– Тогда звонок имеет смысл только с одной точки зрения, – заметила Уэзер.
Лукас кивнул.
– Если он настоящий, то Данн перестает быть подозреваемым.
– Если только… – начала она.
– Что?
– Если только переговоры с похитителем с самого начала не вел кто-то из его офиса.
Лукас махнул рукой.
– Слишком сложно. Такое возможно, но тогда нам никогда до них не добраться.
Они услышал, как машина, доставляющая «Пайонир пресс», притормозила возле дома, и газета упала на тротуар. Лукас вышел, чтобы ее взять, тут подъехала машина «Стар трибюн», и он прихватил и вторую газету. На первых страницах была напечатана фотография Кросби.
– Едва ли это нам поможет, – сказал Лукас. – Кросби уже у него.
– А разве ты не планировал сегодня собрать пресс-конференцию?
Дэвенпорт ударил себя по лбу:
– Проклятье, да. В полдень.
– Поспи немного, – сказала Уэзер.
– Да. – Он посмотрел на часы, было почти шесть. – Несколько часов у меня еще есть.
Она отнесла кофейную чашку и тарелку с тостом в раковину, рассмеялась, вернулась к Лукасу и взъерошила ему волосы.
– Что такое? – спросил он.
– Такое впечатление, что тебе пятнадцать и ты отправляешься на первое свидание. У тебя всегда такой вид, когда ты что-то замышляешь. И чем все ужаснее и чем больше ты устаешь, тем счастливее выглядишь. Все плохо, а ты ловишь кайф.
– Да, это затягивает, – не стал спорить Дэвенпорт. – Парень, с которым мы имеем дело, очень необычный тип. – Он посмотрел в окно, где сосед с противоположной стороны улицы выгуливал старого кокер-спаниеля. День начинался очень тихо. – Ну, ты меня понимаешь – для кошмара.
Репортеры с пяти телевизионных каналов и из двух крупнейших газет собрались в полдень в зале для пресс-конференций. Лукас пять минут рассказывал о полицейском программном обеспечении и игровых программах, потом передал слово Айс.
– Сейчас мы вам покажем, как намерены поймать сосунка и приколотить его задницу к стене, – заявила та, глядя в камеры.
Лукас заметил, как заулыбались операторы и репортеры: успех был обеспечен. Барри Хант перехватил его взгляд, и они кивнули друг другу.
– Во-первых, мы знаем, как он выглядит.
Айс продемонстрировала программу, которая меняла черты лица фоторобота, добавляя и убирая волосы, усы, бороды, очки и разные варианты воротников. Другие техники фотографировали репортеров и тут же начинали манипуляции с их лицами. Затем они устроили настоящее шоу с трехмерным вращающимся изображением Миннеаполиса и Сент-Пола, на котором показывали предполагаемое местонахождение похитителя.
– Все просто чудесно, – пробормотала Айс Лукасу перед уходом. – До тех пор, пока кто-нибудь не спросит, что все это значит и как оно поможет поймать похитителя.
Дэвенпорт посмотрел на толпу смеющихся репортеров, стоявших возле компьютерных дисплеев.
– Все в порядке, – ответил он. – Это замечательное видео. Никто не будет настолько глуп, чтобы что-то сказать и все испортить.
В три часа дня команда, следящая за Данном, собралась в здании ФБР с Рукс, Дэвенпортом и Слоуном, которые представляли город. Рукс и Слоун столкнулись у входа с Лукасом.
– Данн собирает деньги. Федералы пасут его со всех сторон.
– Превосходно, – сказал Дэвенпорт.
Дамбо и двадцать агентов ФБР собрались в зале для совещаний, оставив места для трех полицейских. Лукас сел рядом с девушкой. «Наверное, она на практике», – подумал он. На вид ей было лет пятнадцать или шестнадцать. Она бросила на него оценивающий взгляд, который никак не вязался с ее лицом и телом. Дэвенпорт почувствовал себя неловко и стал смотреть на Дамбо.
Дамбо рассказал, как все будет происходить: четырнадцать агентов на земле, на семи машинах, плюс вертолет в воздухе с наблюдателем.
– Мы уже поставили на хвостовые фары его машины инфракрасную мигалку. Насколько я знаю, Миннеаполис использует похожую технологию, – сказал Дамбо, поводя ушами.
– Нечто в этом роде, – ответил Слоун. – Мне нравится идея с задними фарами. Отличная деталь. Нам нужно будет поговорить.
Дамбо выглядел довольным.
– Итак, парни, вы хотите сидеть в машинах или в вертолете?
– На земле, – ответил Дэвенпорт.
– Я с Лукасом, – сказал Слоун. – Нам нужно скоординировать радиопозывные.
– Конечно. – Дамбо показал на одного из техников ФБР.
– А кто будет в зоне отдыха автострады? – спросил Лукас. – Это должно выглядеть убедительно.
– Мари, – заявил Дамбо и кивнул в сторону девушки, сидевшей у Лукаса за спиной. Тот оглянулся и улыбнулся. – Мы оденем ее в школьный пиджак и плиссированную юбку, дадим жвачку. Она пойдет за Данном к телефонам. Там их четыре. Мы записываем все. Если Данну придется ждать, она встанет за ним в очередь. А если телефоны будут свободны, займет один из них и начнет разговаривать со своим дружком. И следить за тем, что происходит вокруг.
Рукс посмотрела на сидевшую напротив нее девушку.
– Вы либо развиты не по годам, либо старше, чем выглядите.
– Мне тридцать два года, – сказала девушка нежным юным голоском.
– И Дэнни Макгрефф. – Дамбо кивком показал на мужчину с квадратным лицом, заросшим двухдневной щетиной. – Он придет на место на полчаса раньше Данна, займет его телефон и будет по нему разговаривать до тех пор, пока не увидит Данна. Тогда он попрощается, положит трубку и уйдет. Мы полагаем, что возле телефонов не будет очереди – еще ни разу все четыре не были заняты за все то время, что мы их отслеживаем.
– Значит, у вас будет один агент внутри и по меньшей мере один снаружи…
– У нас будет три агента внутри, – сказал Дамбо. – Там есть камера хранения, которая закрывается. Мы поместим туда двух человек за два часа до срока. Они будут там, без ключа попасть туда никто не сможет.
В конце совещания Дамбо сказал:
– И постарайтесь выражаться пристойно, ладно? Вашингтон попросил, чтобы с нами отправился оператор, который будет снимать документальный фильм. Я согласился.
Когда они шли к двери, техник ФБР пробормотал Лукасу:
– Без телевизионщиков ну просто никак.
– Мы можем оказаться в ужасном положении, – заявил Слоун.
– Как? – спросила Рукс.
Они вышли из здания на улицу.
– Они все предусмотрели и расписали, – сказал Слоун, доставая пачку «Дентайна».[59]– Но в колоде обязательно есть джокер.
Лукас оглядел улицу и заметил бывшего сутенера по имени Роберт Лика, которого местные острословы называли «Лейка», из-за того, что он пристрастился фотографировать девочек 10–12 лет. Лика, держась одной рукой за ручку двери, мочился в дверной проем, словно в обычный писсуар.
