Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
В жизни Денизы, несомненно, проявился глубокий конфликт, к которому могут привести различия во взглядах, особенно в религиозных взглядах. В добавление к этому полная невозможность реального и свободного общения при таких жестких религиозных представлениях, как это было с ее родителями.
Для меня было особенно важным осознание Эриком и Денизой, что часто именно кризис сохранял их брак. Важно отметить, что их брак спасал не сам по себе кризис, а то, что они использовали каждый кризис как возможность для роста. Неважно, осознанно или неосознанно, но в течение этого критического периода они становились более открытыми друг с другом и вместе с тем проявляли себя как более независимые личности и благодаря этому способные для отношений на более высоком уровне. Два способа борьбы между ними демонстрируют различие между ссорой- борьбой, в которой присутствует только лишь ожесточение, и ссорой-борьбой, дающей возможность продвижения вперед (см. «Брак, сохраненный благодаря кризисам»).
Так же как и во многих других браках, рассматривавшихся выше, у Эрика и Денизы присутствует почти отчаянная потребность стать личностями и найти внутреннюю точку отсчета, когда «правильность» и «неправильность» взятого курса определяются соотнесением со своим собственным жизненным опытом, а не с оценками окружающих. Это означает, как хорошо заметила Дениза, начать доверять своему внутреннему «Я», которое благодаря любви и вниманию должно расцвести. Довольно поразительно, что она достигла такого уровня общения со своим собственным «Я», что могла уже осознавать, в каких случаях она позволяла исчезать своему «Я», а в каких случаях выбирала поощрять или не поощрять проявления своей «психической болезни» (см. «Как ты стала личностью?», «Я могу выбрать болезнь»).
Уверен, что один вопрос вызовет у читателей жаркие споры. А именно: откуда у Эрика и Денизы возникло желание преодолевать каждый кризис, работать над этим, а не бежать или упускать все из- под контроля? Религиозное воспитание? Культурные установки? Жизненная стойкость? Или?
Их собственные объяснения причин глубокой привязанности кажутся мне часто слабыми и довольно противоречивыми. Дениза объясняет их связь друг с другом мистической кармой, идущей, возможно, из прежних инкарнаций. Для Эрика это результат глубоко укоренившегося (с детства) убеждения, что брак должен быть последним и единственным. Но он также считает, что их взаимопонимание основано на фантастически хороших сексуальных взаимоотношениях. В другом месте он приписывает это глубокой биологической связи, образовавшейся благодаря рождению общих детей и общей ответственности за них. Еще он приводит другое объяснение: Дениза — это единственная женщина, с которой ему никогда не бывает скучно, хотя временами она приводит его в ярость. Взятые порознь или вместе, эти доводы не кажутся мне достаточно удовлетворительными объяснениями того очевидного факта, что оба супруга хотят работать для совершенствования своих отношений и готовы пройти через конфликты, боль и разлад, чтобы достичь желаемого (см. «Связующая нить — различные взгляды»). Потрясающе интересен процесс перемен в их сексуальных и любовных взаимоотношениях. Дениза впервые открыла для себя, что возможно любить двух мужчин одновременно. Но ее смиренное отношение к частым интрижкам Эрика необычно, особенно учитывая ее готовность делить своего мужчину с другой женщиной, к которой она испытывает теплые и дружелюбные отношения. Но затем, по мере роста ее независимости, она обнаружила, что не может позволить Эрику вести две разные жизни и любить Маргарет так же, как и ее саму. Тогда, по словам Эрика, она превратилась в «рассвирепевшую львицу», и он вдруг увидел в этом силу, в ее способности сказать «Нет!» и в ее готовности оставить его, если надо. Увидел ту свободную и независимую личность, которую он всегда хотел в ней видеть, не «болезненную», как прежде, а способную стать равноправным партнером в жизни и любви. И он предпочел это двойной любви, которая прежде была для него так романтически привлекательна (см. «Эпизод с Маргарет» и «Любовники на стороне»).
