– Я всего лишь объясню ему, что вы здесь уже никто…
– Меня он знает. А вас – нет.
– Нас поддержат ктенкри.
– Боевых кораблей у ктенкри здесь нет. К тому же рушрайки не испытывают к ним особых симпатий.
Мзия процедил что-то невразумительное. Было видно, как под его туго натянутой кожей заходили желваки.
– Вы должны четко представить, каковы будут последствия вашего неповиновения, – тут господин Мзия прав, – вступил в разговор Аллертон. – Не подчинившись моему прямому приказу, вы попадете под трибунал. Что касается остальных граждан Астры, против них тоже будут возбуждены уголовные дела о нарушении тех или иных федеральных законов, вплоть до измены родине.
Мередит повернулся к президенту.
– Те жители Астры, которые не захотят оставаться здесь в новых условиях, могут уехать на Землю со следующим рейсом, – сказал он, жалея о том, что не может читать мысли своих товарищей. Слова Аллертона прозвучали зловеще, тон тоже не сулил добра, но в лице была какая-то расслабленность, чуть ли не умиротворение. «А может, мы невольно подыграли ему? – вдруг подумал Мередит. – Взбунтовались и, взяв огонь ООН на себя, отвели удар от США? В таком случае у нас появился запасной козырь». – А что касается оставшихся, – продолжал объяснять он, – боюсь, вам придется судить нас заочно. Правда, я не уверен, что американские законы распространяются на иностранных граждан.
Последние слова повисли в тишине – довольно долго никто не мог вникнуть в их суть.
– Что-что? – прошептал Хафнер, обращаясь к повернувшимся в его сторону Кармен и Пересу.
Лицо Аллертона оставалось таким же умиротворенным.
– Значит, вы выходите из состава Соединенных Штатов? – осведомился он.
– Вы не так ставите вопрос. Астра в общем-то никогда и не была территорией Соединенных Штатов. Но суть вы уловили – мы объявляем независимость.
Мзия ударил кулаком по столу.
– Ну это уж слишком! Охрана! Арестовать этих четверых!
Двое мужчин, стоявших слева от двери, выступили вперед. В их руках словно по волшебству появились револьверы.
– Аллертон, а ваши люди? – рявкнул Мзия.
Двое других телохранителей тоже сделали несколько шагов, но по знаку Аллертона остановились.
– Сотрудники американской службы безопасности не обязаны выполнять ваши приказы, – холодно сказал президент. – Они не уполномочены производить аресты, поэтому они вам не подчинятся.
Мзия метнул на него яростный взгляд, а Мередит снял трубку селектора и нажал на кнопку.
– Майор, вы все слышали? – спросил он.
– Да, сэр, – раздался голос Брауна, достаточно громкий, чтобы его расслышали на том конце стола. – Мы оповестили рушрайков. Их десантная группа уже наготове.
Мзия пришел в себя первым.
– Вы блефуете. Мередит покачал головой.
– Если мы попросим, они высадятся, – спокойно сказал он. – Готов поспорить, к настоящему бою вы не готовы.
– Но я могу убить и вас, и ваших гнусных подпевал, – вышел из себя Мзия.
– Можете, – подтвердил Мередит. – Вы убьете троих из тех пяти человек, что имеют доступ в командный пункт прядильщиков. Если и с оставшимися двумя что-то случится, вы навсегда потеряете возможность проникнуть туда.
Мзия застыл. Долгое время он был неподвижен. Потом медленно поднялся, сделал знак своим телохранителям, и те убрали оружие.
– Я и раньше говорил вам, полковник, – сказал он замогильным голосом, – а теперь повторяю: вы можете выслать меня отсюда, но вы об этом пожалеете. Товары, заказанные рушрайкам, мы с Земли не выпустим. И ООН, и ктенкри проследят за этим. Мы вас задушим блокадой, так что или вас привезут в Нью-Йорк в кандалах, или вся Астра вымрет от голода. Когда начнете питаться песочком, вспомните, я вас предупреждал.
Развернувшись, он кинулся к выходу, рывком распахнул дверь и стремительно вышел. Вместе с ним исчезла и охрана. Аллертон тоже встал – выражение его лица оставалось нейтральным.
– Надеюсь, мои последние слова останутся между нами, полковник, – тихо сказал он. – Говорю не для протокола. Удачи вам.
Не дожидаясь ответа, он вышел. Когда сотрудники службы безопасности закрыли за собой дверь, Хафнер тяжело вздохнул.
– Вот это да! – сказал он. – Он все еще в шоке. Перес отодвинул свое кресло от стола и, расправив плечи, принял расслабленную позу.
– Вряд ли, – сказал он, вздыхая. – Аллертона устраивает такой поворот событий. Объявив себя независимыми, мы вывели его из подчинения ООН: теперь он не несет ответственности за наши действия. Так что Салех не имеет никакого законного основания оказывать нажим на Соединенные Штаты.
– Зато прижмут нас, – пробормотала Кармен.
– Нам в любом случае грозило эмбарго, – пожал плечами Перес. – А так хотя бы Америка не пострадает.
Мередит удивленно вскинул брови.
– Надо же, мне казалось, что вам наплевать на Америку, – сказал он.
– Можно не любить правительство, но это не значит быть равнодушным к народу, – ответил Перес.
– Просто к ООН вы относитесь гораздо хуже, да?
– Скорее мне не нравится, что ООН задумала руководить Астрой, – поправил тот. – Как и вы, я считаю, что мы распорядимся Космической Прялкой лучше, чем любое правительство. А связавшись с ктенкри, ООН так или иначе превратится именно в подобие правительства. – Он устало поднялся на ноги. – Полковник, если мы больше не нужны, мне бы хотелось вернуться домой и лечь поспать.
– Конечно, – кивнул Мередит. – Можете быть свободны. Вы мне понадобитесь утром, когда независимость будет провозглашена официально. По-моему, не все будут от этого в восторге.
– Не беспокойтесь, полковник, – приподнимаясь со своего кресла, сказал Хафнер и широко зевнул. – Может быть, к ужину у нас уже будет написан национальный гимн.
После их ухода Мередит некоторое время наслаждался тишиной. Ему казалось, что веки стали как каменные: так хотелось поспать. «Ишь ты – национальный гимн! – думал он. – Если бы он знал, что такое работать с живыми людьми».
Зазвонил телефон. Это был майор Браун.
– Американский шаттл собирается взлететь, полковник, – доложил он. – Выпустить его?
– Разумеется. – Он замолчал и стал ждать. Через минуту рев репульсаров заполнил помещение, стены которого были отделаны звуконепроницаемым материалом. Гудение становилось тише и тигле и наконец стало таким слабым, что можно было возобновить нормальный разговор. – Майор? Вы слушаете?
– Да, сэр, – проворчал Браун. – Этот мерзавец летит низко и не торопится – наверное, хочет разбудить как можно больше народу в Юни.
– Или рыскает в поисках входа в подземелье прядильщиков. Мзия не собирается складывать оружие. – Он на мгновение задумался. – У вас все еще есть связь с рушрайками?
