– Да, она душенька. Ты думаешь, она как бы компенсировала мой дефект?
– У меня нет других объяснений.
– Ты считаешь, я теперь не опасна для окружающих?
– Думаю, да. Ученые официально признали тебя нормальным гражданином. У нас нет оснований им не верить.
– А Ксении Петровне ты о результатах говорил?
– Пока нет.
– А будешь?
– Что я скажу – вы больше не ясновидящая? Она никогда за это и не держалась. Твердила, что ее способности – это жизненный опыт и наблюдательность.
Анна молчала.
– Алло! Ты здесь?
– Да… Ведь я тебе говорила – мне она ничего предсказать не смогла. Знаешь, все так неожиданно… Мне надо это обдумать… Потом созвонимся, хорошо? Я тебе ужасно благодарна…
– Спокойной ночи.
На другом конце нервозно затюкал отбой. Андрей положил трубку.
«Вот все и кончилось… – подумал устало. – С Анной К. все в порядке, на нее уже никто не охотится. И я в ее жизни – прошлый и не самый приятный эпизод, о котором надо поскорее забыть…»
Эта мысль то и дело возникала у него в голове, пока он провожал в Москву ученых и заканчивал первую из серии статей об экспедиции.
Были там и дышащее век от века озеро, и русалки-чаровницы, пачками губившие обожателей, и найденный в кустах у озера пронырой Павлючком клок жесткой бурой шерсти, который трепетный Дима-криптозоолог увез в Москву на экспертизу, и то, как полковник в третий раз встретил водяного коня и оказался в областном госпитале с язвой желудка, которой у него сроду не было по причине неизбывной трезвенности.
Прошло уже четыре дня со времени их последнего разговора. Анна не звонила. Андрей ждал. Может, с течением времени острота неприятных впечатлений сгладится, он перестанет быть для нее частью горестей, и девушка сможет взглянуть на их отношения другими глазами…
«Чем она сейчас занимается? Ищет работу? Или вспомнила, что она журналист, нашла тему и вот-вот придет в редакцию с материалом?»
Андрей не выдержал, в понедельник вечером все-таки зашел к Анне домой. Оказалось, она решила сменить фамилию на девичью – Озерных, сообщила ее мама. Хлопочет о новом паспорте.
«В восемь вечера?!»
– Я передам, что вы приходили, – торопливо заверила его мама. – Она вам обязательно позвонит.
«Ну хорошо, хоть никуда не сбежала. А насчет паспорта – это она зря. Есть куда более приятный способ сменить фамилию».
Анна не позвонила ни через два дня, ни через неделю. Валя с Бородой спрашивали, отчего Андрей такой грустный, а он отговаривался сложностью работы над сугубо научным материалом.
В пятницу утром Андрей пришел в редакцию попозже, нашел на своем столе заклеенный конверт без марки с надписью незнакомым почерком: «Андрею Полевому, лично».
– Это что – взятка?
– Вряд ли. Конверт больно худой, – улыбнулась Валя и добавила: – Аня Коваленко заходила.
– Аня?!
– Да, рано совсем. Сказала – на тот случай, если тебя не застанет.
«Вот и не застала».
Андрей отошел к окну, чтобы приглядчивая Валя не видела его лица, одеревеневшими пальцами открыл конверт, прочел написанные ровным учительским почерком строки:
«Андрей, дорогой, извини, что я уезжаю не простившись, это ненадолго. Мне нужно проверить – ты сам знаешь что. Я устроилась воспитательницей в детский лагерь. Не надо меня разыскивать, хорошо? Я вернусь и найду тебя сама. Спасибо за все, что ты для меня сделал. Будь счастлив.
Анна О.».
Андрей перечитал письмо еще раз, засунул в конверт и бросил в ящик стола.
– Все в порядке? – спросила Валя.
– Пишет, что едет работать в детский лагерь и, когда вернется, навестит.
– Она же педагог по образованию. У меня парень тоже через пару недель едет отдыхать. Лишь бы лето хорошее было.
«Да, лето… – вздохнул, отворачиваясь к окну, Андрей. – Тема на лето у меня уже есть. Дождаться Анну О.».
