Наступил обеденный час. Штангер зашел к Хайдену и спросил:
— Идем обедать?
— Сейчас. Но ты только взгляни, какое распоряжение пришло из «Валли I», — сказал тот и протянул Штангеру телеграмму: «Летчика передать в наше распоряжение. Снаряжение тоже. Прислать протоколы показаний парашютиста, который признался. Обоих диверсантов передать в гестапо в Белосток. Подпись: полковник Шмельслегер».
— Ну что ж, у меня будет меньше работы при переводе, — произнес Штангер, а сам подумал, что теперь нельзя терять ни минуты. Он понимал, что, если сегодня не реализует свой план, завтра уже будет поздно.
Во время обеда к нему подошел дежурный офицер и вызвал к Клаузеру. Штангер не переставал думать о том, как осуществить свой план: ведь на карту была поставлена жизнь мужественного человека Петра Наирова.
— Вот тебе разрешение, приведи пилота, — сказал Клаузер, протягивая Штангеру пропуск в помещение для арестованных. Штангер бросил взгляд на столик, заставленный едой.
Он спустился в подвал. Часовой взглянул на пропуск, открыл тяжелые двери в камеру и дал знак пилоту следовать за ним. Как только вышли из подвала, Штангер вплотную приблизился к летчику и шепнул:
— Иди медленнее и слушай. Я твой друг… Ты должен мне верить. Я хочу тебя спасти. Завтра тебя увезут отсюда. Я дам тебе кое-что необходимое для побега.
Пилот замедлил шаги и посмотрел на Штангера с недоверием, но тот продолжал говорить:
— Не думай, что я провокатор… Если ты поверишь мне, я спасу тебя. Только не выдай меня. На следствии ври, выдумывай, но не молчи, иначе этот палач капитан Клаузер будет пытать тебя. Слушай и запоминай. Ты должен завоевать его доверие. Сделать это можно только «сенсационными» показаниями. Даю тебе нить. В Ромницкой пуще находится охотничий замок Геринга. Выдумай что-нибудь о намечаемом авианалете на него или о готовящейся диверсии, например, скажи, что планируется похищение Геринга. Увидишь, как Клаузер ухватится за это, а ты притупишь его бдительность. Он очень подозрителен и туп как дуб. Только не выдай меня! — повторил он еще раз. — Понял?
— Спасибо тебе, — ответил Наиров, — большое спасибо. Все понял. Сейчас разыграем…
Штангер привел пилота в кабинет Клаузера. Тот показал арестованному на кресло:
— Садись! Есть хочешь?
— Да.
— Ешь! Хочу говорить с тобой, как с офицером. Я думаю, со вчерашнего дня ты многое понял.
— Понял, господин капитан, — ответил Наиров, с аппетитом принимаясь за еду.
Штангер перевел его слова и вложил в машинку бумагу. Клаузер, прищурившись, попыхивал трубкой и рассматривал пленного летчика. Когда Наиров покончил с едой, Клаузер угостил его сигаретой. Пилот прикурил, глубоко затянулся и обратился к Штангеру:
— Прошу сказать господину капитану, что я хочу жить. Если будете обращаться со мной по-человечески, я скажу то, чего бы никогда не сказал вам ни под какими пытками…
Штангер с готовностью перевел эти слова, а Клаузер удовлетворенно закивал головой. Наиров продолжал:
— Эскадрилья, в которой я служу, условно называется «Сова». Она состоит из семи специальных самолетов, предназначенных для переброски парашютистов за линию фронта…
— Записывай, Штангер, — приказал Клаузер, и лейтенант начал выстукивать на машинке показания пилота. Делал он это с затаенной радостью, будто Наиров уже был спасен. Однако проглотит ли эту наживку такой хитрый и подозрительный хищник, каким был Клаузер?…
— Командиром нашей эскадрильи является полковник Наумов…
— Минуточку, — перебил Наирова Клаузер. — Спроси его, Штангер, имеет ли Наумов специальную подготовку как разведчик?
— Да, — кивнул пилот. — Был в какой-то разведшколе…
По желанию Клаузера Наиров описал его внешний вид.
— Аэродром, с которого я вылетел, находится не там, где сказал парашютист. Он ошибается. Их привезли ночью на автомашине с закрытыми окнами, поэтому они могли не узнать местности. Наш аэродром находится в районе Вязьмы, между двумя лесами, возле деревни Черки…
Клаузер развернул карту и велел летчику показать месторасположение аэродрома. Тот с минуту всматривался в нее, потом показал какой-то пункт.
— Вот здесь.
Клаузер поставил там крестик. Затем пилот рассказал об организации работы аэродрома и системе обеспечения его безопасности.
— Господин капитан, я долго думал, но решил все же рассказать вам об одном секретном плане огромной важности. Советская разведка готовит секретную операцию, которая может повлиять даже на исход войны…
— О, это очень интересно! — оживился Клаузер. — Слушаю тебя.
— Я хочу жить. Я много думал со вчерашнего дня. Вы сможете гарантировать мне жизнь? Я молод, я не был коммунистом… — Пилот замолчал и жадно впился глазами в Клаузера.
Тот по-актерски положил руку на сердце и произнес:
— Даю слово офицера, что создам тебе такие условия, жизни, о которых в России ты даже не мечтал. Естественно, если твои показания окажутся действительно очень важными.
Клаузер уставился на летчика. Капитану уже виделось, как вечером Завелли и Фриватт раскроют от удивления рты, когда он сообщит им сенсационные показания Наирова. Между тем Наиров продолжал:
— На этих днях на наш аэродром должны прибыть новые десантные самолеты. Кажется, пять штук…
— С какой целью? — прервал его Клаузер, не в силах сдержать любопытство.
— Сейчас расскажу. Я тоже должен был принять участие в этой операции. Так вот, в Восточной Пруссии, в Ромницкой пуще, к востоку от Голдана есть какой-то замок бывшего императора Вильгельма…
— Есть, — поспешно подтвердил Клаузер, забыв о погасшей трубке.
— Наша разведка установила, что он принадлежит Герингу и что рейхсмаршал и многие другие важные особы должны скоро приехать туда на охоту. Советское командование решило выбросить ночью десант в Ромницкую пущу, захватить замок и взять в плен Геринга и всех, кто там будет…
— Что?! Что?! Это невозможно!
— Да, господин капитан, есть такой план…
Клаузер от удивления открыл рот. Нет, о таких фантастических планах ему не приходилось слышать ни на одном следствии! А сколько он их уже провел! И вот сегодня он первый узнал о покушении на жизнь рейхсмаршала. Какое повышение по службе! Какие награды за раскрытие тайн противника ждут его!…
— Выпьешь коньяку? — спросил он пилота.
— Спасибо, я не употребляю алкоголь. Я охотно выпил бы пива или содовой.
Клаузер вышел из кабинета. Штангер вслушался в его удалявшиеся шаги, а потом одним прыжком оказался возле летчика.
— Держи… — И подал пленному пилку для металла и нож. — Отсюда не пытайся убежать. Это невозможно. Спрячь это. Завтра в пути, — прошептал Штангер.
