– Говорят, исповедь спасает душу. Вот вам мое покаяние из обоих стволов. – Она снова прицелилась. – Отправляйтесь в ад следом за мной.
– Оскар, ложись! – крикнул Конан Дойл, и они бросились на каменный пол.
Оглушительный выстрел разорвал на куски прогнивший гроб. Сверху посыпался град из осколков костей и клочьев разложившейся плоти. Миссис Криган отшатнулась назад, с трудом удержалась на ногах и двинулась на своих врагов. Конан Дойл попытался поднять оброненный револьвер. Кастелянша подскочила к нему и наступила на руку. Черный зев ружья навис прямо над его лицом.
Теперь-то она не промахнется.
– Ступай за Шеймусом в озеро, – прошипела старуха.
Раздался выстрел.
Голова миссис Криган дернулась, зрачки расширились, из носа хлынула кровь. Глаза затуманились и сделались безжизненными, и кастелянша рухнула лицом на камни. Поднявшись на ноги, друзья увидели ее раздробленный затылок.
В ушах звенело от пальбы. Из тени кто-то скользнул к ним. Под светом лампы фантом обрел человеческий облик. Только лицо скрывала маска.
Глава 29
Тень смерти
В полосу света шагнул Конт. Из дула его пистолета поднималась струйка дыма. Конан Дойла охватил страх; он с самого начала подозревал этого человека. А ну как они с Оскаром станут новыми жертвами? Однако Конт сунул оружие обратно в кобуру. Он щелкнул каблуками и приветствовал их кивком.
– Значит, лорд Уэбб есть мертвый?
Уайльд бросился к нему и стиснул его в крепких объятиях:
– Молодчина, Конт. Вы дважды наш спаситель!
Конан Дойл замялся, но все-таки приблизился и пожал ему руку:
– Да, спасибо, сэр, мы дважды перед вами в долгу.
Взгляд из-под маски перепрыгивал с одного на другого.
– Теперь все позади?
– Да, слава богу, – промолвил Уайльд и обернулся к другу: – Верно, Артур?
Конан Дойл подошел к краю озера, поднял ворожейное зеркало и глянул в него. На минуту ему почудилось собственное неясное отражение. Он присоединился к остальным.
– Увы, все еще впереди, – ответил он мрачно.
Конан Дойл осторожно постучал в дверь Дэниела Дангласа Хьюма.
– Это доктор Дойл, – крикнул он.
Не дождавшись ответа, вошел. Американец лежал на кровати одетый и смотрел прямо перед собой.
– Я хотел поделиться новостями.
Молчание. Хьюм не шелохнулся. Тут Конан Дойл заметил остекленевший взгляд, платок в руке, весь в бурых пятнах. Кровавая слюна стекала по щеке. Он потрогал сонную артерию. Пульс не бился. Восковая кожа на ощупь была как лед. Шотландец осторожно закрыл глаза Хьюма.
Уайльд шагнул в комнату, став свидетелем неожиданной сцены.
– Неужели он…
Конан Дойл печально кивнул:
– Он нас покинул.
– Давно?
– Час назад или около того.
Хьюм был ростом ниже Конан Дойла, но, когда входил, словно заполнял собой все пространство. Вот и теперь он лежал, как колосс, свергнутый с пьедестала.
Уайльд встал рядом и положил руку на плечо друга:
– Он был неподражаем.
– Да.
Ирландец поморщился, понюхав воздух:
– Что за странный запах? Где-то горит?
Конан Дойл тоже принюхался. Глаза его расширились.
– Порох.
– А, ну да, – протянул Уайльд и в замешательстве уставился на шотландца. – Какой еще порох?
– Для пуль.
Не отдавая себе отчета, он взял руку Хьюма. Казалось, холодный кулак что-то держит. Доктор разжал пальцы, преодолевая трупное окоченение. На ладони лежали две пули. Друзья изумленно переглянулись.
– Вот куда они делись! – воскликнул Уайльд.
– Его последнее чудо спасло жизнь леди Тракстон. Воистину он был величайшим в мире экстрасенсом.
Глава 30
Отражение никогда не умирает
– К сожалению, мистер Гривз умер, – сказал Генри Сиджвик.
– Как леди Тракстон? – спросил Уайльд.
– Она сильно потрясена, сейчас отдыхает в комнате. Моя жена при ней неотлучно.
Он обернулся к Конан Дойлу. Глаза его опухли от недосыпания.
– Вы могли бы навестить ее, доктор Дойл.
– Да, я обязательно к ней зайду.
Леди Тракстон лежала на кровати в своем черном наряде. Элеонора Сиджвик сидела на стуле у постели девушки и держала ее за руку.
Доктор приблизился к ним. Хоуп взволнованно искала его взгляд.
– Что с Шеймусом? – спросила она дрожащим голосом.
Конан Дойл замялся, не желая еще больше ее огорчать.
– Он поплатился за свои поступки.
– А миссис Криган? – вымолвила она, задумавшись.
– Боюсь, ей тоже не повезло, – ответил он сдавленным голосом.
Хоуп Тракстон закрыла рот ладонью, на глазах выступили слезы. Она отвернулась и уставилась в стену невидящим взором.
Конан Дойл медлил, вглядываясь в прекрасные черты, изящный рот с родинкой в виде полумесяца в уголке пухлых губ. Со вздохом отступил и направился к выходу. Еще раз посмотрел на портрет девочки в синем платьице. Подошел ближе и застыл на месте. Вытащил авторучку из внутреннего кармана, повертел головой в поисках бумаги. Раскрыл красную кожаную коробку для канцелярских принадлежностей. Внутри лежала аккуратная стопка почтовой бумаги с водяным знаком в виде феникса. Доктор вытащил один лист и срисовал родинку.
Вернувшись к кровати, Конан Дойл сравнил изображение с оригиналом. Один в один. Шотландец покинул комнату с невозмутимым видом, в то время как его мозг лихорадочно работал.
– Ах вот ты где, Артур.
Уайльд спешил к другу по мраморным плитам холла. Конан Дойл изучал портрет Мэрайи Тракстон.
– Артур, – повторил ирландец, коснувшись его локтя, – ты здоров?
Конан Дойл взглянул на него серьезно:
– Меня поразил этот портрет, как только мы появились в замке.
– Неплохая работа для своего времени.
– Второй раз я рассматривал его вместе с мадам Жожеску, и он показался мне живым. Она тогда упомянула одну любопытную деталь, и теперь я столкнулся с чем-то весьма странным.
– В каком смысле?
– Обрати внимание на серповидную родинку на щеке Мэрайи Тракстон. Видишь, она отражается в ворожейном зеркале?
Уайльд сощурился, водя глазами по портрету.
– Да, кажется, вижу.
– Ты хорошо помнишь уроки геометрии?
