Скоренко

Вернемся в 1939 год. Новая Зеландия. Здесь пока не чувствуется война – впрочем, еще чуть-чуть, и она дотянется сюда, и здесь матери будут оплакивать своих павших в далеких землях сыновей. Но это позже. Сейчас огромный, под два метра, нескладный молодой человек стоит на высоте 1933 метров над уровнем моря, на самой вершине горы Олливьер. Он смотрит на небо и думает, что покорил главный пик своей жизни. Уже через несколько часов он поймет, что ему мало, что нужно еще и еще, но сейчас он счастлив. Шестьдесят восемь лет спустя власти Новой Зеландии предложат назвать гору его именем, но этому воспротивятся потомки альпиниста Артура Олливьера, умершего за сто лет до этого и давшего горе свое имя. Правнук Артура, Ким Олливьер, скажет в интервью: «Я не думаю, что сэр Эд поддержал бы это решение. Он гордился нашей историей и, конечно, знал всех пионеров новозеландского альпинизма, включая моего прадеда». В это же время деятели альпинистского движения Денис Каллесен и Брайан Картер в один голос скажут: мы изучили историю наименования горы и однозначно считаем, что ее можно переименовать. Чарли Хоббс, близкий друг великого первопроходца, возразит им: «Сэр Эд всегда говорил, что его первая гора – пик Олливьер. Идея назвать в его честь какую-нибудь вершину – отличная, но не менять же название той, которую он запомнил на всю жизнь!»

Они будут спорить еще долго. Победит здравый смысл: горе оставят прежнее название. Но это будет более чем через полвека. А пока нескладный, кажущийся неуклюжим дылда стоит и смотрит на солнце. И улыбается. Это самый счастливый день его жизни. Он не думает о других днях – есть только этот. В этом его суть: он сделал то, что хотел, и больше ему ничего не нужно. Если бы ему сказали, что эту гору попытаются однажды назвать его именем, он бы удивленно улыбнулся и сказал: вы что, с ума все посходили?

Теперь заглянем в 1953 год. Первая пресс-конференция после восхождения на гору. Журналисты уже два десятка раз задали злополучный вопрос: кто был первым. Перерыв: Хиллари и Норгей в большой палатке, через минуту нужно снова выходить к писакам.

Все знают, какой ответ хочет услышать публика. Конечно, новозеландец. Конечно, не рядовой шерп-проводник, наемный рабочий. Я скажу, что это был ты, говорит Тенцинг Эдмунду, они хотят этого. Нет, возражает Эдмунд, что за глупости! Мы ступили туда вместе – я и ты. Да, мы это уже говорили, мы сто раз это говорили, и что? Они хотят одного имени – твоего! Значит, скажем в сто первый! Им нужно имя!

Хиллари качает головой. Ему противен этот человеческий снобизм соотечественников. Да, конечно, разве мог первым на вершину горы взойти дикий шерп, у которого и имени-то толком нет: то так себя называет, то так. Нет, Тенцинг, говорит он, пусть это будешь ты. У меня и так есть всё, и моя слава, а ты войдешь в историю. Шерп отступает. Так нельзя, говорит он. Можно. Нельзя. Можно.

Они спорят еще долго. Хиллари хочет, чтобы первым был непалец. Норгей – чтобы первым был новозеландец.

Потом они выходят к публике, и журналисты снова задают вопросы, и снова, и снова, а альпинисты ждут самого коварного. И вот наконец кто-то его задает, причем именно Норгею, и Хиллари проигрывает свой спор. «Я был вторым», – говорит шерп, и все решено.

Хиллари качает головой. Это неправильно, знает он, это неправильно.

Быть первым – это очень круто. Мне так кажется. Я могу себе позволить так считать. Другое дело, что случаев, когда первый попытавшийся оказывался первым успешным, было всего два из четырнадцати возможных. Это практически нереально.

