– Кот, на вас атака, бросайте своих! – Виктор чуть опустил нос своего истребителя, пытаясь выжать еще хоть немного скорости. Она сейчас решала все. Он мчался наперерез немцам, но не за ними, а чуть вперед, срезая траекторию. Виктор угадал, ведомый «мессер» оказался от него всего метрах в ста пятидесяти. И пусть скорость у вражеского истребителя была выше раза в полтора, но несколько секунд у Саблина было. Он дал короткую очередь, чертыхнулся, промазав. Чуть довернул и врезал длинной, выстрелив за раз треть боезапаса. До вражеского истребителя было уже метров триста, но Виктор четко увидел пару небольших разрывов у того на фюзеляже. «Мессер» продолжил лететь ровно, удаляясь. Его ведущий обстрелял истребитель Кота и потянул наверх, а ведомый продолжил прямолинейный полет. При этом он постепенно заваливался на левое крыло, все сильнее, и сильнее и вдруг, перевернувшись на «спину», резко устремился к земле. Падения его Саблин не видел – совсем рядом пролетела пара, которую ранее гонял Кот.
Потом вдруг все как-то стихло. Тройка «мессеров» собралась вместе и висела чуть в стороне и выше, не предпринимая пока ничего. «Илы» тоже, наконец, изобразили подобие строя. Внизу была своя территория, и это вселяло надежду на успешное возвращение.
«Мессеры» отстали километров за десять до аэродрома. Может, они испугались взлетевшего дежурного звена, которое Виктор предусмотрительно выпросил по радио, а может, у них кончался бензин. В общем, звено вернулось благополучно.
– Так что говоришь, – спросил Шубин на разборе, – метров с трехсот стрелял? Далеко…
– Да, где-то так. Думаю, летчика убил или ранил тяжело…
– Ну что же, наконец-то и ты разговелся, хе-хе. А падение кто-нибудь видел? – спросил командир.
Виктор пожал плечами.
– Я видел, – выступил Максимов. – Только не сразу понял. Его, наверное, еще раз развернуло, и он боком упал. Смотрю, какая-то ерунда кувыркается, снега целая туча поднялась.
– Может, – предложил Виктор, – если «мессер» не сильно разбился, на аэродром его привезем? Пусть пилоты молодые посмотрят, пощупают.
– Это, тута, идея. – Шубин поднял вверх указательный палец. – Николай Николаевич, – сказал он Шаховцеву, – организуйте. А ты, герой, – снова обратился он к Саблину, – когда бороду сбреешь? У меня, тута, не партизанская бригада.
– Как женюсь, товарищ майор, так сразу сбрею. – Видя, что Шубин багровеет, торопливо добавил: – Еще одного гада собью, и тогда. Хорошо?
– Ладно, – усмехнулся командир. – Хе-хе. Ладно, тута.
Вечером, уже после ужина, к Виктору подошел Соломин, заговорщицки подмигнул:
– Ну, ты как? Проставляться за крестника будешь?
– Блин, – Виктор скривился, – я без денег сейчас.
– А куда же ты успел потратить? – удивился Лешка. – Своей переслал? Ты хоть бы показал ее. – Получив в руки фотокарточку, он удивленно поднял брови. – Ничего так, хорошенькая краля.
Мимо них прошла Оля Смирнова, улыбнулась, стрельнула глазками. Соломин замер с открытым ртом, провожая ее взглядом.
– Вокруг такие девушки ходят, а ты с карточкой…
Виктор буквально вырвал фотографию из рук друга.
– Тю на тебя, Витька, ты чего? – удивился Лешка. – Я ж шутканул. – Он снова поглядел вслед Оле, залихватски сдвинул шлемофон на затылок. – Интересные у тебя в экипаже мотористки. Пойду, поближе познакомлюсь.
