Наконец в зале появился Рейвен с лицом решительным и замкнутым, как на то и надеялся Седрик.
– Не хочешь прогуляться со мной во дворе, сын? – спросил он, кладя руку на плечо Рейвена. – Ночь тихая и прохладная. В самый раз для прогулки.
Рейвен кивнул. Они вышли во двор и услышали голоса солдат, переговаривавшихся в своих бараках, лошадиное ржание и стрекот кузнечиков. Во дворе царили покой и безлюдье, но Седрик понял, что Рейвен сильно взволнован. Однако он хотел, чтобы сын сам рассказал обо всем, когда ему будет удобнее.
Наконец он заговорил, и Седрик ощутил гордость от его невозмутимого тона.
– Вот и я завоевал ее, хотя и не тем способом, каким ожидал. Она и ее родственники усомнились в нашей чести, но важно одно – я завоевал ее. Пока лишь формально. Но со временем она станет моей. Душой и телом. Клянусь, она будет моей, и только моей.
Абриэль уже ложилась в постель, когда в дверь постучали. Удивленная девушка прошла через гардеробную, решив, что мать снова захотела ее утешить. Отговариваться желанием спать было неловко, но сознание того, что Элспет ничего не может сделать, кроме как непрерывно толковать о случившемся в лесу, только подогревало гнев и раздражение девушки, что, разумеется, должно было еще больше расстроить мать.
– Кто там? – окликнула она.
– Рейвен! – последовал резкий ответ.
Вот тебе и решимость держать свои чувства в узде!
Девушка закрыла глаза и глубоко вздохнула, борясь с волной ярости, неуверенности и отчаяния. Конечно, не стоит обижать новоявленного жениха, но еще меньше хотелось доставлять Рейвену удовольствие видеть, в каком состоянии она находится.
– Уходите! – потребовала она, не открывая дверь.
– Мне нужно потолковать с тобой, девушка, – возразил он.
– Это неприлично.
– Слишком поздно беспокоиться о приличиях. Оскорбленная Абриэль с такой силой распахнула дверь, что она ударилась о стену.
– Да, слишком поздно, и все благодаря тебе!
Рейвен мрачно кивнул:
– Ты имеешь полное право сердиться. И я тоже.
– О-о! Я не просто сержусь! Я в бешенстве!
Она схватила его за рукав, втянула внутрь и захлопнула дверь.
Какой-то момент они просто смотрели друг на друга. Словно стояли на пороге будущего, о котором мечтал каждый. И оба не знали, что сказать.
Наконец Рейвен расправил плечи и откашлялся.
– Сегодня вечером я говорил с твоим отчимом.
– Вижу, – прошипела она, сложив руки на груди и злобно взирая на него.
– Ты, конечно, понимаешь, о чем мы говорили.
Она ничего не ответила. Если Рейвен думает, что она облегчит ему задачу, его коварные планы будут разрушены.
Он стиснул челюсти, прогнав все следы благожелательности со слишком красивого лица. А его тихий голос никогда еще не казался таким зловещим.
– Все решено – мы должны пожениться.
Он знал, как велики ее гордость и отвага, и уже был готов встать на одно колено и сделать официальное предложение, когда она откинула сверкающее покрывало волос и процедила сквозь зубы:
– Я стану твоей женой, но никогда не буду уважать тебя. Я говорила, что никогда не выйду за тебя, поэтому ты сделал все, чтобы загнать меня в тупик.
– А я повторяю, что не изменял ни своей чести, ни своей семье, – жестко бросил он, и внезапно, несмотря на текущую в ее жилах кровь бесшабашных Харрингтонов, она поняла, что ступила на очень тонкий лед. Перед ней стоит опасный человек.
– У меня есть условия, которые ты должен выполнить, – просто ответила она. – Обещай, что большая часть моих денег пойдет на улучшение жизни сервов. Маленькие каменные домики с очагами и черепичными крышами, в которых живут некоторые сервы, – явное свидетельство того, что лорд Уэлдон собирался выстроить такие для всех своих крестьян. К сожалению, он был убит до того, как его мечта исполнилась. Надеюсь, что в ближайшем будущем дома будут выстроены для всех!
– Считай, что это уже сделано. Ты знаешь, как я сочувствовал страданиям твоих людей.
Она всматривалась в него, словно пытаясь уличить во лжи.
– Ты пришел из другой страны, и этот брак заставит меня разрываться между нашими народами.
– Абриэль, – уже мягче возразил он, – твоя мать – саксонка, ее муж – норманн. Ваш нормандский король женат на сестре моего короля Давида.
Его слова были вполне разумны, но она была еще не готова смириться и поэтому воздела руки к небу.
– Только уходи! Уходи и оставь меня в покое!
Он решил подчиниться и вышел в коридор. Дверь соседней комнаты приоткрылась, и оттуда выглянул Вашел.
– Все в порядке? – только и спросил он. Рейвен кивнул:
– Да. Она согласилась на свадьбу.
Вашел облегченно вздохнул:
– Слава Богу!
Мимо него протиснулась Элспет, хмуро посмотрела на Рейвена и вошла в комнату дочери.
– Церемония состоится в парадном зале перед обедом, – продолжал Вашел. – А потом отпразднуем свадьбу роскошным пиром.
– Как насчет чтения оглашений?
Вашел поморщился:
– В зале будет достаточно много свидетелей, чтобы брак считался законным. После завтрака мы обсудим брачный контракт.
Рейвен кивнул.
– Спокойной ночи, зять. Думаю, на ближайшее время она будет последней спокойной ночью для тебя, – хмыкнул Вашел.
После мессы Вашел объявил о предстоящей свадьбе, никого особенно этим не удивив. Хотя Абриэль и Рейвен выглядели мрачными и сдержанными, что совсем не подобало обрученной паре, Вашел объявил день праздничным, тем более что священник должен заключить союз между эмиссаром шотландского короля и самой богатой вдовой Англии. Он говорил о значении мира между соседями на границе как в Англии, так и в Шотландии. Но его оптимизму поддались немногие. Другие поклонники Абриэль сердито перешептывались, а многие в гневе поспешно покинули замок. Общее мнение гласило, что нормандское богатство ушло к саксонской девице, чтобы пополнить шотландские сундуки. Вашел с горечью понял, что мира между соседями им не видать. Даже с женой отношения испортились, ибо Элспет, хоть и не сердилась на мужа, была сильно расстроена за дочь.
А тем временем Рейвен и Абриэль, сидевшие рядом за раскладным столом, почти не ели и едва разговаривали. Вашел твердил себе, что падчерица со временем поймет, что этот брак будет гораздо удачнее первого, с Десмондом де Марле. Но сейчас девушка была слишком сердита, чтобы видеть или понимать глубину страсти, которую питал к ней ее воинственный муж.
Устало вздохнув, она посмотрела вслед жениху и отчиму, снова удалявшимся в солар Вашела, но заметила встревоженный взгляд матери и выдавила улыбку. Не стоит зря расстраивать матушку в ее и без того серьезном положении.