Перенесемся в 1895 год. Альберт Фредерик Маммери, тридцати девяти лет, Джон Норман Колли, тридцати шести лет, и Джеффри Гастингс (не знаю, сколько ему было) пытаются штурмовать Нангапарбат. Это первая в истории попытка подняться на гору высотой свыше восьми тысяч метров. Гастингс и Колли чувствуют себя не очень хорошо – они могут сопровождать Маммери до базового лагеря, помочь ему подняться повыше, но штурмовать гору он явно будет в сцепке с гуркхами Рагобиром и Гомаром Сингхом. Троица уходит вперед. У них хорошее оборудование, неплохая подготовка, они бодры и готовы к подвигам. Колли и Гастингс ждут больше двух недель, а затем предпринимают трехдневную вылазку по маршруту своих товарищей. Они ничего не находят. Маммери и гуркхи где-то там, под снежными лавинами. Нангапарбат поддастся человеку лишь пятьдесят восемь лет спустя, причем первый же подъем будет сольным и бескислородным. Конечно, это же будет Герман Буль, одержимый из одержимых. Впрочем, это уже другая история.

Перенесемся в 1902 год. Британско-швейцарская экспедиция идет на штурм Чогори. Среди альпинистов – молодой Алистер Кроули, будущий чернокнижник, великий зверь, мистик и безумец. Он худой, белый, безволосый, дохлый. Непонятно, как он добрался даже до предгорий. Конечно, он подхватывает малярию, как же иначе. Но не важно. В экспедиции есть люди и поопытнее – Оскар Экенштейн, изобретатель боулдеринга и создатель ряда скалолазных техник, профессионал высокого класса, разработчик нового типа ледоруба и других устройств. Или Жюль Жако-Гиллармо, швейцарский врач, специалист по горной болезни. Они пытаются подняться шесть раз – попытки срываются из-за погоды, высотной слабости, головокружений, непроходимых трасс. Они добираются до высоты 6525 метров – очень неплохо. У них нет современных курток, да у них нет даже того, что было у меня спустя тридцать лет. Никто, кроме Экенштейна, не может физически выдержать здешних условий. Они проводят на горе шестьдесят восемь дней (из которых солнечными были восемь), так и не добравшись до ее вершины. Они сдаются. К2 пустит человека на свою макушку лишь спустя пятьдесят два года.

Перенесемся в 1905 год. Перед нами снова Алистер Кроули – окрепший, обросший, опытный. Теперь он возглавляет экспедицию на Канченджангу. К 31 августа экспедиция успешно достигает высоты 6400 метров, но из-за риска обрушения снеговых масс возвращается в лагерь V. Половина альпинистов страдает от горной болезни и спускается еще ниже. Кроули негодует. Он пришел сюда не для того, чтобы сдаться. Он сидит в своей палатке и строчит абсурдные стихи с мистическим уклоном. Потом альпинисты снова поднимаются, снова ползут вверх – и добираются до 7600 метров, ну почти, осталось так мало. Тут одному из команды, Алексису Пэйчу, снова становится плохо, он спускается из лагеря V в лагерь IV с тремя шерпами, и по пути их сносит лавиной. Кроули уверен: демон Канченджанги удовлетворится этой жертвой. Но остальные не верят в мистические откровения лидера. Они разворачиваются обратно. Гора смилостивится над человеком пятьдесят лет спустя.

Перенесемся в 1934 год. Немец Гюнтер Оскар Диренфюрт возглавляет большую интернациональную экспедицию на Гашербрум. Ее участники еще не знают, на какую из вершин будут восходить. На какую получится – то ли I, то ли II. Они подходят к подножию, топчутся вокруг первой и второй вершин, не зная, как к ним подступиться. Они здесь впервые, они ни в чем не уверены. Для восхождения выбирают Гашербрум II. Два альпиниста из группы Диренфюрта поднимаются до высоты 6250 метров – но маршрут оказывается тупиковым, дальнейшее восхождение не имеет смысла. Экспедиция исследует все возможные предгорья и разворачивается. Гашербрум II сдался людям через двадцать два года, а Гашербрум I – через двадцать четыре.