Виктор остался стоять на стремительно темнеющей улице. Знакомиться ему ни с кем не хотелось, ему хотелось в Саратов. Он тоскливо посмотрел на темное небо и, тяжко вздохнув, пошел в общежитие, писать очередное письмо.
Дни были похожи один на другой. Ранний подъем, умывание, завтрак и поездка в скрипучей полуторке на аэродром. Здесь проводилось построение, а потом личный состав подвергался различным командирским фантазиям, направленным на его (личного состава) обучение и воспитание. Летали мало. Не баловала погода, да и обстановка на фронте стабилизировалась, бои переместились севернее – под Харьков. Летчики периодически проводили учебные вылеты и лишь изредка летали на боевые задания. Зато теория пошла часто и густо. То вдруг сам Шубин или Земляков проводили занятия по тактике, это сменялось очередным изучением матчасти, радиосвязи, вооружения, района боевых действий. Занятия перемежались с частыми зачетами, так что скучно не было. Вдобавок замполит разнообразил обучение многочисленными лекциями на самые различные темы. За всем этим незаметно наступил март. Снег еще держался, но это было последнее издыхание. Впереди была весенняя распутица, а значит, перерыв в полетах или переезд на новый аэродром.
Занятий в этот день почему-то не было, и летчики разбрелись кто куда. Саблин с летчиками своего звена уселись неподалеку от его истребителя.
– Зря вы все в бой рветесь. – Виктор сидел на расстеленном брезенте в компании подопечных и чесал языком. – Наоборот, пользуйтесь моментом. Вы на фронте, тренировки регулярные, вылеты бывают. Даже с немцами пару раз встречались. – Рябченко при этих словах покраснел. – Чем дольше таковое продлится, тем лучше для вас. Вот если бы еще часиков по сто на брата налетать – было бы вообще шикарно. А вам прямо сейчас бой подавай. Рано. Немец – мужчина серьезный, опытный, на него нахрапом кидаться нельзя. Вот, Колька, как ты в первом бою – мелькнули рядышком кресты, пальнул вдогонку, дым увидал и позабыл все на свете.
– «Мессер» на форсаже дуже коптыть, – усмехнулся Кот.
– Во-во, – подтвердил Виктор. – А чтобы сбить, надо стрелять в упор.
– Так ты, командир, по «мессеру» издалека стрелял, – недоверчиво протянул Рябченко.
– Ну так я попал, – засмеялся Виктор, – а ты нет. Вы сбивать рветесь, а это неправильно. Я это сто раз говорил, но повторю еще: – Ваша задача сейчас, – сказал он ведомым, – это прикрывать меня и Сергея. Воздушный бой – это не кабацкая драка, это своего рода шахматы. Только вместо фигур здесь выступают пары истребителей, и чем более слетанная пара, тем большая ценность у фигуры… – Вот наш крайний бой, – продолжил он. Лица ведомых стали сразу кислыми – этот бой разбирали уже раз двадцать. – Мы «Илами» связаны, так? Значит, ни убежать не можем, ни вверх уйти. Остается только взаимодействовать между парами и внутри пары. Ведь все просто – мы с Колькой с немцами завязались, а вы, – он подмигнул Максимову, – высоту набираете. Мы под вас уходим, вы немцев отгоняете, а вверх лезет уже наша пара, потом, имея запас высоты, помогаем. Ну и внутри пары тоже важно. Вот нас четверка атаковала, а ничего не добились, а почему? Потому что Колька все правильно делал… Вот у вас так немного не получилось, в итоге у Сереги три пробоины…
– Да це рази пробоины, – усмехнулся Кот, – це семечки.
– Получается, – протянул Сашка, – что и немцы так действовали. Пара пару прикрывала.
– Верно, – улыбнулся Виктор, – они же тоже не дураки. Просто ведущему верхней пары сильно сбить захотелось. Ему бы сперва меня с Колькой вниз прессануть, а потом уже на Серегу кидаться, а он пожадничал. Не учел, что мы разогнаться успели. Вот я его ведомого и подловил.
