Шаги громко разнеслись по снежному туннелю, тяжело и быстро приближаясь со стороны «Синей птицы». Идущий что-то насвистывал. Мейтленд!
Рейчел напряглась – и по ее коже побежали мурашки.
Еще две пары ног приближались к ней – но с другой стороны.
Боже правый, она оказалась в ловушке!
Мейтленд вышел из-за поворота снежного туннеля и остановился. Он радостно улыбнулся, и ярко-красная линия стянула ему щеку. Его глаза сверкали в неестественном голубоватом свете над дулом «кольта», который он держал в руке, твердо наставив на нее.
– Добрый вечер, миссис Дэвис.
Рейчел гордо выпрямилась.
– Миссис Грейнджер, – поправила она его, смерив презрительным взглядом.
Он усмехнулся, и лицо его превратилось в уродливую маску.
– Будущая миссис Коллинз.
Как бы он теперь ни выглядел, он это заслужил за то, как вел себя с ней самой, с ее сестрой, со всеми горничными. Не говоря уже о том, что он убил братьев Хокинс…
Он неспешно шагал к ней, продолжая держать пистолет. Двое других мужчин перешли на бег.
Она положила дробовик себе на плечо.
– Он заряжен.
Мейтленд расхохотался:
– Ты не сможешь, глядя человеку в глаза, убить его.
У Рейчел задрожала рука. Благие небеса, неужели он прав?
– Я видела, как вы убили Питера Хокинса и оставили его тонуть в его собственной крови.
Эта сцена еще много лет будет преследовать ее в кошмарных снах.
Он отмахнулся от ее обвинения:
– Ты у меня в долгу за мое лицо. Знаешь, скольких женщин меня лишит этот шрам?
Спасительная волна гнева помогла Рейчел овладеть собой.
– Убийца! – прошептала она. Он насмешливо закатил глаза:
– А мне наплевать! Но если ты поваляешься у меня в ногах, я разрешу тебе прожить полгода после рождения ребенка.
Рейчел вскинула ружье и выстрелила из обоих стволов в свод над головой Мейтленда. Он раскололся на тысячи кусков, осыпая его ледяными осколками, закружившимися вокруг него в причудливом танце.
На секунду туннель залил яркий свет. Мейтленд стоял, потрясение глядя на нее. Рот у него открылся, глаза округлились от ужаса.
Рейчел инстинктивно попятилась.
Не успел, он сделать и шага, как океан снега хлынул на него, погребая сначала до колен, потом до плеч и, наконец, накрыв с головой. Его выстрел прошел далеко от нее, в небо, и его звук заглушил гром сходящей лавины. Она погубила его, как он погубил Питера и Пола Хокинс.
Теперь ему предстояло ответить за свои злодеяния перед Богом.
Шаги резко остановились у нее за спиной.
Она стремительно обернулась, лихорадочно пытаясь извлечь из кармана заряды. Помоги ей небо, ружье надо перезарядить…
Двое мужчин злобно смотрели на нее. Оба наставляли на нее свои «кольты». Один из них сплюнул струю табачного сока на белоснежную стену.
– Убьем ее сейчас или доставим боссу?
– Сейчас. Она явно опасна.
Краска стремительно сбежала с ее лица, но она не опустила голову.
Два ружейных выстрела прогремели почти без паузы где-то у нее над головой. Оба охранника упали лицом вперед с дырками во лбу.
Рейчел охнула, стремительно обернулась и снова зарядила ружье. Ее била дрожь. Это Запад, а не Бостон. Она должна быть сильной, если собирается жить здесь с Лукасом.
И тут, словно материализовавшись из ее мыслей, появился ее любимый муж.
– Рейчел! Я чуть не умер, когда передо мной разверзлась земля и я увидел тебя.
Он спрыгнул в туннель и обхватил ее обеими руками.
Она прижалась к нему, все еще не в силах унять дрожь.
– Я думала, что никогда больше не увижу тебя.
Он поцеловал ее в макушку.
– Сейчас отведу тебя в безопасное место.
– Да, конечно.
Она подхватила дробовик. Он выгнул бровь:
– Никаких возражений?
У нее на глаза навернулись слезы.
– Никаких. Ты был прав, что оберегал меня. Я жестоко поплатилась за свое упрямство.
Его губы изогнулись в кривой улыбке.
– Ты очень великодушна. Но мы поговорим позже. Пойдем. Я посажу тебя на поезд.
Уильям вошел в помещение толчеи. Если бы он сам выбирал на серебряных копях подходящее место для своих черных дел, то он выбрал бы именно это.
Огромное здание представляло собой единственное большое помещение высотой в сорок футов, с полом, который был не хуже, чем во многих бальных залах. С полдюжины квадратных отверстий в полу позволяли громадным столбам дыма подниматься к потолку, напоминая джиннов из сказки об Аладдине.
Огромные дробилки стояли на высоком помосте. Установки имели высоту больше человеческого роста и могли превратить самую прочную породу в куски размером с кулак. На другом помосте стоял ряд из полутонных толчеи, которые размельчали эти куски в мелкую пасту, смешивая породу с водой. И наконец, шли сотрясательные шлюзы и амальгамирующие котлы с их смертоносной жидкой ртутью и другими веществами, отстойники и бойлеры. Каждое устройство стояло на отдельном помосте и играло собственную роль в отделении руды от пустой породы.
Вторым важнейшим ресурсом «Синей птицы» – после серебряной руды – был источник воды, который позволял производить все эти операции на месте в отличие от других копей, которым приходилось перевозить добытую руду к реке Карсон.
Ни помосты, ни соединявшие их лестницы не имели никаких ограждений. Здесь, на обогатительной фабрике, как и в туннелях и шахтах внутри горы, дьявол забирал замешкавшихся.
Дневная смена закончилась вскоре после приезда Уильяма, а следующая еще не началась.
Уильям, Хамфрис и Коллинз сначала осмотрели одну из подъемных шахт. Они все еще стояли возле отверстия для выпуска пара. Такое отверстие было в каждой шахте. Коллинз ходил с Хамфрисом и Уильямом, но держался особняком, а вскоре покинул помещение. Через минуту-другую за ним последовал мужчина атлетического сложения с оторванной мочкой уха.
«Да пребудет с Грейнджером благословение Пресвятой Девы Марии: ему нужны были бы глаза на затылке, чтобы справиться с этим дьяволом!»
– Вот образец новой руды, о которой я вам говорил, – заявил Хамфрис, вручив Уильяму кусок породы, который кто-то из его людей принес от толчеи. – Что вы скажете про эту толстую полосу синей породы, которая через нее идет?
Уильям иронично приподнял бровь и внимательное посмотрел на камень. В отличие от золота, которое легко мог увидеть даже неопытный человек, ни цвет, ни ширина породы не говорили о том, какое количество серебра содержится в руде.