Интересно, что оба супруга обнаружили со временем, что попытки жить сексуально свободной жизнью с другой парой отнимают слишком много психической энергии. Они по-прежнему считают, что достижение таких взаимоотношений, похожих на групповой брак в некоторых коммунах, хотя и заманчиво, но уж слишком затруднительно (см. «Любовники на стороне»).
Хотя каждый из них был «полон желаний», чтобы у супруга был «другой», постепенно выяснилось, что все эти желания носят исключительно теоретический характер. Эрик испытал в полной мере самую примитивную ревность, когда узнал, что у Денизы есть любовник. А Дениза, хотя и стыдилась своих чувств, ощущала боль по поводу его отношений с другой женщиной, притом что у нее тоже в это время были такие же связи с другими мужчинами. Она чувствовала, что это не только отбирает у нее нечто, принадлежащее ей, но и противоречит, тут она употребляла очень странное для современной женщины выражение «святости тех любовных отношений, которые у них были». Эрик соглашается с этим с почти лирическим описанием их глубокой сексуальной гармонии. Однако он видит в этом парадокс, поскольку знает, что может чувствовать то же самое с другими женщинами (см. «Ревность Эрика», «Страдания Денизы и ее чувство собственности», «Парадокс»),
В результате они пришли к довольно оригинальной установке. Если кто-то из них почувствует такое сильное влечение к партнеру на стороне, что захочет довести его до завершения в сексуальных отношениях, пусть так и будет. Но они предпочитают хранить такие отношения в тайне друг от друга, просто боясь принести слишком много боли и обид. Кроме того, такое коварство дается им нелегко, потому что они удивительно привержены полной откровенности друг с другом. В конце концов это делает их еще более моногамными.
Они достигли в настоящий момент, после обстоятельных размышлений и с учетом своего богатого опыта, такого состояния, когда решили, что будут контролировать друг друга только в одном случае: «Мы не хотим любовников на стороне». По их утверждениям, это очень поверхностный контроль, но они сами этого хотят. Я отмечу, что в данном случае решение существует для них самих. Они не пытаются говорить другим людям, что тем нужно делать. Во всех других аспектах они предоставляют друг другу полную свободу быть независимой личностью, вести себя так, как считают нужным, без попыток хоть в чем-то ограничивать друг друга. Совершенно ясно, что это брак без нытья; ссоры, конфликты — да, но нытье — нет. Возможно, что в их браке и присутствует доля собственничества, но они стараются от этого избавиться, а не культивировать его (см. «Что такое собственнические чувства?»).
Несомненно, что Эрик отзывается с некоторым пренебрежением о псевдофилософах, которые видят в сексе просто способ избавиться от некоторых «комплексов», отчасти потому, что сами они с Денизой стремятся сделать свои сексуальные отношения по-настоящему значительными. Он считает такое понимание инфантильным и приводящим к деградации того опыта, который, по его мнению, может быть гораздо более серьезным.
Позвольте мне перейти к другой важной теме, которая была затронута в этой беседе. Эрик очень наглядно описывает ловушку, в которую попадает человек, когда он стремится нести непосредственную ответственность за психологическое состояние своего партнера, того, кто рядом. Эрик не может управлять или предотвратить «психическое расстройство» Денизы, но он чувствует себя ответственным за это и сам попадает в зависимость. Это «обезьяна на спине». Он уже не может свободно действовать, потому что это может ухудшить состояние Денизы. Может быть, она бессознательно управляет им, используя свое поведение? В данном случае мы, конечно, не можем этого знать. Многие родители проходят через подобного рода мучительные ситуации со своими детьми-подростками. Чувствовать свою полную ответственность, но, не имея достаточной власти и возможности контролировать, что является естественными составляющими ответственности,— вот действительно мучительная ситуация (см. «Эрик и «болезнь» Денизы»).
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
